Все и побыстрее
Шрифт:
Джоселин была счастлива. О какой послеродовой горячке часто говорили женщины? Она еще никогда не была так спокойна. Впервые в жизни она просыпалась по утрам, не боясь предстоящего дня. Впервые в жизни у нее не было причин для волнений. Как это ни удивительно, но материнство принесло ей ощущение полного счастья. Ну а почему бы и нет? Разве не она подарила Малькольму такого чудесного ребенка?
В начала марта к ним в гости приехала Гонора. В доме было только две спальни — Джоселин с мужем пока спали отдельно,
На этот раз Гонора категорически отказалась от приема в ее честь, хотя Малькольм на этом настаивал.
— Я приехала только на несколько дней, — заявила она, — и не хочу терять время.
В воскресенье утром Малькольм уехал на работу. Джоселин и Гонора сидели в пеньюарах за утренним кофе и перебрасывались отдельными фразами. Рядом по ковру ползала Лиззи, перебирая игрушки.
— Почему-то она не реагирует на голоса, Джосс, — сказала Гонора.
— Наш разговор ее совсем не интересует.
— Но она даже не вздрагивает, когда раздается шум мотора, а он может поднять даже мертвого. Когда дети начинают реагировать на звук?
Джоселин помахала рукой перед глазами дочки. Девочка проследила за движением руки.
— Ну вот, видишь, она реагирует на движение. Это именно то, что она должна делать в ее возрасте.
Гонора ушла в ванную, а Джоселин открыла книгу по развитию ребенка и прочитала: «Дети начинают реагировать на звук в возрасте четырех недель». Лиззи было уже шестнадцать недель.
Джоселин щелкнула пальцами. Девочка не отреагировала.
Джоселин громко хлопнула в ладоши. Лиззи не обратила никакого внимания.
Джоселин схватила ребенка, прижала его к груди и начала целовать. Ее охватила паника.
— Ты права! — закричала она.
— В чем? — закричала Гонора из ванной.
— Она не слышит! Она не может слышать!
Гонора выскочила из ванной. Мыльная пена стекала с ее голого тела. Она вскрикнула. Лицо исказил испуг.
— Ты что, не веришь мне? — кричала Джоселин. — Она не слышит!
— Принеси ее на кухню.
При виде голой Гоноры Юсуф потупил взгляд и вышел на крыльцо. Гонора громко стукнула по кастрюле. Девочка не отреагировала. Гонора продолжала стучать, ребенок оставался спокойным.
— Да остановись же ты! Неужели не видишь, что она ничего не слышит! — в отчаянии закричала Джоселин.
— Сами мы не можем определить это, — ответила Гонора, забирая ребенка из рук матери, которая так сдавила девочку, что та заплакала. — Успокойся, успокойся, деточка, — причитала Гонора, — дядя Курт найдет тебе лучшего специалиста на свете.
Глава 33
Прошло пятнадцать часов, прежде чем Гонору соединили с Лос-Анджелесом и она услышала голос Курта. Машина заработала, на спасение девочки были брошены все силы. Через два часа они были в аэропорту Даралама, где их ждали два билета первого класса до Нью-Йорка. Апартаменты Айвари в «Уолдорф-тауэрс» к моменту их прилета были освобождены, пришлось переселить двух вице-президентов компании.
На следующий день Гонора, Джоселин и Лиззи уже сидели в просторном, обшитом деревянными панелями кабинете доктора Веллера, главного специалиста по лечению дефектов слуха у детей. Джоселин с любопытством оглядела кабинет: два высоких окна, выходящих на противоположные стороны, заставленные книгами полки, широкий стол, аппаратура.
Задав несколько вопросов относительно здоровья девочки, доктор Веллер повесил на стену большой плакат, на котором были изображены человеческое ухо в разрезе и схема проникновения в него звуковых волн. Доктор взял указку и начал объяснять:
— Звук попадает в ушную раковину в наружный слуховой проход, вот здесь, — показал он на схеме, — затем звуковые волны идут в среднее ухо, включающее барабанную перепонку, барабанную полость со слуховыми косточками и евстахиеву трубу, — указка доктора двигалась по схеме, — из среднего уха звуковые волны идут во внутреннее ухо, где расположены воспринимающие части органов слуха и равновесия — улитка и вестибулярный аппарат. Внутренне ухо выполняет функцию восприятия звуковых колебаний.
Доктор Веллер был плотный, невысокого роста мужчина с хорошо поставленным голосом. Его слова эхом отдавались в голове Джоселин, не проникая в ее сознание. «Интересно, — думала она, — у него от природы такой четкий голос или он специально учился ораторскому искусству?» Она неподвижно сидела в мягком бархатном кресле, боясь потревожить Лиззи, спавшую у нее на коленях. Джоселин попыталась сосредоточиться.
— А это слуховой нерв, — продолжал доктор, водя указкой по схеме, — слуховой нерв преобразует механическую энергию в импульсы, которые по проводящим путям мозга передаются в кору больших полушарий.
При слове «мозг» Джоселин вздрогнула и широко открыла глаза. «Неужели у Лиззи поврежден мозг? Но это невозможно! Малькольм говорил, что у Лиззи хорошая реакция».
— Хватит с нас теории, — прервала Джоселин доктора, — давайте перейдем к делу.
Гонора укоризненно посмотрела на сестру, которая даже не удостоила ее взглядом. «Тебе легко оставаться хладнокровной, — со злостью подумала Джоселин, — это не твой ребенок».
— Короче говоря, миссис Пек, существует два вида глухоты — полная и неполная. Оба вида могут быть врожденными или приобретенными.
— Объясните подробней, — попросила Джоселин, чувствуя, как страх сжимает ей сердце.
— При частичной глухоте звуковые волны свободно проходят через наружное и среднее ухо, но не попадают во внутреннее. Частичная глухота лечится простейшим хирургическим вмешательством.
— А что такое полная глухота? — спросила Джоселин.
— При полной глухоте поврежден слуховой нерв, и здесь, как вы понимаете, мы бессильны.
— Вы хотите сказать, что современная медицина не знает еще способов лечения этого вида глухоты? — в ужасе спросила Гонора.