Все, чего он жаждет
Шрифт:
Теперь, когда ему не нужно было «бороться с силой тяжести», Коннор начал все заново – сначала медленные толчки, затем быстрее и глубже. Разница была в том, что он передвинул руки к моей голове и схватил меня за волосы. Временами он смотрел мне в глаза, временами страстно целовал меня, а порой сдвигался в сторону и покусывал или лизал мое ухо.
Все это время я стонала. Как сирена.
Он впал в состояние крайнего возбуждения, его бедра бились о мои. Его руки судорожно вцепились в мои волосы, он тянул их, сводя
И он стал шептать мне на ухо – хрипло, неистово, почти безумно.
— Боже — Лили — о, мой Бог — черт — ох мать твою, Лили, ох, БЛ*ДЬ —
Обычно, в своей повседневной жизни, такие слова привели бы меня в замешательство.
Но не сейчас. Неа, ни за что. Они только больше распалили меня.
Я вцепилась руками в его задницу, толкая его еще глубже в себя, я стонала и вскрикивала, снова возбуждаясь и приближаясь к новому оргазму.
Его голос стал громче, его руки – грубее, он настойчивее тянул меня за плечо и волосы.
— О, БОЖЕ, Лили, блин, о, Лили, О, ЧЕРТ —
А затем он сдавленно вскрикнул, придавив меня собой, и я почувствовала, как он взрывается во мне.
Ощущение его пульсации внутри меня, этой горячей влажности, внезапно излившейся в меня, толкнуло меня через край.
Я выкрикнула его имя, вжавшись пальцами в его плоть и толкнув его в себя настолько глубоко, насколько смогла.
На мгновение все мое тело превратилось в огонь, электричество, и секс, и я потерялась в огромной, пульсирующей волне наслаждения, которая полностью поглотила меня.
Он все еще стонал, когда я вернулась на землю, судорожно ловя воздух.
Он медленно поднял голову от ложбинки у моего плеча и посмотрел мне в глаза.
Одним пальцем он убрал с моего лба влажную от пота прядь волос… а потом улыбнулся.
И поцеловал меня.
Глава 22
Мы лежали так очень долго, его потная кожа чувственно скользила по моей, пока он дарил мне долгие, медленные, ласкающие поцелуи. Мы смотрели друг другу в глаза (хотя мне хотелось закрыть глаза, когда я потерялась в моменте). Мои губы опухли и немного побаливали, но я не могла перестать целовать его. Не хотела останавливаться.
Наконец он оторвался от меня.
— Оставайся на месте, — приказал он, скатившись с кровати.
— Я что, не могу даже воспользоваться ванной?
— О… да, валяй, — сказал он, направившись в гостиную пентхауса.
— Спасибо! — крикнула я с сарказмом.
Когда я вернулась из ванной, столик для обслуживания номеров стоял рядом с кроватью, а серебряные крышки были сняты.
Шоколад.
Я почти забыла про него.
Я заворожено любовалась его идеальным задом, пока он разливал в наши бокалы вино.
Он обернулся.
— Ну? Возвращайся в кровать.
Внезапно я застеснялась –
— Вот, держи, — сказал он, протянув мне бокал вина. Затем он поставил один из серебряных подносов рядом со мной и тоже забрался в кровать.
— О Боже, — восторженно ахнула я, положив один кусочек шоколада в рот, и он растаял у меня на языке. — Эта ночь не может быть лучше.
— Я, знаю по меньшей мере один способ, — сказал он, уткнувшись носом в мою шею.
Я хихикнула, главным образом потому, что мне было щекотно. Но не совсем.
— Могу поспорить, что можешь. Очень жаль, что мы так и не закончили игру.
— А я думаю, что мы закончили ее довольно-таки хорошо, — сказал он, закинув виноградину себе в рот.
Я нахмурилась.
— Да, но у меня все еще остались вопросы, которые мне хотелось бы задать.
Он наигранно вздохнул и сделал глоток вина.
— Ладно, да, я обманывал.
Мне стало дурно.
Потому что я услышала вот это: Да, я обманывал свою жену/девушку.
С ТОБОЙ, Лили Росс.
— ЧТО? — воскликнула я.
— Я признаю это, — усмехнулся он.
Я просто уставилась на него. Я почувствовала, как моя нижняя губа начала дрожать.
— Я действительно карточный шулер. — закончил он.
Я моргнула.
—… что? — спросила я, теперь уже совсем сбитая с толку.
— Ой. Прости… карточный мошенник, — сказал он и съел вишенку.
—Ты… ты жульничал во время игры?
Он странно посмотрел на меня. Думаю, он услышал огромное облегчение в моем голосе.
— Да… я научился этому много лет назад забавы ради. Мне всегда хотелось научиться, поэтому я нанял парня, который меня учил. Одного из лучших ‘фокусников-иллюзионистов’ в мире, — сказал он, произнеся слова с самоиронией и снобизмом, словно даже само их использование должно было быть смешным. Затем он ухмыльнулся мне. — Я полагаю, Вы знаете, что это означает мисс ‘Это действительно карточное шулерство’
— Ты подтасовывал карты?
Ухмыляясь, он кивнул.
— Еще одна вещь, которую ты узнала обо мне. Если я не могу блефовать, мне нравится жульничать.
Сейчас уже я испытывала огромное чувство облегчения. У меня было несколько вариантов: я могла бы расколоться и рассказать ему о том, что я неправильно поняла его, и выглядеть при этом, как Действительно Слишком остро реагирующая Девушка… или я могла бы промолчать об этом.
Не раскрывать своих карт, думаю, можно и так сказать.