Всадник авангарда
Шрифт:
Внизу оказалась чугунная решетка, но она была незаперта. Мэтью толкнул решетку — заскрежетали петли. Он, вздрогнув, вошел. Впереди на стене узкого коридора горел еще один факел, и Мэтью двинулся на свет. Над головой раздавались почти человеческие стоны — камень терся о камень, и даже здесь, в самых глубинах, чувствовалось, что замок ранен смертельно. Стены и пол изрезали глубокие трещины. Мэтью шел дальше, шагая предельно осторожно. Дойдя до развилки, он выбрал путь, который казался прямее и привел его к деревянной двери, криво повисшей на петлях. Открыв дверь, Мэтью оказался в просторной гостиной с белыми стенами,
Пройдя следующую дверь, Мэтью оказался в спальне с большой кроватью под белым балдахином. Его внимание привлекли предметы, висящие на крючках на соседней стене: треуголки, которые надевал профессор Фелл при посещении комнаты Мэтью, белый парик, такой же, как у слуг в замке, старая соломенная шляпа, что подошла бы любому из фермеров острова.
Время поджимало, но Мэтью не мог не открыть и не обыскать ящики комода. И в них он обнаружил не только элегантные костюмы Фелла, не только непрозрачное покрывало и телесного цвета перчатки, но и синюю ливрею слуги. Были тут и обычные бриджи с заплатами на коленях, и белые рубашки, что казались изношенными и нуждались в починке. Вся одежда была рассчитана на худощавого мужчину несколькими дюймами повыше Мэтью. А еще были туфли: две пары начищенных, для джентльмена, и одна потертая и грязная.
Мэтью склонялся к мысли, что иногда профессор Фелл переодевается слугой и передвигается по дому так, как ходят здесь туземцы. Что наводило на вопрос… а нетуземец ли сам Фелл?
Не цветной ли? Может быть, Темпльтон, его сын… подвергся травле и был забит до смерти на улицах Лондона еще и потому, что кожа у него была цвета кофе со сливками, темнее, чем у обычного английского мальчика? Тогда понятно, почему портрет Темпля был выполнен в цветном стекле.
Но важным был другой вопрос: где профессор Фелл сейчас?
Низкий скрежет размалываемых камней говорил Мэтью, что пора искать отсюда выход — или отступать к лестнице. Он снова вышел из дверей в коридор, неся перед собой факел, и начал подниматься тем же путем, которым спустился. Преодолев пару десятков ступеней, вдруг увидел отблеск другого факела, движущегося в его сторону, и гиганта в белых одеждах и в белой чалме, освещенной желтым светом.
Сирки остановился. Они смотрели друг на друга с расстояния около тридцати футов.
— Здравствуйте, юный сэр, — произнес великан, и при свете его факела блеснули бриллианты в передних зубах.
— Добрый день, — ответил Мэтью. Голос отразился гулким эхом от стен.
— У нас здесь произошел несчастный случай. Очень сильный взрыв на той стороне острова. Вам что-либо известно?
— Естественно, я его почувствовал.
— Естественно. Я смотрю, у вас грязь на чулках. Быть может, ил? Вы шли через болото совсем один? — Сирки махнул рукой в его сторону. — Нет, я так не думаю. Кто вам помог? Я спрашиваю не только от своего имени — профессор тоже хочет это знать. Когда случился взрыв, первая его мысль была о вас. И, естественно, вас не оказалось в вашей комнате. Как и мисс Каттер — в ее. Но… с чего бы она стала вам помогать?
— Я ей нравлюсь, — ответил Мэтью.
— А, да. Ну, что ж. — Сирки вытащил из-под одежды зазубренное лезвие и
— Профессор, — сказал Сирки, — покинул замок. Он дал мне инструкции найти вас. Поднявшись к вам, я увидел, что эта лестница открыта. Вы же не могли сюда не спуститься? Далее, мне дана инструкция сообщить вам, что ваши услуги более не требуются и что профессор Фелл, к сожалению, не сможет заплатить вам ваши три тысячи фунтов.
— Я так и подумал, что он выйдет из себя и отзовет это предложение.
— Гм. Он просил меня передать вам, что этот небольшой инцидент не слишком ему повредил. Естественно, он не пожелал бы такого, но у него много утюгов на огне. — Сирки осмотрел зловещее лезвие. — Но он выразил сожаление по вашему поводу — что вы решили нанести ему вред из-за вашей… как он сказал? Вашей слепой глупости. Ах, Мэтью! — Он сделал еще несколько шагов, и Мэтью снова отступил. Жуткое лезвие блеснуло отраженным светом факела. — Подняться так высоко, к самому подножью такого величия — и рухнуть вниз, в самую грязь болота!
— Болото чище, чем душа профессора.
— Он пожелал, чтобы я отрезал какую-нибудь часть вашего тела — как доказательство, что вы мертвы, — сообщил великан. — Что вы предпочли бы? — Сирки подождал — ответа не было. Он улыбнулся: — Хорошо, я сам выберу.
Индеец шагнул вперед, похожий в свете факела на демона. Поднялось зазубренное лезвие, способное одним ударом нанести страшную рану.
Мэтью попятился, сердце его колотилось. Он тыкал перед собой факелом, чтобы не подпустить к себе чудовище.
— Это бессмысленно, — сказал Сирки почти ласково. — Я его вам в глотку забью, если захочу.
И Мэтью знал, что это не бравада, а потому выбрал лучшую часть доблести — повернулся и побежал, спасая жизнь.
Сирки чудовищными шагами устремился следом. Впереди лежало разветвление коридора, и Мэтью изо всех сил рванулся туда, где еще не был. Сирки нагонял, и белые одежды развевались как крылья ангела смерти.
Внезапно коридор расширился до зала, где стояли два простых стула с темными пятнами, и такие же темные пятна виднелись на полу — скорее всего, кровь. Цепи с запекшейся кровью обвивали их, но тел не было — Смайт и Уилсон уже попали в восемь щупалец и терзающий клюв Агониста. Факел высветил три камеры — подземная тюрьма располагалась под обеденным залом, и здесь, наверное, когда-то держали пиратов и других выдающихся преступников. В центральной камере стоял Зед — лысый, бородатый и в лохмотьях, оставшихся от его одежды. Руками он стискивал прутья решетки. Увидев Мэтью, он ртом в племенной татуировке издал нечленораздельный рев узнавания.
Сирки приближался. Мэтью увидел на стене кольцо с тремя ключами, а Сирки был уже почти в зале. Бросив факел под ноги, Мэтью схватил стул, запустил им в Сирки, выходящего из коридора, и гигант рухнул на камни. Мэтью схватил со стены ключи и побежал к камере Зеда.
Первый ключ не подошел. Мэтью оглянулся и увидел, что Сирки уже поднялся на ноги и мчится к нему. Зловещее лезвие блеснуло, летя Мэтью в голову, но он успел увернуться — искры брызнули от столкновения стали с решеткой. Мэтью бросил ключи между прутьями в камеру Зеда, подхватил упавший факел и попятился, не сводя глаз с Сирки, который стал медленно на него наступать.