Все к лучшему

Кренц Джейн Энн

Что ж, если иметь в виду Кормье, зловещее предсказание, похоже, сбылось, подумала Мэтти. Не то чтобы она такому верила. И все же — Кормье присвоил меч, и вот он мертв. Неожиданно у нее пропал всякий интерес к этому средневековому мечу, который ей надо было привезти в Сиэтл.

Она снова круто повернулась и выбежала в открытую дверь, шаря в сумке в поисках ключей от машины. Наверное, именно поэтому она и не заметила мужчину, который стоял на веранде по ту сторону открытой двери.

Не заметила она и ноги в ботинке, об которую споткнулась, растянувшись на белых досках

веранды, с трудом переводя дыхание. И прежде чем успела набрать в грудь воздуха и заорать, Мэтти почувствовала, что ее шеи касается что-то холодное и металлическое.

И подумала несколько отстраненно: а будет какой-нибудь звук предшествовать нажатию курка?

— Черт, да это ты, Мэтти, — раздался низкий голос, который она не слышала целый год. Дуло пистолета уже не было прижато к ее шее, но Мэтти все еще не могла прийти в себя и лежала не двигаясь. —

Я чуть тебя не убил. Я ведь представления не имел, кто выбежит из этой двери. Ты в порядке, детка?

Мэтти исхитрилась кивнуть, все еще переводя дыхание. Открыв глаза, обнаружила белые носки не дальше трех дюймов от своих глаз. Она никак не могла собраться с мыслями. Стресс.

Большая рука схватила ее за плечо.

— Мэтти? — В низком, грубоватом голосе сквозило нетерпение.

— Я в порядке. — Ей вдруг стало как-то легче. Затем она снова вздрогнула:

— Кормье…

— Что с ним?

— Он там.

— Мертв?

Она закрыла глаза.

— Да. О Боже мой, да.

— Поднимайся.

— Не уверена, что смогу.

— Еще как сможешь, черт побери. Шевелись, Мэтти. Нам нельзя тут валяться и чесать языками. — Сильные пальцы сомкнулись на ее запястье; мгновение — и она уже стояла на ногах.

— Ты, как всегда, не слышишь меня, Хью? — Мэтти откинула с лица пряди темно-русых волос, выбившиеся из пучка на затылке, и посмотрела в серые глаза, настолько светлые, что они напоминали льдинки. — Что ты здесь делаешь?

— Это я тебя должен спросить. Ты должна была приехать на остров Святого Габриэля в девять часов утра. Какого черта ты делаешь здесь, на Чистилище? — Произнося все это, он даже не смотрел на нее, а внимательно следил за дверью за ее спиной. — Пошли.

— Я назад в этот дом не пойду. Как и можно было предположить, он проигнорировал ее заявление.

— Заходи в холл, Мэтти. Ты здесь в дверях как подсадная утка. — И, не дожидаясь ответа, втащил ее в дом.

Спотыкаясь, она следовала за ним, стараясь не смотреть на распростертое тело Кормье. Чтобы не дрожали пальцы, покрепче ухватилась за ремень сумки.

— Не шевелись, — приказал Хью.

— Можешь не беспокоиться, не буду. — Она очень надеялась, что ее не вырвет прямо на этот мраморный пол.

Хью отпустил ее и широкими шагами подошел к телу в белом полотняном костюме. Несколько секунд стоял, глядя вниз, вбирая в себя безысходность смерти. По его лицу трудно было прочитать его мысли. Там не было удивления, боязни или ужаса, лишь отстраненная непонятная ярость.

Мэтти наблюдала за ним, понимая, что должна быть благодарна за это внезапное появление в такой ответственный и нелегкий момент. Никто из тех, кого она

знала, не годился на роль ее спасителя из этой сложной ситуации лучше, чем Хью Эбботт.

Плохо только, что один его вид вызывал в ней злость. Плохо, что после унизительного поражения, которое она

В прошлом году, ей вообще никогда больше не хотелось его видеть. Плохо, что единственным человеком в котором она нуждалась сейчас, был именно тот, кто опустошил, разрушил ее — после того как она сдалась на его милость и телом, и душой.

Она видела, что за прошедший год он не слишком вменился. Та же густая грива темных волос, разве что седины побольше. То же подтянутое, крепкое тело, еще без малейшего намека на дряблость, несмотря сорок лет. Те же грубоватые, резко высеченные черты. Тот же великолепный, невероятно сексуальный рот. Та же примитивная мужская грация.

И та же прискорбная манера одеваться, подумала Мэтти огорченно. Потрепанные ботинки, неглаженая рубашка цвета хаки, расстегнутая достаточно низко, чтобы были видны жесткие вьющиеся волосы на груди; порядком поношенный кожаный пояс и линялые джинсы, подчеркивающие плоский живот и крепкие бедра. Хью взглянул на нее.

— Скоро вернусь, только возьму кое-что на кухне. — Он уже шел мимо тела. Пистолет казался естественным продолжением его руки.

— На кухне. Ради Бога, Хью. Сейчас не время для холодного пива. Что, если он еще здесь? Тот, кто застрелил бедного мистера Кормье.

— Не волнуйся. Здесь никого нет. Если бы кто был, ты бы сейчас лежала мертвая рядом с Кормье.

— Нет, подожди, пожалуйста, не оставляй меня с… — Мэтти проглотила последние слова своей мольбы. Уж кто-кто, а она-то должна знать, насколько бесполезно молить Хью Эбботта остаться. — Черт бы тебя побрал, — пробормотала она.

В тишине гулко раздавались шаги Хью по мраморному полу. Мэтти слышала, как он прошел в конец холла, затем в другую комнату, и потом не стало слышно ничего, кроме этой жуткой тишины и жаркого ветра.

Нервно поглядывая на дверь, она перебирала в руках ключи от взятой напрокат машины. Кто сказал, что она должна тут торчать и ждать Хью? Она сама может поехать в аэропорт. В данный момент ей ничего не хочется так сильно, как сесть в самолет и улететь с ужасного острова.

Но она чувствовала себя неуверенно. Тренировка с пистолетом Энни Оакли была ее единственным опытом в мире приключений. Ее творчески ориентированная семья отдавала предпочтение более цивилизованным и изысканным занятиям.

Хью Эбботт, напротив, слишком хорошо разбирался в ситуациях, связанных с опасностями и насилием. Искатель приключений и внештатный консультант по безопасности при международной компании тети Шарлотты, «Вейлкорт индастрис», он был близко знаком с такого рода вещами.

Мэтти про себя называла Хью ручным волком тетки задолго до того, как познакомилась с ним в прошлом году. И все, что она узнала о нем потом, только подтвердило ее мнение.

Она снова услышала его шаги по мраморным плиткам. Хью появился с двумя большими рыночными плетеными кошелками, которые распирало от множества неопознаваемых предметов.