Все, кроме чести
Шрифт:
Антон твердым голосом обратился к Роману, честно изложил свою позицию. И по мере монолога видел, как бледнеет и заостряется и без того осунувшееся лицо друга. Выслушав, Злобин молча кивнул и отошел в сторону, стал примеривать маску.
Антон мысленно покачал головой: и это весельчак Рома, балагур и повеса?.. Да-а, запала глубоко ему в душу рыжеволосая красотка. Ну, это и хорошо с другой стороны: есть ради чего жить и сражаться. Точнее, ради кого… Вот и у него, Антона Столетова, имеется своя путеводная звезда. Вон она, стоит неподалеку, смотрит на любимого с надеждой и верой.
Столетов окинул взглядом
Антон поднял руку, призывая спутников подождать. Прошла минута-другая, все было по-прежнему тихо. И вот со стороны леса показалась точка, которая двигалась в их сторону. Роман встрепенулся, подался вперед, до боли в глазах всматриваясь вдаль.
Вскоре точка превратилась в еле различимую человеческую фигурку. Вот она все ближе и ближе… Ну конечно, женщина — в доспехах, с магическим посохом в руках. Антон украдкой глянул на товарищей и заметил, как светлеют их лица. Увидел, как встрепенулся Злобин, как он вихрем сорвался с места и кинулся к своей пассии.
Они встретились на полпути, заключили друг друга в объятия. Антон тоже не удержался и привлек к себе Кло. Вот ведь, ядрена-матрена! Как сумрачно и одиноко было бы без них, без женщин, без милых подруг. Без любви!..
Глава 16
Уже подбегая к Брунгильде, Роман с ужасом заметил, что правый бок его любимой весь в крови.
Секунда — и он схватил ее в объятия.
— Что с тобой?! Ты ранена? Родная моя! Что с тобой?..
— Ранена… Пустяки, все пройдет… — задыхаясь, прижимаясь крепко к Роману, лепетала девушка. — Не смотри на меня! Где Клотильда?.. Где она?
— Пойдем, — Ромул преодолел слабое сопротивление любимой и поднял ее на руки, — я отнесу тебя, только держись.
Маг Антоний смотрел, как его товарищ возвращается со своей подругой, а сам тревожно озирался по сторонам. Пока тихо, но кто знает эту чертову зону? Нужно поторапливаться.
Но когда друзья приблизились, Антон даже присвистнул — правда, мысленно, чтоб не смущать магиню. Та выглядела так, словно побывала в центре смерча и одновременно в мясорубке: растрепанная, измазанная в крови. Впрочем, так оно и было.
Клотильда бросилась к подруге.
— Уйди! — властно кинула она Роману. — Уйди, говорю, ты что — не понимаешь, она не хочет, чтобы ты это видел… Иди, иди! А ты ложись, — бросила она Брунгильде.
Та обессиленно опустилась наземь. Целительница присела рядом, примостила голову подруги на коленях, осторожно сняла нагрудник, распахнула ее куртку.
— Что? — слабым голосом произнесла раненая. — Сильно изувечил, гад?..
— Ничего, — коротко ответила магиня, осматривая жуткую рваную рану и легчайшими касаниями пальцев трогая ее края. — Не реви! — вдруг строго прикрикнула
— Я… не реву, — послушно всхлипнула Брунгильда, утыкаясь носом в прикрытый легкой кольчужкой живот подруги. — Это… это я просто так… Вдруг там такое, что смотреть страшно. Кому я буду потом нужна, такая уродка…
— Дура, — только и сказала Клотильда. — Все я тебе сделаю в лучшем виде, до свадьбы заживет.
Она дала раненой хлебнуть из фляги. Затем открыла свою знаменитую сумку, вытащила оттуда мешочки с травами, пару пузырьков с эликсирами. Сноровисто принялась обрабатывать рану. Затем свела вместе края, что-то зашептала, удерживая пальцами разрез. На гладком лбу целительницы выступили капельки пота. Наконец, она отпустила рану — края той слиплись, словно под действием клея. Магиня наложила сверху травяной тампон, побрызгала из другого флакона и туго перетянула грудь подруги повязкой.
— Все в порядке, — улыбнулась она, поднимаясь с ног, — говорю ж, до свадьбы заживет…
Опираясь на крепкую руку Ромула, Брунгильда поднялась, постояла, собираясь с силами, потом сделала шаг-другой и уже более уверенно прошлась немного вперед и назад. Обращенный на подругу взгляд был полон признательности. А потом она поведала свою историю.
Рассказ магини был ярок и содержателен. Пришлось все же задержаться и выслушать…
…Неизвестно, что думали бахисы, отправляясь в путь через Ведьмин Лог, но Брунгильда — она была девка умная, соображала быстро — догадалась, что подсобная задача, поставленная перед их группой: отвлечь, связать боем часть погани, пока основная команда пробивается к Беслингену — на самом деле чуть ли не главная в данной ситуации. Что самый тяжкий бой может выпасть именно им.
Впрочем, и большинство бахисов были воинами, повидавшими многое на белом свете, они наверняка поняли, что к чему… но такова была их доля: сегодня жив, а завтра — как судьбе угодно. И они шли, спокойно осматривая окрестности, готовые ко всему, что встретится на пути.
Ведьмин Лог встретил отряд легким ветерком и шелестом жухлой листвы. Неясная тревога закружилась над головами людей, коснулась их сердец… «Хотя, чего тут неясного! Идем к чудищам в лапы», — подумала Брунгильда, встряхнулась весело. Азартная по натуре, она ни черта не боялась, опасность заводила ее, в том числе и сексуально. Вот и сейчас магиня ощутила горячее томление в самой сокровенной глубине своего тела, вспомнила страстные объятия мага Ромула, бессонную ночь накануне, пролетевшую, как миг…
Тепло, разлившееся снизу вверх по животу, имело особый оттенок. Тонкое чутье у рыжей колдуньи тоже было дай бог каждому. Ничего вроде бы не изменилось… но она совершенно точно знала, что в ней уже вспыхнула искорка новой жизни, уже зацепилась за ее плоть, уже сосет маму, требуя своего… и это было ужасно приятно, и… и вообще женщина всегда женщина, будь она хоть трижды боевым магом. Брунгильда, оставшись одна, с удовольствием помечтала бы о будущем, всплакнула бы от нахлынувших чувств: от любви, от нежности… да просто так, от бабьей дурости. Но сейчас она была главой отряда, о ее переживаниях никто не должен был знать. Никто и не знал. Все должны были видеть уверенную, сильную, жесткую воительницу — такую и видели.