Всё летит в бездну

Бонс Олли

— С того. Каждая сторона думает, что ей известно больше другой, и всем пока выгодно продолжать эту игру. Кто вообще готовился стать правителем, ты или я? — вздыхает Гилберт.

— Я собираюсь править без подобных хитростей, — возмущаюсь я. — А в непонятных ситуациях буду спрашивать тебя.

Довольно скоро нас зовут, чтобы мы помогли вывести ход на поверхность. В тоннеле ещё достаточно норятелей, которые перебрасывают друг другу горсти земли по цепочке. Удивительно, что горсти не маленькие, но тем не менее земля из них не просыпается на пол.

— Как вы это делаете? — поражаюсь я и принимаюсь наблюдать.

— А что мы делаем? — недоумевают норятели, не прекращая работу. — Обычное дело ведь!

— Идём уже! — мой друг подталкивает меня в спину.

— Похоже, они обладают небольшими особыми силами в том, что касается земли, но даже сами этого не осознают, — говорит он вполголоса, пока мы идём вперёд, пригибаясь, чтобы не удариться макушкой о свод. — Взять, к примеру, их двери. Я долго ломал голову, как они устроены. Там никаких креплений, ничего. Просто слой земли сам собой держится.

— А-а, так вот оно что, — разочарованно говорю я. — Тогда ничего удивительного. Я-то думал, там внутри корни или это сверхточный расчёт. А колдовство — ерунда, это любой дурень смог бы.

— Я и лопатой могу огреть, — недовольно говорит мне Гилберт.

Впереди виднеется жёлтое платье дедули Йоргена. Он о чём-то недовольно спорит с норятелями.

— Дедуля, что ты здесь делаешь? — окликаю я его, когда мы подбираемся поближе.

— Мешает, — заявляют норятели.

— Слышите, слышите? — сердито говорит портной. — Вот как они ко мне относятся. Вот она, благодарность. А я, промежду прочим, помогать пришёл.

— Тоже копать? — спрашиваю я.

— Копать?! — старик так и взвивается. — Юнец, да ты в своём уме? Руки такого мастера, как я, бесценны, их нельзя повреждать каким-то там дрянным копанием!

— А чем ты тогда помогаешь? — не то чтобы дружелюбно спрашивает Гилберт из-за моего плеча.

— Ах вот как, и вы туда же, и даже ты, — ядовито говорит дедуля. — Что ж, ничего удивительного. Я давно уже знаю, что никто, никто не любит бедного дедулю Йоргена...

С этими словами он усаживается на землю, перегораживая проход и вынуждая норятелей высоко поднимать руки над его макушкой, чтобы ненароком не зацепить дедулю. Видимо, по этой причине в работе случается сбой, и несколько щедрых горстей земли сыплется дедуле на голову.

— Виноваты, — просят прощения норятели, но дедуля не верит в их искренность.

— Вы так и хотели, я точно это знаю, — шипит он, протискивается мимо нас и наконец уходит.

Нам указывают, где приступить к работе, и мы принимаемся за дело. На мой взгляд, Гилберт излишне медлит: сперва он отбивает затвердевшую землю киркой, затем неспешно вонзает в неё лопату. Кажется, он даже ищет какой-то особый угол для погружения, но это уж, наверное, мне показалось. Подобное было бы слишком — будто есть какая-то наука копания лопатой, ха!

Я думаю, что Гилберт просто не способен работать быстро из-за возраста, ведь он всё-таки уже не молод. Но хотя бы одному из нас нужно приложить все силы, чтобы поскорее завершить дело, и потому я отбрасываю землю так резво, как могу. При этом я воображаю, что участвую в состязании землекопов.

— Не спеши, быстро устанешь, — вмешивается Гилберт, когда я в своих мечтах уже опережаю с десяток соперников.

— Да ничего подобного, — заявляю я, наваливаясь грудью на черенок. — И не подумаю замедлиться. Ты это говоришь только потому, что боишься от меня отстать.

Он лишь хмыкает и продолжает ковыряться на одном месте.

Но вот наконец даже мои силы иссякают. Я приваливаюсь к стене, пытаясь отдышаться, и грустно осматриваю волдыри и ссадины на ладонях. Гилберт между тем всё так же размеренно продвигается вперёд, шажок за шажком.

— А, у тебя талисман силы! — догадываюсь я.

— Было бы неплохо, но нет, к сожалению, — отвечает мне Гилберт, не прерываясь.

— Тогда почему ты даже не запыхался? Стой, я знаю. Ты наложил на меня колдовство усталости!

— Зачем мне это нужно? — спрашивает он с лёгкой улыбкой, продолжая копать.

— Как зачем? Конечно, чтобы занять первое место в состязании, получить звание «Почётный землекоп» и главный приз — рубиновую лопату на золотом черенке! — обиженно отвечаю я. Затем вспоминаю, что состязание выдумал сам, чтобы веселее было работать.

— Зачем мне такая лопата? — Гилберт от удивления даже останавливается. — Ею ведь копать невозможно.

— Повесить на стену и гордиться, — ворчу я. — Нечестно, как ты мог меня обогнать? Ты же даже и не спешил!

— Ну, ну, не огорчайся, — он протягивает мне кирку. — Мы уже почти у цели. Хочешь, попробуй пробить выход.

Конечно, я хочу. Я отбираю у него кирку, бью раз, другой, третий. Земля осыпается, плотные куски породы отваливаются, больно ударяя по ноге, и вдруг впереди появляется небольшое отверстие, сквозь которое проникает слабый свет. Ха, я сделал это! Я проложил нам путь на поверхность!

Глава 21. Неизвестность ранит, унося покой

Я позволяю Гилберту немного расширить вход в наш тоннель, чтобы он не ощущал себя совсем уж бесполезным. Прибегает Нела с ботинками Андраника под мышкой. Я жду, что она оценит мой труд, но куда там.

— Ох, уже рассвет! — ужасается она. — Нужно спешить!

— Верно, — раздаётся чей-то встревоженный голос снаружи, и в проём заглядывает Ланс. — Я ожидал здесь всю ночь, как и было велено, пока король Бернард руководил поисками во дворце и удерживал остальных подальше отсюда. Но уже светает, и они неизбежно выйдут наружу. У вас всё подготовлено? Нам можно начинать? И вот сеть, я достал, как вы просили.