Всадники в сверкающей броне. Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн
Шрифт:
Первоначально и в римской, и в персидской частях сохранялись местные правящие династии из рода Аршакидов, однако все шло к тому, чтобы ликвидировать последние, пусть даже и чисто формальные, признаки государственной независимости Армянского государства. В результате уже в 391 г. в римской части Армении царская власть была ликвидирована, а земли армянских Аршакидов были поделены между императором, местной знатью (нахарарами) и католикосом. В восточной части Армении, отошедшей к Персии, царская власть просуществовала до 428 г. (или 429), когда последний Аршакид был отстранен от власти, а его владения перешли к Сасанидам и армянским нахарарам. Управление Арменией осуществлялось сасанидской администрацией во главе с наместником — марзпаном (на первом этапе — из числа армянской знати).
После раздела 387 г. территориальная целостность Армении так и не была восстановлена; как известно, и в настоящее время значительные некогда армянские территории принадлежат ряду государств и находятся за пределами Республики Армении.
Глава 2.
ДЕРЖАВА
§ 1. Враги-союзники (387–540 гг.)
Для того чтобы понять отношения между двумя этими державами в ходе дальнейших событий, необходимо хотя бы коротко рассмотреть процессы, происходившие внутри персидского общества и подчас не имевшие, казалось бы, прямого отношения к дипломатии и военно-политическому противостоянию Рима и Ирана. Дело в том, что в первые два десятилетия V в. борьба между царской властью и знатью в сасанидском Иране приобрела крайне острый характер. Вступивший в 399 г. на престол шаханшах Ездегерд I (399–420), не имея возможности обуздать иранские знатные роды традиционными средствами, был вынужден искать себе новых союзников. Ими стали христиане, подвергавшиеся жестоким преследованиям буквально пару десятилетий назад, в правление деда Ездегерда — Шапура И. Христианскому населению Персии был предоставлен ряд привилегий (иногда даже в ущерб зороастрийской религии). Этот поворот во внутренней политике неизбежно вел и к изменениям в отношениях между Ираном и оплотом христиан всего тогдашнего мира — Римской империей. Резкое смягчение отношения Сасанидского государства к христианству и его последователям не могло не вызвать некоторого потепления в отношениях между двумя недавними противниками. Наиболее ярким внешним проявлением наступившей «разрядки» стало объявление царя Ездегерда опекуном малолетнего наследника императора Аркадия (395–408) — Феодосия II (408–450), причем сделано это было по инициативе самого Аркадия, опасавшегося за судьбу своего сына. Как отмечает Прокопий Кесарийский, Ездегерд сразу после смерти Аркадия «отправил послание к римскому сенату, в котором не отказывался быть опекуном басилевса Феодосия и угрожал войной всякому, кто попытается устроить против него заговор» (Proc. Bell. Pers. I. 2. 10). Годы правления Ездегерда (прозванного в Иране «Грешником» за более чем терпимое отношение к христианам) были одним из тех редких периодов в истории Рима (Византии) и Персии, когда обе стороны воздерживались от каких-либо враждебных акций и проводили миролюбивую политику в отношении друг друга.
Однако в 420 г. Ездегерд таинственно исчез во время посещения вместе со своими приближенными Гургана (Гиркании). По преданию, навстречу царю из источника выскочил прекрасный жеребец, который никого к себе не подпускал. Когда к нему подошел Ездегерд, конь ударил его копытом в грудь, от чего царь тут же умер. По всей видимости, эта легенда была создана сопровождавшими шаха представителями знати с целью сокрытия совершенного в отдаленной глухой провинции убийства царя.
Со смертью Ездегерда рухнула вся система добрососедских отношений с Византией, выстраивавшаяся им во время пребывания на троне. Пришедшая при Бахраме V Гуре (421–439) к власти группировка высшей знати во главе с Михр-Нарсе — одним из представителей аристократического рода Спендиат — проводила совсем другую и внутреннюю, и внешнюю политику. Христиане вновь стали подвергаться преследованиям, а христианская церковь Ирана, в годы правления Ездегерда вошедшая в состав византийской церковной организации, была вынуждена заявить об отделении персидских христиан от христиан Византии. Естественным итогом такого политического курса стало резкое обострение отношений с империей, вылившееся в 422 г. в персидско-византийскую войну.
Подробностей этой военной кампании мы не знаем. Однако из кратковременности конфликта и содержания мирного договора можно заключить, что события развивались не в пользу Персии. Согласно условиям мира 422 г., обе стороны брали на себя обязательство проводить терпимую религиозную политику. В Персии христианам гарантировалась свобода вероисповедания и отправления религиозного культа, а в Византии аналогичные права предоставлялись приверженцам зороастризма. По сути дела, для империи никаких реальных обязательств этот договор за собой не влек, так как зороастрийцы на ее территории практически не проживали, в то время как в державе Сасанидов христианство было одной из самых многочисленных конфессий (второй после зороастризма). Кроме того, Персия обязалась осуществлять охрану Кавказских ворот (совр. Дарьяльское ущелье) — горного прохода, через который кочевники с территории Северного Кавказа вторгались во владения обоих государств. И хотя за это Константинополь был должен выплачивать Сасанидам определенную денежную сумму, тем не менее, данный договор был большим успехом византийской дипломатии, сумевшей на длительный срок решить сложную внешнеполитическую проблему руками своих противников — персов.
