Все дело в любви
Шрифт:
— Я живу совсем другой жизнью. Я теперешняя живу скорее жизнью сестер. Я уже не брошу все и не поеду с тобой на край света. Ты сможешь любить меня такой?
Логан горько вздохнул.
— Я не знаю тебя такую.
— В том-то и дело. Поэтому не можешь любить меня.
С минуту Логан сидел молча.
— Не думал, что у нас так выйдет. — Он поднес ее руку к губам и поцеловал костяшки пальцев. — Но я понимаю, за что ты так любишь Лаки-Харбор. Здесь клево.
Дело было
— Значит, ты не вернешься? — спросил он. — И что дальше?
— Буду жить.
— В Лаки-Харборе?
— Да, — решительно ответила она, сама удивляясь своим словам. — Я остаюсь.
— С Фордом?
— Не знаю, — честно сказала Тара.
Логан рассмеялся, и в голосе его звучала зависть, которой она от него не ожидала.
— Зато я знаю, — сказал он мягко.
Глава 26
Не делай то, о чем тебе потом придется рассказывать полиции.
Тара вышла из палаты Логана и отправилась на поиски своей следующей проблемы. Услышав голос Миа, она остановилась. Заглянула в ближайшую палату и увидела дочь на стуле рядом с кроватью Форда.
Одна его нога была в гипсе. Тара не стала пока заходить. Они играли в карты. В блэк-джек.
— Еще! — воскликнул Форд.
Миа сдала ему карту.
— Еще.
Миа повторила.
— Еще.
— Вообще-то у тебя уже тридцать семь, — с ехидцей заметила она.
Форд удивленно моргнул, глядя на карты.
— Ты уверена?
— Ух ты. — Миа хихикнула. — Чем это они тебя накачали, папочка?
Форд замер и посмотрел на нее.
— Ты только что…
— Да, — сказала Миа мягко. — Непривычно?
— Да, — улыбнулся он дочери. — Но чертовски приятно. Теперь проси все, что хочешь. Хочешь — канарейкой спою, хочешь — любую тайну выдам?
Миа усмехнулась.
— А какие у тебя есть тайны?
— Покрытые мраком.
— Например?
— Например я смотрел «Адскую кухню». Только никому не говори, — сказал он, прикладывая указательный палец к губам. — А еще поменял замки на шкафах в баре, чтобы подшутить над Джексом. А еще я люблю иногда позлить Тару. Мне так нравится, когда она выходит из себя.
Миа рассмеялась.
— Нет, тебя точно накачали. Расскажешь, почему вы не вместе?
— Я и Джекс? Ну он обручен сейчас, так что…
— Ты прекрасно понимаешь, что я говорю о Таре, — проговорила она сквозь смех.
Форд посмотрел в карты, как будто там был написан ответ.
— Ну давай, это не такой уж сложный вопрос.
— Сложный. И разве я тебе уже не говорил?
— Нет, не говорил. Тара говорила, ну, типа того, а ты нет.
Тара, которая все еще стояла за дверями, прикрыла рот руками.
— Все запутано, — сказал наконец Форд. — Но это дурацкий ответ, а я как-то пообещал себе, что если встречу тебя когда-нибудь, то ни за что не буду вешать тебе лапшу на уши.
Тара поняла, что он думал об этом, о том, как встретит Миа, как будет разговаривать с ней. Он думал об этом и хотел этого.
И ей было стыдно, что она изо всех сил старалась об этом не думать, иначе чувство вины доконало бы ее давным-давно.
— Это хорошо, — сказала Миа. — Потому что у меня очень чувствительный лапшометр.
Форд улыбнулся и дотронулся до руки дочери.
— Ты знаешь, это у тебя от Тары. У тебя вообще много от нее. Внутренняя сила, уверенность, острый ум. Если честно, все лучшее в тебе от нее. А не от меня.
От нахлынувших чувств Тара положила руку на сердце.
— Ну так ты уже скажешь мне или как? — спросила Миа. — Расскажи, как вы снова встретились. Ну давай, пока ты еще под кайфом.
Форд порывисто вздохнул.
— Я был плохой новостью для нее, Миа.
Тара забыла, как дышать. Она ожидала услышать от него все, что угодно, но только не это.
— Это она тебе сказала? — спросила Миа. — Заявила, что ты ей не подходишь?
У Тары подступил комок к горлу.
Все не так, подумала Тара. Он был замечательным. Он все, что ей было нужно. Он не воспользовался ее неопытностью. И правда в том, что она хотела его так же сильно, как и он ее. Когда она забеременела, он испытывал сильное чувство вины.
Но это была не его вина — по крайней мере не только его. Ведь в постели их было двое, и он показал ей, как хорошо может быть женщине с мужчиной.
— Нет, — ответил Форд. — Она этого никогда не говорила.
— Может быть, оттого что она так не думает?
Форд пожал плечами, а Тара покачала головой. Она никогда не считала, что он ей не подходит. Никогда. Она всегда видела за его крутой внешностью и дерзким поведением заботливого и любящего парня.
— У нас бы ничего не срослось, — продолжал Форд. — Я бы не смог заботиться ни о ней, ни о тебе, как бы сильно этого ни хотел. И, по правде говоря, она была создана для чего-то большего, чем застрять здесь со мной, в этом городишке, который она всегда ненавидела.