Все еще жив
Шрифт:
— Знаю я подходящие места, даже парочку, — Ресмон утёр пену с губ тыльной стороной ладони. — Мобас уже не первый день патрулирую, так что… — он покрутил рукой. — В общем, ты понял. Правда сам я в них не бывал. Если уж у тебя денег нет, то у нас подавно. Стража, знаешь, не располагает к выдаче достойного жалованья.
— Не то время и не то место, — пожал я плечами, осматривая приятно пахнущее и, что ещё лучше, хорошо выглядящее рагу из тушёных овощей и баранины. — Ты ведь не стражником тут служишь, а солдатом. То есть, боевым магом. Нормальная и полноценная оплата будет
Эй, Кирин, где твой столовый этикет? Почему ложка так плохо лежит в руке и хочется по инерции брать пищу пальцами? Хах, конечно я сдерживал себя, но… показатель.
До чего же сильно, если подумать, изменилась моя жизнь за не столь уж большой срок. Мог ли подумать аристократ, сын графа, который важно расхаживал по столичным площадям и оттопыривал мизинец, находясь на очередном приёме знати, что ему доведётся вкушать яств вшивого кабака в недавно захваченном городе? Причём делать это с удовольствием! А компанию «ему» будет составлять сын деревенского свинопаса, умеющий лишь бить кулаком и заклинанием. Правда, к чести Реса, делал он это хорошо. Что первое, что второе.
— Знаю, — спокойно ответил парень, тоже налегая на нехитрую пищу. — Оттого и ходим мы, «маленькие люди» к солдатским шлюхам, которые берут по паре медяков, а не куда-то ещё.
— Не прибедняйся, — лукаво прищурился я. — Трубка у тебя, например, весьма примечательная.
— Ещё бы, — хитро огляделся он, словно кто-то уже нацелился её украсть.
— Что с захватом города? Ну, я то тогда был, скажем… — откинувшись на спинку скрипнувшего стула, на миг задумался. — Ай, да как есть говорю: считай, что убили меня тогда. Не знаю каким чудом сумел уцелеть, ведь присутствовал в лагере, когда на него мобасские псы напали из-под земли, — практически признался я. — Потому весь штурм пропустил. Скажи, друг, неужто ничего кроме трубки к рукам не прилипло?
— Тема коварная… — здоровяк наклонил голову.
— Так я ведь и не говорил тебе, что без артефактов пришёл, — запустив руку в карман, я обхватил ладонью простенький, наскоро сделанный амулет.
— Где это?.. — подался он вперёд.
— Где-где… — фыркнул в ответ, — на, полюбуйся, — и вытащил расписанный рунами деревянный кругляш. Максимально примитивный, не шибко надёжный, но такой, сделать который мог бы и ребёнок.
— Что это? — нахмурился парень, изучая артефакт, положенный в центр стола, между двумя нашими тарелками и возле наполовину пустого кувшина пива.
— Заглушка, — пояснил я. — Штука, которую можно активировать и она станет искажать звуки. Есть несколько режимов и даже записанный разговор: обсуждение изменений правил вступления в чиновничий магистрат Милиссии, принятые… э-э… лет сорок назад? — почесал я затылок. — Не помню точно, книжка сгорела, а я этот момент мельком посмотрел.
— Ни хера не понял, — отхлебнул Ресмон ещё пива.
Вздохнул и подавил волнообразное раздражение. Иной раз хотелось поступить также, как Хродбер: ответить колючим холодным взглядом, промолчать или просто сказать, как нужно сделать. Всё. Быстро,
— Другие люди будут считать, что мы обсуждаем неведомые изменения в законах другой страны, — опустив руки на стол, медленно произнёс я. — Причём даже не нашей. Так что подслушивать эту чушь можно столько, сколько угодно. Реально же меня будешь слышать лишь ты, потому что тут, — ткнул я пальцем в артефакт, — ограничение по области — половина метра. Пока сидим на этом расстоянии, слышим правду. Отсядешь подальше — услышишь чушь.
— О, так бы сразу, — ухмыльнулся он, с уважением посмотрев на… деревянный кружок. Святая простота…
— Да я так и сказал, — фыркнул в ответ, отправляя в рот ещё одну ложку, а потом сыто оттолкнул тарелку в сторону.
— Смешно, — буркнул парень.
— Ага, шутник ведь, сам говорил, — ткнул я пальцем себя в грудь.
— Кирин… — протянул он с кривой улыбкой, — соскучился я по возможности врезать тебе по морде.
— Тему-то не меняй, — погрозил я ему. — Чего с городом?
Подошедший корчмарь забрал пустые тарелки, поставив взамен ещё горячие медовые коржи и плошку с маслом.
Проследив взглядом, как он ушёл, я отломил кусочек и с удовольствием его съел. Вкусно, Триединый бы их побрал!
— Сегодня тут на удивление тихо, — улыбнулся Рес, оглядев помещение. — Хотя время не вечернее…
— Кхм-кхм, — демонстративно откашлялся я, нахмурив брови.
— Ладно-ладно, не начинай, — прикрыл он глаза. — Конечно запас есть, набрали изрядно, но интенданты, сволочи, из-за того, что солдатики-то им всё сдавать и побежали, цены занизили чуть ли не до нуля. Ну сам посуди, кто за серебряный подсвечник будет десять медных предлагать?! — в голосе здоровяка звучало такое возмущение, что даже не знай я истинных цен, тут же закивал бы. А я знал.
Присвистнув, наклонился вперёд, складывая пальцы в замoк.
— И правда жёстко курс занизили, — придал я голосу оттенок удивления.
На самом деле случившееся было максимально логично. Напротив, в глубине души я даже порадовался. Можно будет прикупить нужных вещей по заниженной цене! Мне-то, ха-ха, плевать на курс, ведь по сути веду обмен на собственные артефакты.
— Во-во, не местным же обратно сдавать? — хохотнул Ресмон. — А рассчитаться подсвечником за ту же бабу, знаешь ли… — покрутил он рукой.
— Дорого, аха-ха-ха! — согласился я с ним.
— Аха-ха! Если бы! — с долей возмущения воскликнул парень. — Не принимают, суки, подобное.
— Неужто? — приподнял я бровь. — Сам проверял?
— Корсак, — назвал он имя одного из знакомых мне ребят из его компании.
— Любитель больших сисек. Помню его, — кивнул я. — Остальные-то выжили?
— А кто их не любит? — Рес пожал плечами. — Да, Хорес миловал, никто не нашёл своей смерти, чего не скажешь о боевых магах в целом.
— Касательно женской груди — предпочитаю баланс, — сделал я ещё один глоток из кружки, а потом подлил туда пива из кувшина.