Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
Алия перенесла свое внимание на Корбу.
Заметив это, тот поднял голову и сказал:
— Я заявляю о своей невиновности.
— Стилгар, читайте обвинение! — приказала Алия.
Стилгар выступил вперед, достал свиток и начал торжественно читать. Слова, произносимые им, ясные и неподкупные, звучали резко:
— …и вошел в сговор с предателями с целью убить нашего господина и Императора; что тайно встречался с заклятыми врагами Империи; что…
Корба с видом оскорбленной невинности отрицательно качал головой.
Алия задумчиво слушала, склонив голову влево и опираясь подбородком на руку. Глубокое внутреннее беспокойство постепенно закрывало от нее содержание формального процесса.
— …славные традиции… поддержка легионов и всех Свободных повсеместно… в соответствии с законом, на насилие отвечать насилием… величие персоны Императора… конфискация всех прав…
?Ерунда! — подумала она. — Ерунда" Все это — ерунда! Ерунда, ерунда!" Стилгар закончил:
— И вот этот случай представляется на рассмотрение правосудия.
В наступившей тишине Корба наклонился вперед, упираясь руками в колени и напрягая шею, как будто собирался прыгнуть.
— Ни словом, ни делом не нарушил я присягу! Я требую очной ставки с обвинителем! — Язык Корбы мелькал меж зубов, брызжа слюной.
Алия видела, что слова Корбы произвели впечатление на наибов. Они знают Корбу, подумала она. Он был одним из них. Прежде чем стать наибом, он доказал свою храбрость и осторожность Свободных. Не бойкий Корба, но надежный. Возглавить джихад не сможет, но как исполнитель вполне хорош. Не крестоносец, но один из тех, кто чтит старое правило Свободных: "Племя превыше всего!?
Алии вспомнились горькие слова Отейна, которые пересказал ей Пол. Она осмотрела галерею. Любой из этих людей мог представить себя на месте Корбы — и некоторые имели на то причины. Но и невиновный наиб так же опасен, как и этот виновный.
Корба тоже чувствовал это.
— Кто обвиняет меня? — спросил он. — У меня есть право Свободного вызвать обвинителя на поединок.
— Возможно, ты сам выдвигаешь против себя тяжкие обвинения, — сказала Алия.
Прежде чем он смог совладать с собой, мистический ужас отразился на его лице. На лице Корбы можно было ясно прочесть: «С ее-то силой Алия обвинит его сама, просто скажет, что достанет свидетельства из мира теней, алам ал-митал».
— У наших врагов есть союзники среди Свободных, — продолжала Алия.
– Водные ловушки разрушены, каналы взорваны, растения отравлены, склады разграблены…
— А теперь похищен и увезен на другую планету червь из пустыни!
Этот новый голос узнали все — голос Муад Диба. Пол прошел мы стражников и подошел к Алии. Его сопровождала Чани, держась несколько сзади и сбоку.
— Милорд, — сказал Стилгар, не решаясь взглянуть Полу в лицо.
Пол направил пустые глазницы на галерею, потом перевел их на Корбу.
— Что, Корба, у тебя больше не осталось слов для дифирамбов?
На галерее послышался ропот. Он становился все громче, теперь различались отдельные слова и фразы:
— Закон о слепых… обычай Свободных… в пустыню… тот, кто нарушит…
— Кто говорит, что я слеп? — возвысил голос Пол. Он повернулся к галерее. — Ты, Раджифири? Я вижу, ты сегодня разряжен, а на голубой рубашке под золотым камзолом осела уличная пыль. Ты всегда был неаккуратен.
Раджифири сложил три пальца в жесте, отгоняющем зло.
— Направь эти пальцы на себя! — крикнул Пол. — Мы знаем, где находится зло! — Он снова обернулся к Корбе. — На твоем лице чувство вины, Корба.
— Нет моей вины! Меня оклеветали… — Он замолчал и беспомощно оглянулся на галерею, ища поддержки.
Алия встала, спустилась вниз с помоста и подошла к Корбе. С расстояния меньше метра она смотрела на него сверху вниз, молча и угрожающе.
Корба заерзал под ее обвиняющим взглядом, бросая беспокойные взгляды на галерею.
— Чьи глаза ты ищешь там, наверху? — спросил Пол.
— Вы не можете видеть! — закричал Корба.
Пол испытал мгновенное чувство жалости к Корбе. Видение захватило этого человека в свои сети, как и всех остальных присутствующих. Он лишь играл свою роль, не более.
— Мне не нужны глаза, чтобы видеть тебя, — сказал Пол. И начал описывать Корбу, каждое движение, каждый жест, каждый испуганный и тревожный взгляд.
Отчаяние росло в Корбе.
Алия следила за ним и видела, что он может сломаться в любую секунду. Она подумала, что кто-то на галерее тоже понимает это. Кто? Она изучала лица наибов, замечая, как выдают их… гнев, страх, неуверенность, вина… Пол умолк.
Корба, слегка овладев собой, напыщенно спросил:
— Кто обвиняет меня?
— Отейн, — сказала Алия.
— Но Отейн мертв! — воскликнул Корба.
— Откуда же ты это знаешь? — спросил Пол. — Через своих шпионов? О, да! Нам известно о твоих шпионах и курьерах. Мы знаем, кто привез прожигатель камня с Тарахолла.
— Он предназначался для защиты Квизарата! выкрикнул Корба.
— А как он попал в руки предателей? — в упор спросил его Пол.
— Его украли, и мы… — Корба замолчал, судорожно хватая ртом воздух. Взгляд его метался вправо и влево. — Все знают, что я был гласом любви к Муад Дибу. — Он посмотрел на галерею. — Как может мертвец обвинить Свободного?
— Голос Отейна не умер, — сказала Алия. И замолчала, так как Пол предостерегающе дотронулся до ее руки.
— Отейн послал нам свой голос, — сказал Пол. — Он собирается сообщить имена, подробности предательства, места и время тайных встреч. Ты видишь, Корба, что кое-кого из наибов в Совете не хватает. Где Меркур и Фаш? Не с нами сегодня Каке и Лейма. А где Таким?
Корба покачал головой.
— Они бежали с Арракиса с украденным червем, — сказал Пол. — Даже если бы я освободил тебя сейчас, Корба, Шаи-Хулуд забрал бы твою воду за участие в этом преступлении. Почему я не освобождаю тебя, Корба? Подумай о тех, кто потерял глаза, кто не может видеть, как я. У них есть семьи и друзья. Корба. Куда ты скроешься от них?