Всадник на чужой земле
Шрифт:
— На какую дистанцию попадает?
— У меня пока есть два образца, изготовленных по данным чертежам. С «козьей ногой», — показал на табличку, — и воротом. Пробивают на двести локтей дубовую доску. До шестисот локтей идет болт, но прицельность минимальная, разве что по строю. Если стрелок силен, тут речь не о мастерстве, а о физической силе, позволяющей быстро вращать ручку натяжного ворота, — три выстрела на шестьдесят ударов сердца. Не особо могучий сумеет раз в тридцать толчков.
Опытный вояка не мог не оценить. Научить из такого попасть по массе конницы изумительно просто, и не требуется многолетней упорной подготовки. То есть конные лучники при прочих равных условиях
— Я хочу проверить, хм… сей механизм, прежде чем высказываться.
Ну от старого лучника трудно ожидать нечто другого. Инерцию мышления так просто не отбросить.
— Конечно, господин. В любой момент к вашим услугам. Но суть в том, что для ведения огня отряд строится в три ряда. Сделав выстрел, первый ряд отходит назад и уступает место следующему. Таким образом, последовательно производится несколько залпов и выходит интенсивный обстрел атакующего клина. Затем арбалетчики отходят за пикинеров, которые упирают свое оружие в землю, держа под углом…
— Достаточно, — оборвал он меня нетерпеливо. — Не стоит думать, что самый умный. Приходилось видеть нечто подобное.
— То есть в этом есть смысл? — потребовала правительница. Похоже, она не собиралась скрывать, для чего позвала консультанта. Сейчас его мнение выше ее как специалиста. У Ланга за спиной три десятка больших и не очень сражений, не считая мелких стычек на границах. Это не всадник вроде моего отца, вечно копающийся в земле и недовольный необходимостью идти в очередной поход. Он всю жизнь воюет.
— И немалый, — подтвердил Ланг. — Но при определенных условиях. Требуется долго и регулярно драть подчиненных. — Он выразился гораздо энергичнее, как истинный солдат. — Э… простите мою грубость, благородная госпожа, — попросил с раскаянием.
— Я дочь и вдова истинных воинов, — слегка усмехнувшись, ответила Сили. — И прежде приходилось слышать крепкое словцо. Главное, чтобы это было уместно, а не за отсутствием иных выражений. Продолжайте.
— Здесь важна четкая отработка маневров и длительные тренировки. Нельзя взять из деревни пехотинцев, вручить им пики и послать в бой. Они все неминуемо провалят. Наемники способны совершать такие действия. Те заняты постоянно и спаяны жесткой дисциплиной. Поэтому маленький отряд может использовать такие перестроения и отбиться от всадников совместно. Крупный потребует немалых средств.
— Есть вариант, — подал я голос, вклиниваясь в объяснения.
Наглость, конечно, огромная, но нельзя же спокойно смотреть, как он запорет проект. Тем более что он прав. И римские легионы, и испанская пехота состояли из профессионалов, а не вчера набрали и на убой погнали. Они свое дело знали туго и специально обучались. Но я ведь как раз и собираюсь организовать подразделение на постоянной основе. А расширение в дальней перспективе. Потешные полки Петра тоже начинались с небольшой группы и смотрелись баловством.
— Не давать членам отряда наделов, а один общий под властью назначенного правительницей, — очередной поклон, — управляющего. На доходы с него и кормятся, приобретают амуницию и прочее. Если закупать оптом, необязательно выделять стандартное жалованье в деньгах или продуктах. Можно тратить на содержание такого же количества воинов меньше, получив слаженное подразделение.
Оба непроизвольно кивнули.
— И договор составить общий для каждого бойца. Кто уйдет — не может ни на что рассчитывать. Зато правитель Джокум будет знаком с каждым лично и может назначить на должность, дать пожалование или отметить иным способом. Они станут служить ему не за деньги, а в надежде на повышение!
Сили посмотрела на старого воина. Не зря опять напомнил об ее подозрениях? Вроде нет в ней этого изуверства, когда готовы близкого удавить, лишь бы усидеть на троне. Править она любит, но марионетку из сына сделать не пытается. Обычно это вызывает обратную реакцию и ненависть, как у царевича Павла к матери. Ничего такого в разговорах не проскальзывало, а он горяч и не стал бы таиться так искусно. Обязательно ляпнул бы нечто неприятное.
При правильном поведении никто ее не уберет. Так и будет сидеть сзади и руководить. А Джокуму красивую игрушку: пусть воюет. Оба довольны. И мне неплохой шанс.
— Почему не попробовать? — без особого энтузиазма произнес Ланг. — При условии руководства настоящими офицерами. Для начала командир, два помощника для полусотен, два младших командира, знаменосец, шесть музыкантов, фуражир и костоправ. Четырнадцать, — посчитал, загнув пальцы. — Единообразная одежда и вооружение. Конница из нынешних охранников. Надо посчитать общую сумму хотя бы на первый случай.
Фактически не так и много требуется, и оба не могут не осознавать этого. В одной охране здешней резиденции занято втрое больше, не считая вассалов со своими людьми. Пока те исполняют обязанности по патрулированию, их положено кормить за счет хозяина.
— Ценность часто не измеряется золотом, — задумчиво произнесла Сили. — Дешевые вещи иногда в итоге обходятся дороже дорогих. Как минимум правитель получит полезные для воина навыки, а мы посмотрим, надолго ли его хватит. Не в качестве командира, а один из многих.
«Мы посмотрим» прозвучало несколько странно. Монархи Ойкумены и прочие главы кул и кланов не называют себя во множественном числе.
Ланг недвусмысленно посмотрел в мою сторону. А я намотал на отсутствующий ус дополнительную информацию. Похоже, она оружейнику доверяет и приставила к сыну не за одни воинские заслуги и умения.
— Ступай, — сказала хозяйка. Остальное, видимо, не предназначалось для моих ушей.
— Благодарю, благородная госпожа, — пробормотал, кланяясь и пятясь к двери.
— Подождешь снаружи, — рыкнул Ланг.
Я послушно прислонился к стенке, намереваясь скучать. С часовыми беседовать запрещено. Точнее, им — отвечать. За нарушение устава и разговоры не по служебной надобности на посту наказание достаточно жесткое. Самое легкое — порка.
Тут по коридору со взъерошенным видом примчался сам Джокум. Сзади за ним на мягких лапах гордо шествовал камышовый кот. Так я решил, увидев его в первый раз. Оказалось, это и был пресловутый биллиг. Очередной телохранитель нечеловеческого вида. Конечно, разве настоящий правитель, тем более столь важный для матери, мог обойтись без ближней охраны? Осторожно уточнив, выяснил занятную деталь. В отличие от нормальных кошек, такой признает одного-единственного хозяина, а не дом. Все остальные для него делились на две категории: можно терпеть — или рвать на куски. При не таком большом весе кошак гораздо опаснее любого волкодава и слушается исключительно хозяина. В случае опасности для подопечного кидается без предупреждения. Никакого рычания или вздыбленной шерсти. Приказы Джокума выполняет мгновенно. И больше ничьи. Пытаться подружиться с этой скотиной бессмысленно. Она столь же независима, как настоящая кошка, и одновременно поведение частенько скорее собачье. Говорят, подобные телохранители привозятся чуть не после рождения животного, иначе не привязываются. А стоят даже не на вес золота, а в драгоценных камнях. Потому и немного их.