Всё лишь грёзы

Славная Елена

Минут через десять мы дошли до кустов с ягодами.

– Ты уверен, что они съедобные? – уточнила я, сомневаясь, что неизвестная помесь голубики с малиной не окажется чем-нибудь ядовитым.

– Я утром их ел, – ответил Тирон. – Если бы были несъедобными, то уже отравился бы.

– Так, может, мало времени прошло?

– Я не заставляю их есть, просто собери, – отозвался он и скрылся за деревьями.

Ох, Одноликий, куда я попала?

Наскоро наполнив тарелку, я так и не решилась попробовать ягоды. Хотя помимо непривычного внешнего вида они ничем не

отталкивали, меня страшила вероятность слечь еще на несколько дней. Ведь мой дар молчал. Как целительство, так и силы хранительницы. Причем я не чувствовала их вообще, даже отдаленно. И это настораживало.

Армелия, когда поясняла, почему хранителей не обучают в образовательных учреждениях, рассказывала, что мой дар обладает собственным разумом и характером. Мы с ним учимся взаимодействовать в течение всей жизни. И, подобно любому человеку, дар может капризничать, своевольничать, затаиться, а иногда даже будто пропасть. Но в моменты, когда силы хранительницы нужны детям рода, они никогда не подводят. Зачастую дар становится направляющим и управляющим, руководящим действиями своего носителя.

И, несмотря на все предупреждения, я всегда с опаской прислушивалась к любым резким изменениям сил. К тому же у рода целителей не один хранитель. И есть ли связь между моим даром и даром Вивиана, я не знала. Никто не знал, или меня снова не посвятили в это, считая недостаточно взрослой.

Отряхнувшись от сучков и листочков, я встала и осмотрелась. Тирона поблизости не было. Сорвала еще пару ягод и, аккуратно ступая, чтобы ничего не рассыпать, пошла к дому.

Попытка вернуть ткани, которые лежали в ящике, к предыдущему порядку не увенчалась успехом. Их оказалось слишком много, а ящик – слишком мал. То же повторилось и с одеждой. Как все помещалось туда раньше – для меня осталось загадкой. И ведь даже некуда было переложить хоть часть вещей. Как и не было возможности прикрыть крышки, чтобы убрать ящики под кровать.

– Что ты делаешь? – спросил вошедший Тирон.

– Пытаюсь сложить все обратно, – ответила ему, предпринимая очередную попытку. Неудачную.

– Так у тебя ничего не выйдет, – выдал он и прошел мимо меня.

Сполоснул руки и нож, вытер, а затем приблизился ко мне.

– Отойди.

Тирон вытащил все из ящиков, положив вещи на кровать, а потом поочередно стал складывать обратно. В итоге все легло так, что даже осталось немного места сверху. Мне оставалось лишь виновато склонить голову.

Затолкав ящики под кровать, Тирон встал и вернулся к печи. Взял один из пучков трав, висящих над нею, и бросил в кастрюлю.

– Ты совсем ничего не умеешь? – спросил он.

Я растерялась. И потому промолчала.

– Готовить умеешь?

– Нет.

– В лесу ты точно не умеешь выживать, – догадался он. – И с домашней работой не знакома, так?

– Да, – тихо ответила я. – Я целительница, – добавила зачем-то.

– Тут это не имеет значения, – отозвался он, помешивая травы, от которых тут же разлился аромат. – Магии здесь нет.

– Как нет? А ты тоже маг?

– Пространственник, – кивнул Тирон. – Нет магии. Неужели ты не чувствуешь этого? – он обернулся и смерил меня взглядом.

Замявшись, я ответила не сразу.

– У меня уже бывало, что дар будто спал, я подумала, что и в этот раз так же.

– И как же ты училась с таким даром? Или тебе нет пятнадцати?

– Мне семнадцать. А как училась… это не твое дело.

Возможно, во мне говорили отголоски сил хранительницы, ведь Армелия рассказывала, что этот дар самый сильный, сильнее всех прочих, взятых вместе, но я не хотела раскрывать Тирону всю правду. Тем более он пространственник, значит, имел отношение к порталам. И неизвестно, была ли его вина в сбое или нет. Хотя, с другой стороны, меня как хранительницу рода целителей многие знают, в том числе дети других родов. И возможно, Тирон давно понял, кто перед ним.

Но я все равно решила пока умолчать обо всем. Не такой уж разговорчивый собеседник мне достался.

– А ты уверен, что и целительство тут не действует?

– А если и действует, какой от него прок? – заявил он. – Я уж точно не дамся тебе в руки, а других тут нет. Разве что волкопсы, но вряд ли они приходят сюда ради лечения.

– Понятно, – проговорила я, усевшись за стол. – И что теперь?

– Буду учить тебя, – он пожал плечами, а затем вернулся к кастрюле с травами. – Характер у тебя покладистый, не ноешь, не зудишь, не пытаешься раздавать указания. Думаю, уживемся.

– То есть… – я остановилась, подбирая слова. – То есть искать выход ты не намерен, как и не намерен позволить это сделать мне?

– Нет выхода, Дамиана, – ответил он резко помрачневшим голосом. – Если только ты не спешишь умереть.

– О чем ты?

Он не торопился с ответом. Разлил ароматную воду по кружкам, одну из которых подал мне, и сел напротив.

– Волкопсы. Они приходят каждую ночь.

– Но днем их нет?

– И как далеко ты сможешь уйти за день? И не получится ли так, что ты придешь прямиком в их логово?

– Но нельзя же оставаться здесь. Меня ищут.

– Будем надеяться, что тебя найдут, – Тирон дернул плечом и отпил из кружки. – Если решишь уйти, то лучше делай это утром.

– Почему?

– Волкопсы тебя дальше нагонят, не придется смотреть на куски твоего тела, которые они не успели сожрать.

В недоумении несколько раз моргнула.

– Ты сейчас запугиваешь меня?

– Нет, – ответил он. Допил залпом, Тирон поднялся из-за стола. – Мы уже пытались уйти. Не получилось.

– Мы? – тихо переспросила я. – Не получилось? Но ты же тут один… – не сразу поняла, что случилось с другим. Или другими.

– Нас было трое. И ты бессознательная. Мы так же, как и ты сейчас, решили, что за день куда-нибудь да выберемся. Мне повезло, что на пути нам встретилось стадо диких коров. Оно задержало волкопсов.

– Получается, вы вышли прямо навстречу к ним? – ахнула я.

– Получается, – подтвердил Тирон. – Они нагнали нас за несколько метров до дома. Сначала набросились на Льима, потом на Даэрона, а я успел замкнуть решетку.