Все, что блестит
Шрифт:
— Джессика? — нерешительно произнес он, сбитый с толку.
— Не подходи ко мне!
— Что это значит? — требовательно спросил он, сдвигая брови. — В какую игру ты играешь теперь?
— Я… я передумала, — выпалила она. — Я не могу, Николас. Я сожалею, но я просто не могу пойти на это.
— О, нет, можешь! — взорвался он, перекрывая расстояние между ними двумя длинными шагами и ловя её руку, которую она пыталась отвести от него. — О, нет, можешь, — он тяжело дышал, притягивая её к себе. — Больше никаких ожиданий, никаких отсрочек. Сейчас, Джессика. Немедленно.
Она
Внезапно он, казалось, понял, что она в ужасе. Поражённый, он опустил её на ноги и пристально посмотрел в искажённое, обескровленное лицо.
Глава 8
— Хорошо, — произнёс он напряжённым голосом, отступая от неё назад, и поднял руки, как будто желая показать, что разоружён. — Я не трону тебя, обещаю. Видишь? Я даже сяду, — он подтвердил свои слова действиями и уставился на неё чёрными мрачными глазами. — Но, бог ты мой, Джессика, почему? Она стояла на месте на дрожащих ногах, пытаясь справиться с рыданиями и обрести голос для каких-либо объяснений, но никакие слова не приходили в голову, и она лишь молча смотрела на него. Со стоном он поднял руки и потёр глаза, словно невероятно устал, что, возможно, на самом деле так и было. Потом Николас уронил руки на колени, а выражение его лица стало мрачным и решительным.
— Ты победила, — произнёс он бесцветным голосом. — Я не знаю, почему тебя ужасает мысль о сексе со мной, но допускаю, что ты слишком испугана, чтобы отдаться мне без каких-либо гарантий на будущее. Чёрт побери, если для того, чтобы заполучить тебя, требуется вступить в брак, то ты получишь этот брак. Мы можем пожениться на острове на следующей неделе.
Потрясение заставило её неуверенно нащупать ближайший стул, и, когда она благополучно опустилась на него, то заговорила с дрожью в голосе:
— Нет, ты не понимаешь…
— Я понимаю, что у тебя есть своя цена, — пробормотал он сердито. — И я полностью раздавлен, Джессика, так что не надо начинать спорить со мной сейчас. С мужем ты спать будешь, не так ли? Или ты преподнесёшь мне ещё какой-нибудь маленький неприятный сюрприз после того, как я надену тебе на палец кольцо?
Гнев спас её — чистый, дающий силу гнев. Он заставил её выпрямить спину и высушил слёзы. Николас был слишком высокомерен и упрям, чтобы выслушать её, и Джессика на минуту соблазнилась мыслью швырнуть его предложение ему в лицо, но собственное сердце остановило её. Возможно, он сделал предложение по совершенно неправильным причинам, но, тем не менее, это было предложение о браке. И, хотя он злился, и злость его была направлена конкретно на неё, он успокоится, и она найдёт способ сказать ему правду. Он должен будет её выслушать, она добьется этого. Сейчас он расстроен и не в самом хорошем расположении духа для рассуждений, так что,
— Да, — сказала она почти неслышно, опустив голову. — Я буду спать с тобой, когда мы поженимся, и, независимо от того, как меня это пугает, я стану твоей.
Николас вздохнул и наклонился вперёд, чтобы упереться локтями в колени в позе совершенного изнеможения.
— Только это спасло тебя сегодня вечером, — признался он коротко. — Ты на самом деле испугалась, ты не притворялась. С тобой действительно грубо обошлись, не так ли, Джессика? Но я не хочу слышать об этом, я не смогу справиться с этим сейчас.
— Хорошо, — прошептала она.
— И прекрати изображать приблудного котёнка! — закричал Николас, вскакивая на ноги и сердито подходя к окну. Он засунул руки глубоко в карманы и стоял, глядя в замешательстве на ярко освещённые улицы. — Я позвоню матери завтра, — сказал он, стараясь успокоиться. — И я попробую закончить все свои встречи пораньше, чтобы мы смогли купить тебе свадебное платье. Так как мы должны будем пожениться на острове, все приготовления там будут сделаны, — с горечью добавил он.
— Почему мы должны пожениться на острове? — нерешительно спросила Джессика.
— Потому что я вырос там, — прорычал он. — Остров принадлежит мне, а я принадлежу острову. Местные жители никогда не простят мне, если я сыграю свадьбу не там, а где-то ещё, без всех этих традиционных празднований. Женщины начнут суетиться над моей невестой, мужчины захотят поздравить меня и надавать советов по обращению с женой.
— А твоя мать?
Николас обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо, и взгляд его стал тяжёлым.
— Она будет в шоке, но ни о чём не станет меня расспрашивать. И позволь предупредить тебя, Джессика, прямо сейчас: если ты когда-либо сделаешь хоть что-нибудь, что ранит или оскорбит мою мать, я заставлю тебя пожалеть о том, что ты родилась на свет. Независимо от того, через что ты прошла раньше, это покажется тебе царствием небесным по сравнению с адом, который я тебе устрою.
Ей стало трудно дышать при виде ненависти в его глазах. Она пыталась защититься и отчаянно выкрикнула:
— Ты же знаешь, я совсем не такая! Не пытайся сделать из меня злодейку, ведь я никогда не обижу твоих близких, потому что ты любишь их! Я не хотела, чтобы всё это произошло между нами.
— Я вижу, — сказал он мрачно. — Ты предпочла бы, чтобы я был столь же легковерен, как Роберт Стэнтон, который видел только твоё ангельское личико и готов был дать тебе всё, что ты захочешь. Но я знаю, чт? ты из себя представляешь, и ты не заманишь меня невинностью, как сделала это со стариком. У тебя был выбор, Джессика. Как моя любовница, ты имела бы испорченную репутацию, но жила бы, как королева. Как моя жена, ты будешь иметь моё имя и мало что ещё, но ты сделала свой выбор и будешь жить с этим. Только не ожидай больше щедрого содержания, подобного тому, что я предлагал тебе раньше, и, прежде всего, помни, что я — грек, и после свадьбы ты будешь принадлежать мне душой и телом. Подумай об этом, любимая, — он придал ласковому выражению ядовитый вкус, и она вздрогнула от жестокости его тона.