Всадник Затерянного Ручья

Ламур Луис

Это была женская комната, очень красивая комната. Занавески колыхались от прохладного ветерка. Он почти проснулся, когда в комнату вошла Рита.

— Ну наконец-то вы проснулись! — Ее радость была очевидна. — Мы уже готовы были поверить, что вы никогда не очнетесь.

— Что случилось? — пробормотал он.

— Вас тяжело ранили. Всего шесть ран, но только одна оказалась действительно серьезной.

— Барнс?

— Он мертв. Он был просто изрешечен.

Только теперь Килкенни успокоился. Он прикрыл глаза и, как ему показалось, долго лежал без движения. Он никогда еще не встречал такого живучего человека, как Роял Барнс. Килкенни редко промахивался. Но Барнс мог стрелять, пока мог двигаться.

Он снова открыл глаза. Прошла всего минута, потому что Рита все еще стояла рядом.

— Стив Лорд? — спросил он.

— Он был убит в перестрелке, пытаясь добраться до Барнса. В него попало две пули со свинцовой дробью. Вероятно, он умер моментально.

— Бандиты?

— Их выбили из города. Некоторых подстрелили в последние минуты. Но их немного. Уэб Стил был ранен, но не слишком тяжело. Он поправился за несколько дней.

— Несколько дней? Господи, сколько же я здесь валяюсь?

— Вы были на грани жизни и смерти, Лэнс. Битва произошла две недели назад.

Килкенни на некоторое время замолк, пытаясь осознать это. Потом он вспомнил:

— Лем Колкинс?

— Его убили, его и еще двоих из его семьи. Джеймс сделал это. И тогда Стил предупредил остальных, что либо они оставят меня в покое, либо с ними случится то же самое.

Еще две недели, которые Килкенни провел в постели, тянулись медленно, но вскоре к нему вернулись силы, и он стал непоседлив.

Он оставался в комнате Риты, которая ухаживала за ним, почти каждый день приходили Расти, Тана и Уэб Стил. Время от времени появлялся Джо Фрэйм.

Приезжали Морт Дэвис и Ли Холл, но Килкенни начал уже скучать по коню и долгой дороге.

Наконец однажды утром он поднялся очень рано и направился к корралю. Предыдущим вечером приехали Расти и Тана, и их лошади стояли рядом с Баком. Он оседлал и вывел рыжего коня на улицу.

Солнце еще только вставало, и утренний воздух был прохладен и мягок. Инстинктивно он знал, что столкнулся с проблемой более трудной, чем недавняя битва. Здесь он мог изменить свою жизнь, но будет ли это изменение к лучшему?

— Я не знаю, Бак, — произнес он, поглаживая рыжего коня, — может, нам лучше уехать и обдумать все это где-нибудь в другом месте. Я думаю, в горах, при ветре в лицо.

Он обернулся на звук шагов и увидел Риту, которая стояла позади него. Она выглядела такой свежей и красивой, а глаза ее потеплели, когда скрестились с его взглядом.

Килкенни быстро оглянулся, пытаясь скрыть замешательство.

— Вы уезжаете, Килкенни? — спросила она.

— Думаю, что да, Рита. В горах мне думается легче. А мне нужно кое о чем подумать.

— Килкенни, — вдруг произнесла Рита, — а почему вы не всегда говорите как образованный человек?

— Я могу разговаривать как образованный человек, Рита, но большинство здесь говорит на местном диалекте. — Помолчав, он добавил: — Я лучше поеду.

В глазах у нее стояли слезы, но она протянула руку и Улыбнулась ему:

— Конечно, Килкенни. Поезжайте, а если вы решите вернуться… не думайте слишком долго. А Бак, — она быстро обернулась к коню, — если он повернет обратно, пришпорьте его как следует, ладно?

На мгновение Килкенни вновь заколебался, но потом сел в седло.

Они выехали из Яблоневого каньона. Один раз Килкенни обернулся и увидел Риту, которая стояла там, где он ее оставил. Она помахала ему рукой.

Он хотел было повернуть, но направился прочь на запад. Поднялся свежий утренний ветер, и он прищурил глаза. Вглядываясь в горизонт, конь ускорил шаг, предчувствуя длинную дорогу.

— Ты и я, Бак, — сказал Килкенни, — мы просто нецивилизованные. Мы с тобой дикие. И принадлежим просторам, где рвутся ветра, а человеческий взгляд не в состоянии оценить эти красоты.

Килкенни посмотрел назад. Яблоневый каньон скрылся за горизонтом… если вообще существовал какой-либо горизонт.

И тогда он запел:

Мне есть что вам сказать, друзья,Известно всем давно:Не тратьте ваше время зря —Красть скот, друзья, грешно.Следите за своим лассо,Оно у вас одно.Но как поступите вы с ним,Мне это все равно!

Он пел тихо, копыта стучали в ритм песни, и Лэнс чувствовал ветер, бивший в лицо. Далеко впереди его дорога терялась среди гор.