Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
Он метнул на Стироса убийственный взгляд.
— Я имею в виду, — сказал Стирос, — что Господом наверняка предначертано, чтобы мы учились от нее.
Туек сам говорил это множество раз, никогда не слышав в собственных словах курьезного эха слов Дроминда.
— Ее нельзя понукать и испытывать, — сказал Туек.
— Боже, упаси! — сказал Стирос. — Я буду сама святая осторожность. И все, что я узнаю от Святого Ребенка, будет немедленно тебе доложено.
Туек просто кивнул. У него были свои возможности всегда быть уверенным, что Стирос ему не лжет.
Последующие коварные подначки и испытания немедленно докладывались на Дом Соборов через Тамалан и ее подчиненных.
— Шиэна выглядит задумчивой, — докладывала Тамалан.
Среди Преподобных Матерей на Ракисе и тех, кому это докладывалось, задумчивый вид Шиэны имел объяснение. Происхождение девочки было вычислено давным-давно. Колкие намеки Стироса заставляли девочку страдать ностальгией. Шиэна хранила мудрое молчание, но явно много думала о своей жизни в деревушке первопроходцев. Несмотря на все страхи и опасности, для нее то время было явно счастливым. Она припоминала смех, угадывание погоды по установке места в песке, охоту за скорпионами в трещинах, деревенские хижины, вынюхивание спайсовых выбросов. Из одних лишь повторяющихся путешествий Шиэны в определенную область пустыни Орден верно вычислил, где находилась ее сгинувшая деревня, и что с ней произошло. Шиэна часто глядела на одну из старых карт Туека на стене своих апартаментов. Как и ожидала Тамалан, однажды утром Шиэна ткнула пальцем в то место на стенной карте, которое постоянно привлекало ее внимание.
— Отвезите меня туда, — распорядилась Шиэна своим прислужницам.
Был вызван топтер.
Жрецы оживленно слушали в кружившем высоко над пустыней топтере, как Шиэна вновь призвала из песков свою судьбу. Тамалан и ее советницы, настроенные на волну приема жрецов, наблюдали с неменьшей живостью.
Даже самого отдаленного напоминания о деревушке не сохранилось в покрытой дюнами пустыне, где Шиэна приказала себя высадить. Однако на этот раз она использовала тампер. Еще одно из ехидных предложений Стироса, сопровождаемое тщательными инструкциями о том, как использовать древнее средство вызова Разделенного Бога».
Пришел червь.
Тамалан, наблюдавшая по собственному каналу, подумала, что червь этот — средних размеров. «Примерно пятидесяти метров в длину», — прикинула Тамалан. Шиэна стояла всего лишь в трех метрах от его распахнутой пасти. Наблюдателям были ясно видны всполохи пламени из внутренних топок червя.
— Скажешь ты мне, зачем ты это сделал? — осведомилась Шиэна.
Она не отпрянула от жаркого дыхания червя. Песок поскрипывал под чудовищем, но она ничем не показывала, что слышит это.
— Ответь мне! — приказала Шиэна.
Червь ничего ей вслух не ответил, но Шиэна, как будто прислушивалась, склонила голову набок.
— Тогда ступай, откуда пришел, — сказала Шиэна, взмахом руки отсылая червя.
Червь покорно развернулся и ушел в глубь песков. Целыми днями, пока Орден с великим весельем наблюдал за ними, жрецы обсуждали эту короткую беседу. Шиэну спрашивать нельзя, иначе она узнает, что ее подслушивали. Как и прежде, она отказывалась обсуждать что-либо, связанное с посещением пустыни.
Стирос продолжал свои коварные происки. И результат был именно таков, какого ожидал Орден: без всякого предупреждения Шиэна могла однажды проснуться и заявить:
— Сегодня я отправляюсь в пустыню.
Порой она использовала тампер, порой танцем призывала червя. Из песков, далеко за видимостью из Кина или другого населенного места, к ней приходили черви. Шиэна в одиночестве стояла перед червем, разговаривала с ним, пока другие слушали. Тамалан находила отчеты, проходившие через ее руки перед отправкой на Дом Соборов, восхитительными.
— Мне бы следовало тебя ненавидеть!
Какое же смятение это вызывало среди жрецов! Туек хотел затеять открытую дискуссию: «Следует ли нам всем ненавидеть Разделенного Бога и в то же время любить его??
Стиросу кое-как удалось не допустить этого, ссылаясь на то, что пожелания Бога не были высказаны ясно.
Одного из своих гигантских посетителей Шиэна спросила:
— Позволишь ли ты мне опять проехаться на тебе?
Когда она приблизилась к червю, тот подался назад и не позволил ей взобраться на себя.
В другой раз она спросила:
— Должна ли я оставаться со жрецами?
Этому червю она задавала множество вопросов и среди них:
— Куда деваются люди, когда ты их проглатываешь?
— Почему люди лживы со мной?
— Следует ли мне карать плохих жрецов?
Тамалан рассмеялась при последнем вопросе, подумав, какое смятение он вызовет среди людей Туека. Ее шпионы должным образом доложили об испуге и унынии среди жрецов. — Как он ей отвечает? — спрашивал Туек. — Кто-нибудь слышал ответ Бога?
— Может быть он говорит ей прямо в душу, — осмелился заметить советник.
— Вот оно! — Туек ухватился за это предложение. — Мы должны спросить ее, что Бог велит ей делать.
Но Шиэна не давала втянуть себя в подобные обсуждения.
— Она отлично оценивает свои силы, — докладывала Тамалан. — Она не собирается слишком часто бывать в пустыне, несмотря на подстрекательства Стироса. Как мы и могли ожидать, притяжение ослабело. Страх и восторг будут нести ее как раз до того, как это потускнеет. Она, однако, обучилась и эффективному приказанию: «Убирайся прочь»!
Орден отметил это, как важное достижение — раз даже Разделенный Бог подчиняется, то никакой жрец или жрица не будут сомневаться в ее праве на такое приказание.
— Жрецы строят башни в пустыне, — докладывала Тамалан. — Они хотят больше безопасных мест, из которых могли бы наблюдать за Шиэной, когда она в пустыне.
Орден предвидел такое развитие событий и даже сам несколько подстрекнул к тому, чему следовало произойти. У каждой башни были свои собственные ветроловушки, штат обслуги, водяной барьер, сады и другие элементы цивилизации. Каждая была небольшой общиной, распространяющей населенные области Ракиса дальше и дальше в царство червя.