Всё, что осталось
Шрифт:
Кэрол взглянула на него с сожалением.
— Я должна быть здесь.
Офицер увидел то, как ее лицо изменилось от слез и становилось бледным. Затем протянул ей стакан с кофе.
— Хорошо, это Ваше решение, если что я буду здесь, можете обратиться ко мне, — мужчина отошел.
Кэрол тяжело смотрела на двери, на потолок, на пол и замечала людей, которые занимались своими делами. Ей не хотелось ничего.
Вскоре офицер показал знак и дал понять, что Джон здесь. Она прошла к нему. Он был в ужасном состоянии.
— Джон, — сказала совсем тихо Кэрол, — я…
— Уйди, Кэрол, прошу тебя, — говорил Джон и не
— Все будет хорошо, Джон, ты выйдешь уже через пару часов, — Кэрол подходила ближе к мужу, говоря сквозь слезы.
— Но ради чего? — Джон сказал так грубо и точно, он попал в самое сердце Кэрол, отчего у нее по телу прошли мурашки.
— Не держи зла, пожалуйста, Джон, — продолжала Кэрол.
— Пусть она выйдет, я больше не хочу разговаривать с ней! — говорил громче Джон.
Кэрол была напугана, но знала, что это лишь злость говорит за него. Она сама вышла из кабинета.
Грант поехала домой, чтобы набраться сил перед самым главным. Она должна была снова увидеться с семьей Джона.
— Не верю, все равно не верю, что Денни смог бы совершить такое, — говорила мать и показывала руками, насколько большое происшествие.
— Мы пригрели у себя на груди настоящее зло, Мария! — Чертова война, а может и та мамаша воспитывала так его… — говорил строго отец.
— Это не зло…это наш ребенок, наш маленький мальчик!
— Преступник и убийца — мне не сыновья! — сказал отец и вышел из дома.
Из дневника Кэрол Грант:
Я убила все, сама того, не желая…Сейчас лишь осталась я и моя дочь, которая стала главным воспоминанием всей трагедии, но я ни в коем случае не жалею о рождении моей малышки. Теперь и семья Джона и он сам не хотят видеть меня, а как мне отпустить накопившуюся боль никто не знает. Виновата лишь я и моя глупость, как говорит мать Джона. Скоро начнется ужасная глава моей жизни, ведь сразу же после приезда домой от полиции, офицер позвонил мне и сообщил о том, что Джона хотят посадить. Для меня это было большим ударом, но я знала, что он справится. Адвоката я нашла очень хорошего и уверена в том, что он поможет Джону. Но вот в чем беда: никто не поможет нам с Джоном вернуться туда, откуда мы начали. Он больше никогда не посмотрит на меня так, как раньше и я, кажется, постепенно принимаю такое изменение. Хоть и сильно боюсь привыкать к новому пугающему периоду.
Прошла неделя.
Аспен. 2010 год.
Здание суда.
Кэрол заходит в зал суда, не оборачиваясь ни на кого. Она спокойно садится и замечает мать и отца Джона. Джон с безразличием смотреть на когда-то любимую жену, а затем отводит взгляд. Адвокат сидит рядом с Джоном и кивает головой, ведь он уверен в победе. Все началось.
— Судебное заседание под делом № 56 объявляется открытым. — Рассмотрению подлежит уголовное дело по обвинению Джонатана Гранта по статье 1111 Кодекса 18 США, — сказал помощник судьи, — суд проходит под председательством Хаймора Грема.
— Сторону обвинения представляет офицер полиции и его советник, — продолжал помощник.
Кэрол внимательно посмотрела на офицера, который помогал ей в отделении и была удивлена.
— Подсудимый в зал суда доставлен. Его защищает адвокат Мэттью Райан Шейм.
Мужчина, защищающий мужа Кэрол, кивнул ей и произнес беззвучно, шевеля губами: «Все будет хорошо». Она лишь посмотрела на него, ведь ей было тяжело наблюдать за этим судебным процессом.
—
— Да, Ваша честь, — сказал громко Джон, а сразу после этого адвокат немного одернул его рукав.
— Представьтесь суду, пожалуйста.
— Я Джон Грант, 22.12.1988 года рождения, женат, проживаю на улице Питкин-Каунти.
— Ознакомлены ли Вы с материалами уголовного дела? — спросил судья.
— Да, ознакомлен.
— Слушанье по делу объявляется открытым, — судья стукнул молотком.
Заседание шло уже двадцать минут.
— Обвинитель, пожалуйста, представьтесь и начните свою речь.
Офицер полиции прошел к стойке, находящейся напротив судьи.
— Здравствуйте, суд! — Я, офицер полиции, Джереми Уорен, являюсь обвинителем в сторону подсудимого Джона Гранта. — На моих глазах произошло убийство его родного брата — Даниэля Гранта.
— Хорошо, продолжайте, — сказал судья.
Офицер смотрел на Кэрол и Джона, а затем продолжил. Кэрол была уверена в том, что в последний момент он поменяет решение.
— На слова сотрудников полиции Мистер Грант никак не реагировал и продолжал совершать преступление. — Уважаемый суд, прошу рассмотреть серьезное дело по всей компетенции!
— Спасибо, садитесь, — сказал судья, — предоставляю слово адвокату подсудимого — Мистеру Шейму.
— Уважаемый суд! Это дело в наше время является систематическим и проходит множество проверок, улик и общественных точек зрения. — Сторона подсудимого доказывает обратное. — Действие Мистера Гранта в отношении своего родного брата было совершено исключительно в оборонительных целях, — адвокат уверенно продолжал свою речь.
Судья кивнул головой.
— Прежде чем изложить свою дальнейшую точку зрения, мне хотелось бы сделать несколько замечаний в связи с особенностями настоящего дела. — По словам и доказательствам моего подсудимого и его супруги Миссис Грант можно сделать вывод о том, что Даниэль Грант всячески мешал жизни благополучной семьи, и ко всему прочему хочу добавить, что в момент смерти консультант нашел в организме Мистера Гранта псилоцибин — наркотик, вызывающий галлюцинации, он способен менять восприятие внешнего мира и внутреннее состояние. — В течение нескольких дней я наблюдал за поведением свидетелей, а также семьи подсудимого. — Прошу простить меня, но офицер полиции будто хочет посадить моего подсудимого специально, действуя лишь в своих целях.
— Прошу прервать речь Мистера Шейма, — офицер полиции встал, чтобы ответить.
— Прекратите, иначе я буду вынужден отправить Вас за дверь, — сказал строго судья, — голос у адвоката, продолжайте.
— Офицер крайне критически отнесся к постановлению, он и сотрудники полиции — единственные свидетели, убеждающие всех в том, что убийство было умышленным и спланированным заранее. — Но повторюсь, изучив важные детали, могу сделать обратный вывод.
Семья Джона была в восторге от речи адвоката, а Кэрол почувствовала надежду.