Все или ничего
Шрифт:
После того как Анну ди Таэ и Хьюго де Крайто привели в инквизицию, их разделили. Чародейку впихнули в полутемную пыльную камеру, а священника увели куда-то вверх по лестнице.
Анна застыла посреди помещения, привыкая к скудному освещению, и тут поняла, что в узилище она не одна. У дальней стены полусидел-полулежал отец Рид.
— Рид! — княжна бросилась к нему.
— А… Анна?! — Архонт недоверчиво уставился на нее.
— Нет, дитя твоих кошмаров! — огрызнулась чародейка.
— Как ты сюда попала?
—
— Я первый спросил!
— Не вредничай!
— Меня арестовали вчера вечером, — пожаловался отец Рид. — Вкололи какую-то дрянь, похоже, ту же самую, что и в Мальборге. Господи, до чего же я бесполезен!
— Не ной! — прикрикнула на него княжна. — Встать сможешь?
— Не факт.
— Тогда кусай! — Анна сунула руку ему под нос.
— О-о-о… Чувствую себя человеком… — пару секунд спустя пробормотал архонт, отрываясь от запястья чародейки.
— Ты не человек, — ехидно фыркнула Анна.
— Не придирайся к словам, ma daeni.
— Нужно выбираться отсюда и искать Хьюго.
— Он что, тоже здесь? — недовольно нахмурился заметно повеселевший архонт.
— Да, его увели куда-то наверх. Нужно вытащ… — Княжна не договорила.
Раздался щелчок замка, и тяжелая дверь со скрежетом отворилась. На пороге стоял гвардеец. Неуверенно как-то стоял… а затем с грохотом рухнул на пол. В дверном проеме показалась долговязая фигура, и до боли знакомый голос произнес:
— Ха! Проще пареной репы! Привет, детка. Привет, Рид.
— Виктор!
— А что так нерадостно? — Байкер хозяйски вошел в камеру. — Возможно, рок-н-ролл и умер, но я-то пока нет. Так что валим отсюда. — Он помог подняться пошатывающемуся от слабости архонту, и они выбрались в коридор…
Хьюго провели в кабинет с высокими потолками. Несколько секунд парень удивленно озирался по сторонам, копаясь в собственной памяти. У него возникла твердая уверенность, что он уже бывал здесь раньше. Более того, он прекрасно знал хозяина этого кабинета.
Христобаль Саграда оторвался от толстого фолианта и поднял глаза на де Крайто.
— Вот все и вернулось к началу, — философски изрек он. — Ты снова стоишь здесь, правда, пока не в качестве марионетки.
Хьюго молча взирал на него исподлобья, сжав ладонями цепочку наручников и больше всего на свете желая, чтобы у него в руках сейчас очутился меч.
— Зачем? — наконец спросил он. — Зачем вы это сделали? Моя семья приняла вас как равного, а вы предали этих людей.
— Я бы желал никогда не встречаться с Высоким домом де Крайто, — жестко откликнулся Саграда. — Ты ведь сам не понаслышке знаешь, каково это — жить, не испытывая ничего, кроме боли, и при этом видеть, насколько полно чувствуют этот мир другие.
— Очевидно, вам предложили стать учеником некромантов и вы согласились, хотя впоследствии сильно пожалели о своем решении. Но, увы, отступать было уже поздно, поэтому вы заставили мою семью отвечать за ваш личный выбор, груз которого оказался для вас слишком тяжелым. В отместку вы заставили меня пройти через созданный вами ад, причем не только меня одного…
— Ах да, княжна и князь ди Таэ… — мстительно усмехнулся инквизитор. — Ты прав, мальчик, я ненавижу магов. Самый лучший способ поквитаться с вашей породой — использовать церковь для расправы с чародейскими кланами. Поэтому я перешел на сторону инквизиции и уничтожил два Высоких дома, попутно ликвидировав всю информацию, касающуюся моего прошлого. Теперь куда ни глянь, я везде в выигрыше. Удачный ход, не так ли? Впрочем, я приказал привести тебя сюда не затем, чтобы обсуждать мои мотивы. — Команданте перелистнул несколько ветхих страниц фолианта, довольно хмыкнул и поднялся из-за стола.
Де Крайто внутренне подобрался, не особо, впрочем, обольщаясь. Он понимал, что вряд ли сможет противостоять сейчас инквизитору. Он вдруг понял, что неспособен даже пошевелиться. Саграда, вскинув руку, произнес несколько отрывистых фраз на Старшей речи. Хьюго почувствовал, как его руки, ноги и шею обвивает невидимая леска, начиная противно врезаться в кожу. Первая же попытка избавиться от невидимых нитей — и на коже выступила кровь, магические путы не отпускали. Де Крайто закусил губу. С каждой секундой леска затягивалась сильнее. Священник почувствовал, как кровь с шеи ручейками потекла под одежду. В голове уже начинало противно звенеть, как вдруг леска перестала стягиваться. Под ноги Хьюго с глухим звяком шлепнулся активированный защитный амулет, очевидно дарованный каким-то другом, неожиданно вступившим в игру… Лицо Христобаля Саграды перекосилось от ярости, ибо в кабинет медленно вплыло гравикресло Эрика ди Таэ.
Сидевший в нем князь выглядел предельно сосредоточенным, до побеления пальцев сжимая в ладонях древко турбоскримера. Инквизитор запустил в чародея сгустком зеленоватого пламени. Эрик едва успел увернуться, продолжая надвигаться на команданте с активированным оружием наперевес. Хьюго недоумевал, почему князь не пользуется амулетами, предпочитая шарахаться от летящих в него заклятий. Во время следующей атаки маг оказался недостаточно расторопен. Ослепительная вспышка — и Эрика вышвырнуло на каменные плиты. Князь неподвижно застыл на полу, все еще продолжая сжимать в руке вращающийся на холостых оборотах турбоскример. Команданте подошел к целителю и небрежно пнул того ногой. Эрик не шевелился, не подавая ни малейшего признака жизни.
— Вот ты и доигрался, щенок, — мрачно бросил Саграда, отворачиваясь от распластавшегося на плитах ди Таэ.
Хьюго вновь ощутил, как натянулась невидимая леска на руках и шее, врезаясь в тело. Кажется, они проиграли… Хьюго зажмурился и приготовился к смерти.
Внезапно де Крайто услышал едва различимый шорох и краем глаза уловил шевеление за спиной инквизитора. Монотонное вытье турбоскримера сменилось треском ткани и хрустом перемалываемых костей. Христобаль Саграда подался вперед, пошатнулся и беззвучно повалился на пол: в спине у него зияла огромная рваная дыра.