Все делают это
Шрифт:
Я как раз добралась до момента истины книги Джо Хил «Рога», когда послышался первый раскат грома. Кажется, я так увлеклась, впившись взглядом в телефон, что пропустила тот момент, когда тучи над головой из легких пушистых превратились, а темные грозовые, из которых вот-вот рванет.
Я поспешила спустится к лесу, побежала вдоль реки, несколько раз громко вскрикнула от страха, при виде молний, сверкающих где-то рядом, но добежать до базы отдыха не успела — ливень накрыл меня у первого же дома на краю деревни.
Я пробежала несколько метров и
— Баб Кать, вы дома? — стучу в окно. — Это Соня, впустите?
Занавеска за окном отодвинулась и за ней показалось морщинистое лицо женщины. Прищурившись, она смотрела на меня несколько минут, а потом, видимо узнав внучку своей покойной подруги, поспешила открыть дверь.
— Сонечка, это ты? Ты ба как выросла, какой красавицей стала! Ой, — всплеснула она руками, — а вымокла-то как, снимай давай мокрое с себя, а то простудишься ненароком!
Старушка закопошилась, пытаясь выудить из недр старого скрипучего шкафа какую-то сухую одежду, но мне удалось уверить ее, что намокла только куртка и вообще я молодая здоровая и простуду точно не подцеплю.
— Сейчас чайку сделаю, согреешься. Садись за стол, рассказывай, как у тебя дела. Замуж не вышла?
— Нет, баб Кать, пока что не замужем.
— А жених-то есть? — излюбленный вопрос бабулек.
— Нет, баб Кать, жениха нет, — а у самой в груди что-то болезненно сжимается.
— Ну и правильно, нечего рано замуж выскакивать, — махнула она рукой, тем самым закрыв тему замужества, как если бы почувствовала смену моего настроения. — На бабку свою совсем похожа стала. Один в один как она в молодости. Ох, хорошая женщина была, хорошая, пусть земля ей будет пухом.
— Да, хорошая, — помешивая горячий чай вздыхаю я. — А как там поживает дядя Юра? Все еще поет песни свои? Сегодня о нем как раз вспоминала, думала в гости на днях зайти.
— Так помер же Юрка, — и на мой удивленный взгляд добавляет, — уже года два как помер. Хороший человек был, хороший, пусть земля ему пухом будет.
— а баба Нина, — боясь услышать ответ, интересуюсь я, — жива еще?
— Жива, но лучше б, наверное, уже на том свете была, — качает головой она. — Такое горе у нее, Сонечко, такое горе… Внучек ее непутевый в тюрьму-то загремел. Вот так. А с виду такой мальчик хороший был, всем помогал, а оно вот как — в тихом омуте черти водятся.
— Тимур? В тюрьме? — ахаю я, не веря своим ушам.
Перед глазами сразу же появился образ веселого мальчишки, на несколько лет младше меня, за которым я постоянно таскалась в детстве. Он знал каждое дерево в лесу, каждую речку в округе, лисьи норы, где прячутся ежики и как бросать камешки в воду, чтобы отпрыгивали лягушкой.
Кажется, в последний раз я виделась с ним летом после окончания школы. Он катал меня на старом мотоцикле и просил научить целоваться. Уже в свои четырнадцать он был красавчиком, а ко всему остальному, еще и весьма харизматичен и с отличным чувством юмора. Я с улыбкой вспоминаю тот день.
Тимур
Его воспитывала бабка, которая была мне словно родной.
И теперь я недоумевала, что такого мог сделать этот парень, который и мухи не обидел бы, что оказался за решеткой.
— А за что его? — спрашиваю сиплым голосом.
— Ой, не спрашивай, девочкам такого лучше не слышать. На всю деревню скандал был. Со столицы приезжала милиция. А Нинка так плакала, так плакала… А сейчас совсем от горя слегла, вот хожу к ней, приношу что-нибудь поесть….
Из дома бабы Кати я выходила в расстроенных чувствах. Было жаль и Тимура, и его бабушку. Не верилось, что дяди Юры уже нет в живых. Кажется, только сейчас я начала понимать на сколько выросла. Оказывается, показателем возраста являются люди, которые окружают вас с самого детства.
Смотря на сгорбленную старушку я вспоминаю ту проворную, работящую женщину, которой она была еще лет десять назад. К сожалению, время не щадит никого и не только дома вокруг стали старыми и дряблыми.
Я шла, чавкая кроссовками по болоту и в очередной раз предавалась унылым мыслям. А еще решила, что надо бы проведать бабу Нину и помочь ей по дому, раз уж застряла здесь на неопределенное время.
Все эти новости на столько поразили меня, что до самой ночи я не вспоминала о Денисе, а как только залезла под одеяло — принималась жалеть себя и проклинать его.
Так прошло еще несколько недель. Я не спешила покидать деревню, иногда писала короткие сообщения родителям, заверяя, что со мной все в порядке, иногда переписывалась в инстаграме с Ромкой, Маринкой, а иногда, заходила в общий чат с девочками с работы. Чтобы хоть краем глаза взглянуть, что же происходит в офисе. И в надежде услышать что-то про босса. Что он сделал предложение Карине, например, или женился.
На самом деле я и не ожидала, что в чате может появиться существенная информация по поводу его личной жизни и когда Оля сбросила какое-то видео, я совершенно не обратила на него внимание. Тем более интернет был хреновым и не загружалась даже картинка, не то что видео. И вот сидя в машине, в ожидании открытия магазина в соседнем поселке, я от скуки листала переписку и решила загрузить видео.
Сначала я не понимала, что происходит, потому что в офисе было огромное скопление людей, а еще крики и улюлюканье, но когда в кадре появился Денис, в чем мать родила, прикрывая стратегически важное место руками я на несколько секунд зависла, а потом разразилась таким смехом, что даже воробьи, прыгавшие на капоте машины, улетели от испуга.
Вот оно возмездие!
Так ему и надо, придурку такому!
Я просматривала видео снова и снова, увеличивая и останавливая его, пытаясь разглядеть еще недавно такие любимые черты лица. Он выглядел уставшим и злым. Пытался улыбаться, вести себя как будто ничего не происходит, но поджатые губы и прищур глаз выдавали его настоящее состояние.