Всадник на чужой земле
Шрифт:
— И?..
— Запретить земельные пожалования храмам по завещанию. Денежные обложить тяжелым налогом.
Это был точный камень в его огород. Мечтой слегка прижать сильно разбогатевших жрецов поделился его секретарь. Никакая не тайна. Поскольку прописанной иерархии не существует, жрецы везде сами по себе, даже поклоняющиеся одним богам. Слупить нечто выгодное по отдельности вполне возможно. Замахиваться вообще — лучше не пробовать. Выступят единым фронтом, позабыв про любые обиды. А это всерьез опасно. Не только наличием собственной силы, но возможностью настропалить против власти всех подряд, от сэммин до знатных людей. Раздражать конфискациями всерьез опасались. Зато
— Проверить права на землю и составить полный земельный кадастр. Отменить систему откупщиков. Налоги должны платиться напрямую власти, и для этого чрезвычайно важна регулярная ревизия и опись территорий.
Где взять дополнительных людей, вопрос чрезвычайно важный, но если хотя бы низшее чиновничество рекрутировать в среде свободных, невзирая на происхождение, создастся целая группа если не обожествляющая власти, так крепко с ними связанная.
— Причем желательно перевести платежи из натуральных налогов в денежные. Ввести на всей подчиненной земле единые меры и весы. Отменить пошлины внутри кулы.
— Хочешь лишить доходов местных воинов?
— Они получат больше. С продаж платится налог, и он увеличится. Даже не видящие смысла везти на базар продукты будут заинтересованы получить монеты из-за введения денежных поборов, и им не станут мешать на дорогах. Заодно и товары подешевеют, что всем придется по вкусу. Правда, результат многим сразу не виден, нужно показать в отдельной области. Чтобы не слова, а практически…
— М-да, — сказал Бойс, помолчав. — Действительно, ничего оригинального.
А то я надеялся на признание великого гения в своем лице. Все это лежит на поверхности, и проще сказать, чем сделать. Те же откупщики существуют не от доброты душевной. Они выделяют огромные средства здесь и сейчас. А выбивают из населения потом. Правда, порой в двойном размере, но так уж заведено. Должны же они нечто иметь лично себе? Заменить их — надо иметь немалое количество чиновников и платить им жалованье. Причем, без всяких сомнений, новые сборщики будут не лучше прежних. Выбивать деньги из простых людей требуется иметь железные нервы и не стесняться в методах. У них ведь тоже план и контрольная цифра, а с богатого проще получить взятку, переложив основную тяжесть на прочих. И менее опасно, кстати. Такая жизнь на самом деле. Мой отец даже в хороший год плакал на отвратительный урожай и просил скостить сумму. Очень логично. Мытарям незачем знать, насколько уродилась пшеница. Одна проблема — они уже все отговорки слышали и никому не верят.
— Возможно, ты получишь монополию на бумагу, ее производство и станок. По возвращении.
Ну хоть не прямой отказ. Обдумает идею и нечто решит.
— Ступай, всадник Рудан.
Она стояла, прислонившись к окну, и внимательно наблюдала за дверью приемной. Только вышел я через другую. Уж не в курсе, из каких соображений часть посетителей назад в «предбанник» не возвращались.
— И чего такого интересного в этих створках, — спросил я, подойдя, — благородная госпожа Кари?
Она вздрогнула и повернулась.
— А, это вы.
— Простите, что напугал.
— Меня?! — Возмущения в голосе было через край. — Я не из пугливых. Просто подошли очень тихо.
— Еще раз прошу извинить, благородная госпожа.
— Ничего ужасного, — заявила милостиво. — Тем более что я жду вас.
— Позвольте спросить — зачем?
— Э… господин Гунар, той ночью вы не были столь вежливым. Даже кричали и на «ты» обратились.
— Обстоятельства… хм… вроде не позволил себе ничего особо грубого.
— Не извиняйтесь в очередной раз. Просто говорите со мной нормально. Как привыкли с другими.
— Э, — пробормотал в растерянности, — все же вы дама, выше по положению, и иные обороты речи могут обидеть. В последнее время я регулярно имею дело с тупыми новобранцами, и грубости непроизвольно соскакивают с языка.
Она хихикнула, невольно оборвав монолог.
— Вот-вот. У вас все равно не получится быть по-настоящему манерным. Привычка отсутствует. Ну и зачем стараться?
В очередной раз макнули мордой в грязную лужу. Как бы ни пыжился, все равно воспитание неподходящее в обоих смыслах. А учиться этикету некогда. Служба моя мало отличается от трудов новобранцев. Караулы, наряды, разводы, занятия, учения, и еще многие на первый взгляд незаметные дела плотно заполняют сутки. Если уж пытаюсь создать настоящий инструмент, приходится и самому постигать многочисленные премудрости, и других заставлять. Почему-то копка выгребных ям при стоянке вызывает нездоровое оживление и попытки уклониться — не от работ, нет. От посещения туалета. Пусть им без разницы, куда ступают, и на улицах не стесняясь справляют нужду у первой попавшейся стены, но я помню о причинах эпидемий. Скученность, антисанитария и вши с крысами. Воду для использования при варке и стирке заставляю брать только выше по течению или из колодцев. Немытое и незрелое не лопать под страхом порки, и многое другое.
— Хоп, Кари, не стану мучиться. Так зачем вы меня ждали?
— Сордо город непростой. Он частично принадлежит моему отцу, а где-то на треть знаменосцу Бжатапу. Точнее, его вассалам. Прямо он не имеет отношения к тамошним доходам, но кому-то из городских начальников давал ссуды. Там неплохая ярмарка, и он заинтересован получать бесперебойно процент от торгового сбора.
А вот это уже становилось интересным, невольно настораживаясь, подумал я. Может быть, на месте это выяснится достаточно быстро, но знать заранее очень недурно. В таких случаях два с половиной процента стоимости товара в казну сюзерена, сбор в пользу градоначальника, налог на застроенную домами и лавками землю, разнообразные дорожные пошлины у застав и речных переправ и тому подобное. Владеть городом с развитой торговлей достаточно полезно.
— Вчера я случайно…
Как в прошлый раз, «заблудилась»?
— …слышала разговор советника отца с присланным тайно человеком от знаменосца. Бжатапу не станет разорять окрестности, а взамен вассалы Ходжу не поддержат вас.
— То есть Бжатапу уже знает про мой поход?
— Подозреваю, многие в курсе, — совершенно спокойно ответила она. — В канцелярии Повелителя станут тянуть время, и он не может не ответить на наглый налет. Если потребуется — всей силой. А для Рангита Бойса лучшей вариант отправить вас навстречу. Кто бы ни победил — у него имеются замечательные оправдания для регента Сили. Полагаю, некоторые владения вы защитить сумеете, а другие нет. Пехоте не отразить набегов повсюду. Скорость не та. У вас тоже будут доводы для оправдания перед сюзереном, но появятся и претензии.
— Так говорили они?
— Так утверждаю я! — резко заявила девочка. — Они обсуждали обычное соглашение о невмешательстве. Без подробностей.
— И зачем вы говорите об этом мне?
— Почему нет? Речь не шла о союзе или ударе в спину, лишь нейтралитет. Сообщив об этом, я не наношу вреда моему клану и отцу. Тогда вы повели себя как настоящий человек чести. Не выслужившись перед отцом или еще кем-то. И вы… в чем-то похожи на меня. Я женщина…
Пока не доросла, невольно подумал я, сохраняя серьезное выражение лица.