Всё лишь грёзы
Шрифт:
– Иду уже! Только рисунки приберу, – отозвалась я.
– Смотри, я из последних сил терплю и не ем праздничный торт! – высказался он и тут же скрылся.
Усмехнувшись, вернулась к кровати и взяла рисунки. Не гасла надежда, что у Клеси просто немалая фантазия, а не дар прорицания. Но если это не так, то, скорее всего, мне придется отказаться от своих сил, отдав их источнику. Только так мне будет позволена беременность. Хранители не имеют права заводить своих детей. Чревато последствиями не только для всего рода, но и для страны.
Тъярд
– О, нас соизволила озарить своим присутствием сама старушка-копуша! – воскликнул Вивиан, увидев меня.
– Прекрати! – шикнула я на него, а Армелия выдала легкий подзатыльник.
Наигранно надувшись, хранитель отодвинул для меня стул. Не доверяя, я сначала хорошенько осмотрела сиденье и проверила ножки – все в порядке, что удивительно.
– Мнительность с годами одолевает все сильнее? – сочувствующе спросил Вивиан.
– Я тебя сейчас стукну! – прошипела ему, вызвав смех детей, уже поедающих глазами торт. Надкусанные блинчики были отложены.
– Когда Вивиан нервничает, он всегда говорит без меры, – поддержал меня Тъярд.
– Как тут не волноваться, когда торт всего один, а вишенок на нем всего-ничего! – выкрутился хранитель.
– Про вишенки ты зря, – заметил глава рода. – Теперь они точно тебе не достанутся.
– Усаживайтесь уже, – не стерпела Армелия.
Впрочем, и она едва сдерживала смех.
Напрасно Вивиан переживал. Торта хватило всем.
– Сначала мы заглянем к Майсе, – предупредил Тъярд, когда мы собрались покинуть поместье. – Ночью у нее родился сын.
– Так рано? – обеспокоилась я.
– С малышом все хорошо, – заверил глава рода. – Но лучше приглядывать за ним.
– Конечно, – согласилась с ним.
Тъярд настроил портальный камень и открыл переход. Я вошла в него, как и всегда, безо всяких опасений. Когда что-то пошло не так, поняла не сразу.
Я никуда не вышла, перед глазами мерцало марево портала. Шаг вперед не решил проблему: все оставалось прежним. Стараясь сохранять спокойствие, я развернулась, но за спиной оказалась черная стена. Мало того, она еще и надвигалась на меня. Паника завладела сознанием, вопреки всем желаниям. А когда вокруг все закружилось, будто я оказалась в центре воронки, мне ничего не оставалось, кроме как присесть и обхватить голову руками…
Сколько я находилась в таком положении, тяжело сказать. Ничего не происходило. Но инстинкт заставил сжаться и ждать.
Тишина давила на уши, словно толща воды. Собственное дыхание пугало, став чужеродно громким. Воздух ощущался вязким, как если бы вместо него я глотала дым. Но обоняние отказывалось это подтверждать, не улавливая ни одного аромата.
Сначала вернулись звуки и запахи. Не резко, постепенно, издалека. Я расслышала пенье птиц, скрип деревьев, шелест травы и шум воды. Дуновение ветра донесло приятные ноты цветущих цветов вперемешку с чем-то свежим.
Раскрыв глаза, я тут же зажмурилась. Увиденное впечатлило до растерянности.
Сосчитав до пяти, я вновь осмотрелась. Непонимание и неверие не давали осознать, как мне удалось очутиться в этом месте.
Я находилась внизу холма, покрытого молодой травой. Передо мной протекала широкая река, на противоположном берегу которой возвышались горы. За спиной стоял лес, уже одетый в зеленую листву. Тут весна уже вошла в свои права, даже, судя по тому, как быстро я покрылась испариной, сдавалась лету.
Какая-то шутка Многоликого! Неужели я пронеслась сквозь время? Но это слишком неправдоподобно, чтобы оказаться истиной. Я бы сказала, даже невозможно, но Александрин как-то обмолвилась о своем недолгом путешествии в прошлое. Говорила ли она буквально или метафорически – другой вопрос. И ответа на него у меня не было.
Скорее, я оказалась в другой стране, вероятнее всего, в Шанклоре. Что-то сбило портал, или портальный камень оказался с изъяном, либо же Тъярд ошибся в настройках. Следовало найти людей. Стоя на месте, я не сумею вернуться в Равию.
Идти в лес также не имело смысла, вряд ли смогла бы не заблудиться в нем, да и неизвестна его величина. Река казалась более предпочтительной в качестве ориентира. Кто-то да должен был попасться мне на пути, хотя горы немало настораживали.
Найти тропинку или что-то похожее на нее мне не удалось, благо, что берег не был заросшим. Накидку я скинула сразу, как и ослабила шнуровку платья, но сама ткань была излишне плотной для такой жары. Ноги горели огнем уже спустя полчаса, если судить по моим ощущениям, ведь часов я не имела.
Отыскав наиболее удобное место, я осторожно, стараясь не упасть, сняла сапожки и чулки. Подобрала юбку платья, попутно порадовавшись, что она всего одна, и ступила в воду. От приятной прохлады едва не застонала, настолько она казалась блаженным.
Оглянувшись, я убедилась, что вокруг по-прежнему никого нет, и только потом, удерживая юбку одной рукой, наклонилась, чтобы зачерпнуть в ладошку воды. Жажда одолевала неимоверная, и даже мои ноги в источнике питья ничуть не смущали.
Выходить из реки совсем не хотелось, наоборот, я бы окунулась вся, но рисковать в незнакомом месте, в одиночестве, не стала. Неизвестно, что тут за места и живность.
Потому, напившись, решила вернуться на берег и продолжить путь.
Все произошло в доли мгновения. Нога попала на скользкий камень, руки инстинктивно выпустили юбку, пытаясь вернуть телу равновесие, которое неминуемо заваливалось назад.
Боль в затылке тут же выбила слезы. Кажется, я еще прикусила губу – рот заполнился вкусом железа. Уплывая во мрак, сознание неунывающе отметило, что упала я не на глубине, значит, не захлебнусь. А потом стало темно.
– Эй! – прозвучало оглушительно громко.