Времяточец: Откровение
Шрифт:
Боже, какие чудесные варианты. Но она помнила про кирпич, как тот поднялся над ней, заслонив солнце. Дальше она не помнила. По её памяти расползалась темнота, стирая её старшее «я». Она помнила своих друзей, выпускной класс, но что было до этого? Её начала охватывать паника. Это было похоже на тот раз, когда Доктор стёр её память, только тогда это произошло резко, она сразу проснулась новым человеком. Тогда она даже получила новые воспоминания, одно из воспоминаний Мэл. А это было медленное, неотвратимое, наползающее ничто. Как смерть, только она
Бойл засмеялся, словно понимая, что скоро уже не будет Эйс, останется только Дороти, а затем она станет Дотти. И тогда она будет его.
— Ни за что! — она покачала головой, надвигаясь на мальчика. — Как ты сюда попал, мерзавец?
— Ангел меня сюда впустила, чтобы тебе одной не было скучно. Я тут главный, после того скучного пирса. Я буду развлекаться тобой.
Эйс подошла к нему и щёлкнула его пальцем по носу:
— Я теперь гораздо больше, чем ты. Хочешь поиграть — пойди найди себе игрушки.
Лицо Бойла наполнилось слепой яростью. Его рука вцепилась в воротник Эйс, и он потащил её вперёд с маниакальной силой.
— Чего?! — он кричал и ругался, тащил её с ужасающей силой к внутренней двери.
Эйс сопротивлялась, пыталась пнуть его ногой, но её застали врасплох. Медсестра и другие присутствовавшие в приёмной люди изумлённо наблюдали за тем, как маленький мальчик выволок молодую женщину за дверь.
Трэло и Хатчингсы сидели рядом, когда двери церкви снова распахнулись, и в них вошёл Доктор. Его голова болталась на плече, а руки безвольно висели по бокам.
— Доктор? — обратился к нему Трэло, но ответа не последовало.
С порога за ними наблюдал довольный Времяточец.
Доктор подошёл к алтарю и лёг рядом с неподвижной Эйс. Времяточец артистично взмахнул пальцами. Доктор скрестил руки своей спутницы на её груди, затем улёгся так же, и неподвижно замер. Если их тела и дышали, то едва-едва.
— Что вы с ними сделали? — проревел Саул.
— Теперь и Доктор, и Эйс находятся в моих владениях, — заявила Времяточец и закрыла дверь. — Думаю, мне уже пора присоединиться к ним. А вы пока что развлекайтесь тут одни.
Эмили провела взглядом уходившее существо. Какое же это непотребство, что такое чудовище ходит как маленький мальчик, имеет такие же пухлые пальчики и нескладные движения. Она снова подумала о том, не был ли это какой-то больной кошмар, который всего лишь отражал её желание иметь ребёнка и её страх перед родами.
Гнев Саула сотрясал стропила.
— Мерзость! — беспомощно кричала церковь. — Грязная тварь!
Трэло смотрел на две фигуры, неподвижно лежавшие на алтаре. Они были похожи на древнего рыцаря и его оруженосца, которых похоронили после проигрыша в бою с драконом.
Трэло тихо произнёс над неподвижными телами молитвы.
Доктор шёл по коридору, у него была новая цель. Стены были покрыты изображениями:
— «Сим данное бюро утверждается как законный поставщик бесконечных мук», — прочёл Доктор. — Как остроумно. Как гадко.
Он поднял зонт и три раза сильно постучал им по двери.
— Итак, — сказал он сам себе. — Весь мир — театр. Сцена первая…
Дверь открылась. Он зашёл в приёмную и громко позвонил в звонок на столе.
Сестра оторвалась от своей книги.
— Я Доктор, — пришедший улыбнулся своей шутке. — Мне назначено.
Существо Черве-Бойл строило себе убежище. Клубы пламени из ноздрей маленькой драконьей головы прорезали полость в лунной скале. Чудовище размером с ребёнка заползло в эту полость, и слой лунной пыли запечатал его. Внутри Бойл свернулся, как зародыш в яйце, во сне драконьи черты расслабились и стали почти невинными.
Времяточец бегал по коре его головного мозга, деактивируя микросхемы, позволявшие ему пользоваться телом мальчика. На мгновение электронное существо хотело отключить весь мозг, прекратив инстинктивные дыхание и биение сердца, но затем решило, что это мясо может ещё когда-нибудь понадобиться. Не было смысла убивать всё, что под руку попадётся.
Часть уравнения Времяточца, которая контролировала Бойла, деактивировала всё, кроме последнего компонента, транспондера, размещённого в сером веществе мальчика.
Активировав его, математический монстр перенёсся обратно, к своему основному «я» в главном носителе. По завершении передачи транспондер отключился. Череп молчал. Никого — ни Бойла, ни Времяточца — не было дома.
Снаружи какое-то время задумчиво стояла Смерть. А затем, как и было спланировано, она начала рассыпаться в прах. Её последней мыслью было что-то грустное о розах.
Времяточец гладко скользнул обратно, в своё логово, программы сливались, новые данные загружались в память. Различия воспоминаний фрагмента управления Бойлом и основного тела вируса Времяточца были сопоставлены, и план действий был скорректирован.
Здесь, в своей естественной среде, формирующие Времяточца спирали данных обычно не обладали ничем, похожим на личность. Личность проявлялась лишь внешне, обычно тогда, когда Времяточец заражал живой мозг. Здесь же Катака была идеей, строго очерченной памятью, формировавшей лишь часть того, чем было это существо. Иштар была полезной маской для общения с существами из плоти. Однако мозгом, в котором сейчас поселился Червь, командовать было непросто, и для сохранения своей личности необходимо было полное воплощение. В отсутствие какого-то объединяющего принципа матрицы могли бы быстро повредиться, они стали бы мутантной комбинацией целей Времяточца и эго его носителя. Этого нельзя было допустить.