В последующие годы серьезных столкновений между Византией и Ираном не происходило. Империю устраивало положение, закрепленное договором 422 г., а Сасаниды были заняты начавшейся вскоре борьбой с эфталитами — кочевниками, вторгшимися на территорию Персии из Средней Азии. Только преемник Бахрама Ездегерд II (439–457) вновь обратил пристальное внимание на запад.
Сразу после прихода к власти Ездегерд начинает подготовку к войне с Византией. Боевые действия развернулись в 441 г. Византийским войском командовал полководец Флавий Анатолий. События складывались в пользу империи, и персы были вынуждены пойти на переговоры о мире, который был заключен в следующем году. По словам Прокопия Кесарийского, царь «согласился на такие мирные условия, каких хотел Анатолий» (Proc. Bell. Pers. I. 2. 15). Согласно договору, обе стороны должны были воздерживаться от строительства новых крепостей вдоль византийско-персидской границы. Это положение должно было закрепить преобладание империи, обозначившееся в 422 г., и сохранить в Передней Азии ситуацию, выгодную Византии.
Таким образом, направленные прямо против Византийской империи действия персов не увенчались победой, однако для укрепления своих позиций на западе им необходимо было добиться здесь успеха любой ценой. Единственным выходом из этой ситуации для Персии было усиление своего влияния в Армении — стране, где всегда ощущались антиперсидские настроения и которая была удобным плацдармом для нападения на Византию. Кроме того, Иран традиционно компенсировал неудачи в борьбе с Римом агрессией в отношении Армении — главного союзника империи на востоке.
Удобная возможность для ужесточения политики в Армении представилась уже в начале 440-х гг. К этому времени на среднеазиатской границе Персии вновь активизировались племена эфталитов, для борьбы с ними требовались дополнительные военные силы. С целью организации обороны северо-восточных рубежей своих владений Ездегерд II мобилизовал армянскую конницу, считавшуюся одной из лучших (если не лучшей) в Передней Азии, и перевел ее в Мервский оазис (хотя при заключении договора в 387 г. армянам было обещано не выводить из страны их воинские контингенты), где она находилась в течение семи лет (с 442 по 449 г.). В результате Армения оказалась беззащитной перед Сасанидами.
Вскоре в Армении была проведена перепись населения, в ходе которой были учтены все жители, подлежавшие налогообложению. Это привело к резкому усилению налогового гнета. Кроме того, на должность марзпана вместо представителя местной знати был поставлен наместник из числа персов, а верховным судьей назначен зороастрийский священник — мобед. Следующим шагом было требование отречься от христианства и перейти в зороастризм. Это переполнило чашу терпения армянского народа, и в 450–451 гг. вспыхнуло восстание. Главным итогом этого события стал отказ Сасанидов от насаждения в Армении зороастризма и сохранение духовной и культурной независимости страны, что было крайне важно для дальнейшего развития отношений между Византией и Персией. Армения избежала культурной ассимиляции и не превратилась в рядовую периферийную часть сасанидского Ирана, оставшись своего рода буферной зоной между двумя державами, что в перспективе значительно облегчило Византийской империи оборону своих восточных рубежей.
После смерти Ездегерда II (457) в Иране началась борьба за власть между двумя его сыновьями — Ормиздом и Перозом. Ситуация осложнялась еще и тем, что примерно в это же время на востоке Персия была вынуждена вступить в войну с кидаритами, продолжавшуюся до конца 460-х гг. При помощи эфталитов и перешедшей на его сторону иранской знати Пероз нанес поражение войскам захватившего трон Ормизда III (457–459) и стал царем (459–484). Однако эфталиты оказались крайне ненадежными союзниками нового царя. Вскоре во главе с Ахшунваром они вторглись на территорию Хорасана и нанесли войскам Пероза сокрушительное поражение; сам шаханшах попал в плен и был вынужден заплатить за себя огромный выкуп, а до полной его выплаты царевич Кавад (сын Пероза) оставался у эфталитов в качестве заложника. В дополнение к этому персы уступили эфталитам значительную территорию по левому берегу Амударьи.
Через некоторое время Пероз организовал ответный поход против эфталитов с целью взять реванш за недавнее поражение. Однако вторая кампания закончилась еще более трагично: эфталиты заманили персидское войско в заранее подготовленную ловушку, и оно было уничтожено, причем погиб и сам Пероз. Персия была вынуждена выплачивать эфталитам дань, величина которой, судя по всему, была очень значительна; один из персидских военачальников заявил, что «такое большое и свободное государство отдал он [Пероз. — В. Д.] в рабство эфталитам, и из этого жестокого рабства Иранское государство, сколько оно будет существовать, никогда не сможет освободиться». О больших размерах дани говорит и тот факт, что даже после гибели Пероза его сын Кавад (488–531) был вынужден изыскивать средства для выплаты эфталитам необходимой суммы.