Всадник на чужой земле
Шрифт:
— Вот и держал ушки на макушке.
— Ну и?
— Раз в дюжину дней, — выдержав легкую паузу и убедившись во внимании слушателей, продолжил я, — матушка Олли, — по-простому — хозяйка борделя, называемого здесь «женским домом», — привозит Паленому свежую девственницу.
Телохранители Сипа синхронно кивнули, в отличие от него, сохранившего лицо. Значит, тоже в курсе насчет достаточно странных вкусов главаря конкурирующей банды. Еще один плюс можно себе записать. Про садистские наклонности Паленого не многие слышали. Обычно он забивает девочку насмерть. Говорят, иные без этого удовольствия не получают. В принципе дело житейское и никого не касается. Сутенерше
— Везут в один и тот же дом. Он там обязательно будет сегодня ночью, — выкинул я очередной козырь.
— Сколько человек?
— Вот этого не знаю. Где-то с полдюжины. Плюс в доме парочка слуг живет постоянно, выдавая его за свой. Баба и мужик. Наверняка тоже не растеряются проткнуть незваного гостя. Ну и матушка Олли с парочкой мордоворотов. Они не уйдут, пока платы не получат, а Паленый не отдаст до самого конца. Он осторожный, не выпустит до окончания… э… процедуры.
— Азам, — сказал Сип, повернувшись к одному из своих охранников.
Тот понятливо кивнул.
— Зачем — не объяснять?
Ну да, а то мне очень хотелось встрять с советом. Правильно сделал, промолчав. Не надо изображать сильно умного. Не глупее найдутся и тоже соображают: что знают трое, быстро становится известным всем.
— Эту возьми, — показал Сип на Микки.
Все равно страхуется.
Эх, был бы я настоящим Гунаром — не удержала бы чужая девчонка. Она мне никто. Я клятвы не давал. Или все правильно, и она согласно кодексу воина относится к категории «гость», а я обязан защищать любой ценой? Ну какой она к чертям чужак? Напарник, пусть и младше по любым понятиям и правилам. Память Гунара молчит: нет в кодексе про наш случай. При желании можно повернуть и так и сяк.
Здоровяк, все так же молча, одним движением разрезал на ней веревку.
— Можно пару слов сказать ей, господин?
— Ну давай, — с интересом согласился Сип.
Я поднялся и подошел к девочке. Небрежно ударил открытой ладонью в лицо, так что Микки полетела на землю. Дождался, пока слегка прочухается, вытрет грязной ладонью слезы, и подчеркнуто сообщил:
— Еще раз ослушаешься — выкину на улицу.
Глава 3
Чужие счеты
В подземелье всегда постоянная невысокая температура и сыро. В одной рубашке со штанами не походишь, тем более что они порвались бы достаточно быстро: приходилось иной раз и на коленях ползать. Потому у любого жителя нижнего города всегда имелась некая теплая одежка. Обычно это длинный ватный халат. Иногда под него надевались свитер или жилетка. Поскольку я пользовался бросовыми вещами, собирая чуть не по помойкам, а любая вещь в Ойкумене пригодится хозяевам, они скорее будут ходить с разноцветными заплатками, чем выкинут, пришлось из ворованных вещей совместно с Микки сшить нечто вроде ватника. Во-первых, прежний владелец не признает. Во-вторых, натурально удобно. Эти вечно болтающиеся полы длинных одеяний бесконечно раздражали и путались в ногах. Еще и наколенники сделал. Почему никто до меня не додумался — здешние боги не поведали. Вроде ничего сложного, и достаточно полезно.
Вообще не ночевали, а постоянно жили здесь очень немногие. Гулять особо незачем, а потеряться запросто. Это у меня с подачи Психа лежбище. Регулярная охота на крыс и поиск чего полезного. После найденных бивней, давших возможность не голодать, и обнаружения убежища, где жили с Микки постоянно, уже ничто бы не удивило. Видимо, прежде сверху стояла богатая вилла, а потом ее разрушили. Жутко давно, снаружи вместо стен склеп, в котором лет сто не хоронили. Выход прямо на кладбище, и редко кто полезет на древние захоронения, кроме совсем никчемных воров. Хоронят без сокровищ, а в усыпальницах м'eста для живых не предусмотрено. У приличных грабителей есть где жить и пропивать чужое добро. Да и не любят здешние осквернителей захоронений, могут и прибить.
Немного осмотрительности — и два года никто врасплох не поймал. Пока Сип нами не занялся. Все-таки отследить приблизительный район не так и тяжело, имея кучу глаз и ушей. А место было хорошим. Люк находился за каменными надгробиями. Шестнадцать ступеней вниз — и попадаешь в немалого размера комнату, стены которой сложены из красного кирпича. Теперь такой материал не употребляют, и явно привозной, что подчеркивает древний возраст. В центре каменная ванна по форме будто из прежней жизни, вырезанная прямо в полу. Метра два глубиной, и туда постоянно поступает вода. Может, внизу источник или трубы. Но на двоих помыться, попить и приготовить еды — выше крыши. Не приходилось таскаться с ведрами, лишний раз светясь на людях.
На этом фоне постоянно мучило желание найти настоящий клад. Прекрасно знаю, шансов ноль, да и детские фантазии, но снаружи не менее опасно. Здесь, кроме опасности нарваться на тварь вроде турпалиса, особых страхов не имеется. Клаустрофобией мы с Гунаром не страдаем, а при определенных навыках и осторожности заблудиться невозможно. Зато для малого пацана или девчонки Дно — не самое приятное место, и хожу при необходимости с оружием, готовый в любой момент пырнуть назойливого. Причем еще неизвестно, чем такое закончится. Приятели пострадавшего неминуемо примутся травить. Жаловаться одиночке некому, а застращать всех можно разве в глупых книгах двадцать первого века. Полиции не только на Дне, но и в принципе не существует. Обиженный должен сам притащить обидчика в суд, предъявив доказательства. Проще уж прямо в переулке зарезать.
Потому друзей у меня не появилось, а советов бесплатно не раздают. Многие вещи пришлось изобретать в результате практики. Тот же хотокон использовался не только в качестве оружия, но и своеобразного костыля. Без такой подпорки частенько было неудобно передвигаться. Под землей отнюдь не освещенные проспекты, и нередко попадаются низкие проходы. Или идешь согнувшись, порой под прямым углом, или ползаешь на четвереньках. На согнутых постоянно ногах двигаться приятного мало, и дополнительная опора очень уместна.
— Потолок понижается, — сообщил я для топающих сзади.
В принципе существует пара мест, где, задув лампу, можно нырнуть в сторону или в узкий лаз. Пока они разберутся, искать станет бесполезно. Освещение и так паршивое, тьма в трех шагах сгущается до такой степени, что не разберешь, где камень начинается. Приложиться головой легко и просто. Только какой смысл? Раз уж так вышло, надо попытаться пристроиться. Не самый плохой вариант оказаться в рядах серьезной банды. Пора выходить наружу и всерьез искать шанс вживаться. Повзрослел и, хотя на амбала не очень похож, достаточно крепок и вынослив. Наследственность у моего тела прекрасная: семь поколений предков-воинов, вызубренных еще в младенчестве. То есть гораздо больше, но и этого пока достаточно. На родство с основателем клана претендовать глупо.