Все демоны Ада
Шрифт:
— Ты видишь в ней хоть малейшие проблески того, о чем постоянно твердили Охотники?
Я помотала головой, мирясь с тем фактом, что сейчас скажу.
— Нет. Она — не зло.
По крайней мере, так кажется.
— Потому что она не может им быть. — Эйдан незаметно стянул голубенький маленький цветочек с прилавка. Пухленькая продавщица была слишком увлечена упаковкой роз, чтобы влепить ему оплеуху за «воровство». — Пусть она и демон, но ее душа не вычурная.
— Как это? — прошептала я, наблюдая за девушками — они пересекли пешеходный переход и направились в кафе. До сих пор сложно поверить,
— Она не сеет зло, хаос, не убивает младенцев и, черт дери этот свет, не относится к числу тех, кто заслуживает смерти, — пояснил, наклоняя голову вбок. Темная челка накрыла его белый лоб, тени от ресниц легки на щеки веером.
Но я не собиралась сразу соглашаться с неожиданно-взявшимся вердиктом Эйдана. Сложив руки на груди, я сощурила глаза, косясь на него.
— Откуда тебе известно? Вдруг она это делает?
Все может быть…
— У меня много «талантов», Айви. Я знаю, что она — чиста.
Высшие демоны действительно славились многообразием всяких «фокусов», поэтому я никак не могла опровергнуть его вердикт. Прикусив губу, вздохнула. Девушки скрылись за размашистыми дверями кафе, и я не удержалась:
— Почему не все демоны такие?
Парень ухмыльнулся.
— В смысле — добрые? — Странно было это слышать, тем не менее, я кивнула, и Эйдан вдохновлено продолжил: — Каждый из нас, Айви, так скажем — индивидуальность. По вашему мнению, мы созданы, чтобы творить зло. — Он пожал плечами. — Но не все. Ладно, я не спорю, что могут попасться те твари, которые желают «осквернить» мир или — разрушить его полностью, однако есть и другие личности, что не исповедуют таких деяний…
— Например, ты, — вырвалось, когда я вспомнила, сколько всего хорошего сделал для меня этот демон. Ох, нужно было бы промолчать, ей богу, во избежание всяких подколов и всего прочего.
Эйдан устремил на меня удивленный взор карамельно-карих глаз.
— Что?
Он прекрасно расслышал меня — в доказательство тому была его улыбка, которую он тщетно пытался скрыть — вот же гад! Хочет, чтобы я повторила?
Я была не из тех людей — или полулюдей — кто берет свои слова обратно. Выпрямившись, я постаралась не заикнуться, отчеканив:
— Ты не кажешься одним их тех, от кого меня учили беспощадно избавляться. Может быть, я не знаю тебя, зато знаю, что ты не причинишь мне вреда. — Я вздрогнула, припоминая, как он шпынял меня в спортзале. — Если только не передумаешь…
— Ни за что на свете, — резко выпалил Высший, отчего мое сердечко, пережившее много кошмаров за последнее время, сделало крутое сальто. — И не дам тебя в обиду. Как и парни…
А вот с этим можно было поспорить. Если учесть отношение Ноя ко мне, смело можно сказать, что он с радостью кинет меня в какую-нибудь огненную яму, и при том его не будет пожирать совесть.
— Почему вы это делаете: боритесь с демонами, если сами являетесь ими? — вопрос вышел сам собой, прежде чем бы я успела его остановить.
Эйдан, на удивление, не мешкал с ответом:
— Мы хотим восстанавливать справедливость в этом мире, помогать тем, кто на самом деле в этом нуждается, и мы не преследуем никаких корыстных целей.
Месту шока у меня пока не находилось, наверное, лишь поэтому я еще держалась на ногах. Демоны, убивающие себе подобных? Никогда не слышала о таком. И это полнейшее безумие. Однако, все окружающее меня — тоже им является. Не пора ли привыкнуть?
Эйдан отвернулся от меня — его плечи печально опустились.
— Каждый из нас что-то или кого-то потерял. И эти утраты не должны портить нас и подталкивать на путь мести. Мы должны бороться за то, что еще осталось, и, несмотря на свою боль, идти вперед. Не нужно зарывать мир в грязи, если ты вполне способен его очистить, и неважно — один ты или с кем-то, главное, что ты уже начал этот путь. А другие, — повернулся ко мне с короткой улыбкой на лице, — продолжат его. Возможно, они сделают для него нечто большее, чем кто-либо, возможно и изменят историю. Но не стоит забывать, что не все демоны Ада — зло, которое призвано губить и крушить все живое. Не всегда то, что находится под темной оболочкой, носит темную душу — помни, Айви. И зачастую стоит присматриваться к тем, кто не выпускает «тьму» наружу, пряча ее за мнимым светом. Впрочем, все в наших руках, — он приковал взгляд к яркому цветочку на своей ладони, — и мы можем как сохранить что-то, так и, — беспощадно сжал растение, и от того почти ничего не осталось, — погубить в одно мгновение.
***
Высокие ели колышутся от легкого ветерка, который развивает мои волосы. Тьма клубится надо мною, и только небо с миллиардом самых красивых звезд дает понять, что я не одна в этом мраке. Кроме того, свет откуда-то сзади и звук чьих-то шагов являются явными доказательствами присутствия еще кого-то… Я настороженно поворачиваюсь. А точнее быть…
— Эйдан? — мой голос звучит надломлено — что он здесь делает? Тем более, какого черта мы снова в лесу?
Парень кивает, как бы подтверждая, что это он, и, чтобы успокоить мой истеричный пыл, какой любит частенько вырываться с сокрушительной силой, останавливается в нескольких шагах, шелестя:
— Да. Это я. Я здесь. Не бойся, Айви.
— Но почему мы тут? — спрашиваю, не сводя взора с Роро, что пикирует над нами. Ее пламя — жгучее и на вид опасное — рассеивается в прохладном воздухе. Пока от нее исходит самый яркий свет, который не дает мне потеряться в пугающей тьме.
— Потому что это сон, — спокойно выдает демон — по его взгляду можно понять, что ему не в первой бывать в таких ситуациях.
Однако, я не из его числа.
Чувство дежавю не покидает меня, и, вспоминая все свои произошедшие загадочные столкновения с ним и то, каким образом ему удается проникать в чужие «фантазии». Затем делаю весьма очевидный вывод:
— Точнее, мой сон. И ты в него пробрался…
— Ты уснула, и я не мог не проверить, все ли у тебя нормально.
Какая забота…
Ох, и когда я успела отключиться?
— Не стоило бы, — пожимаю плечами и окидываю местность слегка напуганным взглядом. — Почему именно этот лес? Он снится мне постоянно.
Вопрос довольно хороший. Это дьявольское местечко я не раз видела в своих «кошмарах».
Эйдан подходит ко мне. Ласточка, рассекавшая небеса, опускается к нему — огонь следует за ней, как шлейф, раскрашивающий мрак, нависший над нами.