Все, чего он хочет
Шрифт:
– Чёрт, ты не поверишь, сколько людей прибежало, тыкая Коннору в лицо камерами и делая снимки, - устало сказал он.
– Это был кошмар. Но тебя ведь здесь никто не беспокоил?
Себастьян ликовал, как король-завоеватель, или, может быть, как сила, стоящая за троном короля после успешной кампании.
– Кто здесь гений?
– он сиял от радости, раскинув руки, и призывая невидимую толпу к восхищению.
– Кто вырвал победу из пасти льва, избежав не только поражения, но и полного бедствия? Чья медиа-стратегия сокрушила эту вероломную шлюху и этого злого
Затем он хмуро посмотрел на мой халат.
– Боже мой, а ты вообще собираешься одеться?
В номер вошел улыбающийся Коннор, что немного уменьшило моё напряжение.
Он подошёл и сразу же притянул меня к себе, крепко обхватив руками. Мой страх улетучился, и я растворилась в его объятиях.
– Ты смотрела телевизор?
– прошептал он мне на ухо.
Я молча кивнула.
– Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, - сказал он.
Я отстранилась и улыбнулась ему.
– Ты был великолепен.
Он самодовольно ухмыльнулся.
– Ну, я был неплох, не так ли?
– Извините, кто был великолепен?
– спросил Себастьян, приложив руку к уху.
– Ты гениальный, ты изумительный, ты поразительный, - устало сказал Коннор, отходя от меня и направляясь к бару.
Он ни разу не поцеловал меня.
Я стояла и смотрела, как он уходит, страх снова захлестнул меня. Взгляд Себастьяна переместился с меня на Коннора, и он разразился новой тирадой, но казалось, что всё это делалось только с целью отвлечь меня.
– Моя хитрость несравненна, Лили, - сообщил он мне.
– Моя стратегия безупречна. Со мной могли бы сравниться только Наполеон и Чингисхан, но они оба мертвы, так что, ха, я выиграл.
– Я заметила, что через какое-то время новости начали меняться в пользу Коннора и против Миранды, - заметила я с бледной улыбкой.
– Моя работа, - сказал Себастьян, слегка поклонившись.
– После каждого интервью я звонил следующему по очереди продюсеру и давать им небольшие точные цитаты. Это сработало блестяще, как я и говорю.
– Ты так и говоришь, - вздохнул Джонни.
– Снова, и снова, и снова.
– Молчи, - огрызнулся Себастьян.
– Каждый художник заслуживает своего момента славы.
– Ты новый золотой мальчик Америки, - обратилась я к Коннору.
– Я слышал об этом, - ответил Коннор, наливая себе стакан виски.
– Ещё я видела, как твой отец загнал себя в яму.
– Да, мне рассказали, - усмехнулся Коннор, прежде чем осушить половину стакана.
– А ты видела Эллен?
– взвизгнул Себастьян.
– Он полностью сразил Эллен. Я думаю, что он может быть единственный мужчина на земле, у которого есть шанс отбить её у Порши. (прим. речь идёт об Эллен ДеДженерис, американской актрисе и телеведущей, и её партнёрше Порше де Росси).
– Эй, - предупредила я его.
– Теоретически. Кроме того, я бы никогда не позволил ему так поступить с Поршей, - фыркнул Себастьян. А потом снова стал счастливо щебетать: - Мы связали его с Лено в последнюю минуту — сегодня
Коннор допил первую рюмку и начал наливать вторую порцию.
Себастьян щёлкнул пальцами.
– Эй, ты, да, ты, мистер Алкоголик, ты довольно хорошо поработал сегодня на слишком большом количестве виски и малом количестве сна…
– Довольно хорошо?
– переспросил Коннор, приподняв бровь, прежде чем сделать ещё один глоток.
Себастьян просто отмахнулся от его слов и продолжил:
– …этим утром, но я не хочу ещё раз рисковать. Завтра в Нью-Йорке ты участвуешь в шоу Леттермана, и я не хочу, чтобы ты самоуничтожился перед Вупи после всей тяжёлой работы, которую я проделал. Так что перестань изображать из себя Джуди Гарланд. (прим. «Позднее шоу Дэвида Леттермана» на канале CBS, где Вупи Голдберг была одной из приглашённых телеведущих).
Все в комнате покосились на Себастьяна.
– Я не гей, - сказал Коннор, словно объясняя что-то непонятливому ребенку.
– Могу поручиться за это, - добавила я.
– А она не была лесбиянкой, просто слишком много пила, как и ты, - отрезал Себастьян.
– Тогда я бы предпочёл Дина Мартина. Или Джонни Кэша. Или, по крайней мере, кого-то с пенисом.
Тут я не смогла удержаться.
– Может РуПол?
– лукаво предложила я. (прим. американский актёр, модель, певец, трансвестит).
Коннор уставился на меня.
– Это не смешно.
– Вообще-то согласна, - сказала я с ухмылкой.
Себастьян подошёл и вырвал стакан из рук Коннора.
– РуПол или Джуди, Дин Мартин или Джонни Кэш, мне всё равно, просто больше никакой выпивки.
Позволив ему это сделать, Коннор, пожав плечами, произнёс:
– Просто возьму побольше в самолёт.
– Мы летим туда? Сегодня ночью?
– спросила я, радуясь, что наконец-то смогу выбраться из этой очень милой и очень шикарной тюрьмы.
Коннор жил в Нью-Йорке, и я наконец-то увижу его дом.
– Джонни и я, - сказал Коннор, отводя глаза.
– Вы с Себастьяном останетесь здесь.
Тишина. Можно было бы услышать, как упала булавка или что-то поменьше.
Затем…
– ЧТО?!
– воскликнул Себастьян, одновременно возмущённый, убитый горем и невероятно потрясённый.
Я уставилась на Коннора, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.
Он избегал встречаться со мной взглядом.
У Себастьяна вот-вот случится припадок.