Всё, кроме любви
Шрифт:
— Зелёный. И розовый. И голубой.
— Завидую, — тихо сказал мужчина. — Я один раз на Планте был. Там красота неописуемая. Вот бы вернуться туда!
Саманта подумала, что у ее отца… то есть у сенатора Дейлиса на Планте был свой отель. Небольшой, всего на несколько комнат, и не особо прибыльный. Но отец… сенатор любил его.
— Остановите, — неожиданно попросила она. — Вот, у кладбища. Пожалуйста.
Она почти бежала к высоким воротам и плакала, уже набирая имена родителей на терминале. Дорожки подсвечивались, показывая куда идти.
Она опустилась на колени возле двух небольших металлических квадратов в сером камне, прикоснулась руками. Интересно, сможет ли она активировать вложенную программу, или у нее нет доступа? Квадрат матери сработал: выдал стандартную голограмму безупречной леди Дэйлис, которая мягко улыбалась и молчала.
— Мамочка, — прошептала Саманта, глотая слезы. — Мама! Прости…
К квадрату сенатора прикасаться было страшно: скорее всего, Саманты нет в списке тех, для кого сработает программа. Это только для родных. Впрочем, она ничего не теряет. К ее удивлению и радости, голограмма появилась.
Фрэнк Дейлис здесь был не таким, как она помнила — худее, бледнее, с усталым лицом. Он не улыбался, смотрел серьёзно.
— Сэм, девочка моя, — раздался мужской голос. — Я рад, что ты нашла время прийти ко мне. Саманта, я всегда знал, что генетически ты не моя дочь. Но я любил тебя и сейчас люблю. Не думай, что я не был твоим отцом. Будь счастлива, дочка.
Изображение рассеялось с лёгким щелчком. Саманта дрожала. Отец специально записал послание для нее! Она включила запись еще трижды, а потом слезы кончились. Стало немного легче. В очередной раз девушка подумала, что ей нужен Джош. Никто не поймет ее так, как он.
Как ни странно, таксист все еще ждал ее у ворот кладбища.
— Я подумал… вам тяжело будет возвращаться, — неловко сказал он, протягивая ей салфетку.
Отчего-то от этого простого человеческого жеста Саманте становится очень тепло и очень стыдно. Когда-то в прошлой жизни она с подругами обсуждала, что всех хвонцев надо вернуть обратно в рабство, что они люди второго сорта… Господи, какая же она была дура!
Квартира в элитном доме на Уилберри-стрит была пуста. Саманта приложила ладонь к идентификатору. Двери плавно открылись. Она прошла в свою комнату, где ничего не изменилось, автоматически запуская программу уборки. Заглянула в комнату брата. Потом в кабинет отца. Там все было перевернуто вверх дном, и ни личных вещей, ни комма, ни единого листочка записей. Видимо, все забрала полиция.
Вернулась в свою комнату, нашла в шкафу глупую пижаму с зайчиками и снова расплакалась.
Здесь ей было неуютно. К тому же, скорее всего, квартира принадлежала брату. Одну ночь переночевать, а потом в гостиницу. И вещи личные забрать надо.
Неожиданно зазвенел комм в гостиной. Саманта включила экран, с растерянностью глядя на семейного адвоката.
— Мисс Дейлис,
— О разводе? — удивилась Саманта. — Так быстро?
— О наследстве, мисс Дейлис. А что, вы собираетесь разводиться?
— Да. Жду бумаги.
— Без меня? Саманта, деточка, я настаиваю, чтобы вы не подписывали развод без адвоката.
Девушка только махнула рукой.
— Много бумаг? Орлисс, а квартира чья? Брат против не будет, если я переночую?
— Ваша, мисс Дейлис. У вас еще много всего есть.
— Но я… генетическая экспертиза…
— Завещание оформлено так, что неважно, родная вы дочь Фрэнку или нет. Он о вас позаботился. До завтра, Саманта.
Господи, и откуда в ней столько слез? Казалось бы, сколько можно плакать?
Она так и уснула на диване в гостиной, ослабев от переживаний.
— Саманта? Саманта Дейлис? — высокий блондин в очках смотрел на девушку за столиком кафе с нескрываемым восхищением. — Боже, ты так изменилась! Этот взгляд! Этот поворот головы!
— Да, привет, Кристофер, — уныло протянула Саманта, мешая ложечкой натуральный, а потому ужасно дорогой цветочный чай. — Сто лет не виделись.
Кристофер Лайер был очень талантливым человеком. И фотограф, и модельер, и совладелец модного дома. Его старшая сестра Кларисса, наоборот, выбрала себе профессию инженера-проектировщика воздушных и гоночных катеров. А младшая, Катарина… Катарина жила на Квантре с мужем и маленьким сыном.
Кристофер уверенно подсел за ее столик и заказал себе кофе. Он рассматривал Саманту с явным восхищением.
— И ни одной пластической операции! Ты само совершенство!
Саманта невольно коснулась пальцами горла. Эти слова она слышала слишком часто.
— Ты работаешь? — Лайер явно не собирался оставлять ее в покое. — Саманта, я умоляю — будь моей моделью! Мы с тобой взорвем индустрию красоты! Этот взгляд! Словно ты прошла через ад и вернулась на землю…
— Я не нуждаюсь в деньгах, Крис, — нервно ответила девушка, хватаясь за чашку. — Отец меня полностью обеспечил. Квартира, деньги, отель на Планте…
— Денег много не бывает, лапушка. Сама подумай — что тебе этот отель? На тусовки не хватит, туфли новые не всегда купишь. А путешествия? А слава? А мир моды?
— Меня это уже не интересует.
— Но чем ты будешь заниматься? — удивлённо вскричал Лайер. — Управлять отелем? Это же скучно!
Саманта задумалась. Действительно, чем? В круге золотой молодёжи ей просто не место. Учиться? Но она не знает, куда пойти. На путешествия она никогда больше не решится. В самом деле, отчего бы не согласиться побыть моделью? Отказаться всегда успеет.
В квартире она жить так и не смогла — пусто. Холодно. Страшно. Вздрагивала от каждого шороха. Позвонила брату. Тот согласился квартиру выкупить, ему-то не страшно.