Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
Оба ребенка остановились и с любопытством стали смотреть на удивительное вторжение в их жизни. Они все еще продолжали стоять, когда Лазанские тигры набросились на них — одна кошка на каждого ребенка — и сбили с ног. Дети умерли с привычной для тигров внезапностью, им быстро сломали шеи. Кошки начали есть.
— Мне отозвать их? — спросил Левенбрег. — Пусть закончат. Они хорошо с этим справились. Я знал, что они справятся, эта пара просто великолепна.
— Лучшая, которую я когда-либо видел, — согласился Левенбрег. — Ладно, хорошо. Транспорт за тобой отправили. Теперь мы заканчиваем связь.
Левенбрег стоял, вытянувшись. Он старался не смотреть на выступ в скале слева от него, где был скрыт яркий блеск оптики передающей секретной камеры, которая передавала его прекрасную работу Башару, находившемуся далеко в зеленых землях столицы. Левенбрег улыбался. За эту работу его ожидало повышение. Он уже чувствовал знак Батора на своей шее — а когда-нибудь, и Бурсега… И даже, однажды, Башара. Люди, которые хорошо служили в войсках Фарадина, внука последнего Императора Шаддама IV, получали приличное повышение по службе. Однажды, когда Принца усадят на законный трон, тогда будут одаривать еще большими поощрениями. Знак Башара, возможно, не завершает цепь этих званий. Во многих мирах этой Империи были еще Бароны и Графы… Но это возможно лишь тогда, когда, наконец, уберут близнецов Атридесов.
Глава 5
Свободный должен вернуться к своей изначальной вере и к своему гениальному предназначению по формированию человеческих общностей; он должен вернуться к прошлому, где этот урок на выживание был получен в борьбе с Арракисом. Единственным делом Свободного должно стать открытие его души внутренним древним учениям. Миры Империи, Ландсраада и КХОАМ не имеют ничего существенного, чтобы передать им. Они будут лишь отнимать у свободных их души.
Проповедник из Арракина.
Леди Джессика оказалась окруженной со всех сторон океаном людской массы, которая простиралась вглубь серо-коричневой плоскости посадочного поля, где совершил посадку ее корабль, который потрескивал и шипел после резкого перехода из одного пространства в другое. Она приблизительно прикинула, что там было полмиллиона людей, и примерно треть из них являлись паломниками. Они стояли в жутком молчании, их внимание было приковано к платформе выходного шлюза из транспортного корабля, где затемненный люк скрывал ее и ее свиту.
До полудня оставалось два часа, но воздух над толпой уже отражал едва заметное марево, обещающее очень жаркий день.
Джессика дотронулась до посеребренных сединой волос цвета меди, которые обрамляли ее овальное лицо под капюшоном из козьей шерсти, потому что она была Преподобной Матерью. Она знала, что после такого длительного путешествия выглядит не лучшим образом, а черный цвет ее капюшона из козьей шерсти был не ее цветом. Но она облекалась здесь в это одеяние и раньше. Значимость этот грубой одежды еще не была утрачена Свободными. Она вздохнула. Путешествие через пространство не прошло незаметно для нее, и было еще кое-что, отягощающее ее воспоминания, — еще одна поездка с Келадана на Арракис, когда ее Герцог был принужден жить в этом поместье несмотря на его собственное мнение.
Медленно исследуя обстановку, используя способности, которые дало ей учение Бене Джессерит, чтобы не упустить важные детали, она внимательно смотрела на море людей. Всюду были видны колпаки стилсьютов скучно-серого цвета, исконная одежда Свободных из далекой пустыни; были паломники в белой одежде со знаками раскаяния на плечах, тут и там были видны толпы богатых купцов, облаченных в легкую одежду без капюшонов, демонстрирующих свое презрение к знойному, иссушающему воздуху Аппаксены… а также в стороне стояла отдельной группой делегация из Общества Верующих (Квизарата) в зеленых робах и просторных глубоких капюшонах.
Только когда она оторвала взгляд от толпы, она поняла, что вся эта сцена напоминает чем-то то время, когда ее точно так же встречали, но с ней тогда был ее возлюбленный Герцог. Как давно это было? Более двадцати лет тому назад. Ей не нравилось думать о тех сердечных переживаниях. Время своим тяжелым бременем давило на нее изнутри, и, казалось, что она никогда не покидала эту планету.
«Еще раз в пасть дракона», — подумала она.
Здесь, на этой равнине, ее сын отвоевал Империю у последнего Императора Шаддама IV. Историческое потрясение оставило след в умах и верованиях людей.
Она слышала сзади себя постоянную возню своей свиты, не удержалась и снова вздохнула. Они должны ждать Алию, которая запаздывала. Группа во главе с Алией появилась, наконец, у дальнего края толпы, вызвав бурю рукоплесканий, когда Королевская охрана влилась в толпу, чтобы расчистить путь.
Джессика еще раз окинула взглядом весь ландшафт. Много отличий представилось ее испытывающему взгляду. На контрольной башне посадочного поля был сооружен балкон для молящихся. А далеко с левой стороны равнины стояло огромное внушающее страх сооружение из пластали, которое Пол воздвиг в качестве своей крепости — личного «съетча, возвышающегося над песками». Это было самое большое сооружение, которое когда-либо возводил человек. Целые города могли бы поместиться внутри его стен, и еще осталось бы свободное место. Теперь в ней размещалась самая могущественная правящая сила в империи, Квизарат Алии, который она создала над телом своего брата. «Это место должно рухнуть», — подумала Джессика.
Делегация во главе с Алией подошла к подножию трапа и остановилась там в ожидании. Джессика узнала грубые черты Стилгара. И, о Господи! Там стояла принцесса Ирулэн, пряча свою жестокость в прелестном теле с шапкой золотых волос, убранных лентами.
Казалось, что годы Ирулэн не наложили отпечаток на ее внешность. Это был вызов. И там, впереди клина, была Алия, черты ее лица были вызывающе юными, ее глаза были обращены вверх на отверстие люка. Губы Джессики вытянулись в тонкую линию, глаза внимательно рассматривали лицо дочери. Гнетущее чувство переполняло Джессику, она слышала, как гулким прибоем отзывалась в ушах ее собственная жизнь! Слухи оправдались! Ужасно! Ужасно! Алия ступила на запретный путь. Доказательства этого посвященному было легко прочитать. Мерзость! Джессике понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя, она поняла, как ей хотелось, чтобы эти слухи были фальшивыми.
«А близнецы? — спросила она себя. — Они тоже потеряны??
Медленно, как подобает Преподобной Матери, Джессика через люк вышла на трап. Ее свита осталась в салоне согласно инструкции. Следующие несколько мгновений были решающими. Джессика стояла одна, обозреваемая всей толпой. Позади она слышала нервное покашливание Гурни Хэллека. Гурни возражал.
?Даже без защитного экрана! Боги внизу, женщина! Ты сумасшедшая!?
Но среди наиболее замечательных особенностей Гурни было повиновение. Он высказывается напрямик, а потом повинуется. Сейчас он повиновался. Людское море производило шум, похожий на шипение песчаного червя, когда появилась Джессика. Она вознесла руки в благословении, к которому духовенство приучило Империю. С некоторым запозданием, но как один гигантский организм, люди упали на колени. Даже официальная часть подчинилась общему настроению.