Все монархи мира: Греция. Рим. Византия
Шрифт:
После гибели Пирра под Аргосом Александр должен был согласиться на мир с македонским царем Антигоном II. Позже он в союзе с этолийцами завоевал Акарнанию. Этолянам досталась ее восточная часть, Александру — западная (Павсаний: 10; 16; 6). Во время Хремонидовой войны, когда Антигон II Гонат занят был войной в Греции, Александр, желая отомстить за смерть своего отца, начал опустошение македонской области. Когда же Антигон возвратился из Греции и выступил против Александра, солдаты Антигона перешли на сторону врага и тот вместе с войском потерял Македонское царство (в 264 г. до Р.Х.). Сын Антигона Деметрий в отсутствии отца вновь набрал войско и не только забрал обратно потерянную Македонию, но даже отобрал Эпирское царство у Александра. Александр бежал в Акарнанию, однако вскоре был восстановлен на царстве как по желанию самих эпиротов, так и с помощью союзников (Юстин: 26; 2-3).
АЛЕКСАНДР СЕВЕР, Марк Аврелий
Римский император из рода Северов, правивший в 222-235 гг. Род. в 206 г. Умер 235 г.
Гессий Бассиан Алексиан, получивший позже имя Александра Севера, принадлежал по отцу к сирийскому роду Гессиев Марцианов, а со стороны матери находился в родстве с римским императорским домом Северов. Бабка его, Юлия Меса, была родной сестрой Юлии Домны, жены императоров Септимия Севера и Каракаллы, сам он приходился двоюродным братом императору Гелиогабалу (их матери, Юлия Соэмия и Юлия Мамея, были родными сестрами). Впрочем, широко распространено было мнение, что своих сыновей сестры прижили от связи с императором Каракаллой, а их официальные отцы только покрыли женитьбой их грех.
В 221 г. Юлия Меса убедила Гелиогабала усыновить Алексиана, объявив его Цезарем и соправителем. При этом ему присвоено было имя Марка Аврелия и Александра. Тогда же, вместе со своим приемным отцом, Александр получил консульство. Гелиогабал пожелал обучать его своим любимым занятиям — плясать, водить хороводы и принимать участие в исполнении жреческих обязанностей. Но мать отвращала Александра от занятий, постыдных и неприличных для государя; она тайно приглашала учителей всяких наук, занимала его изучением разумных предметов, приучала к палестрам и физическим упражнениям и давала ему эллинское и римское воспитание. Гелиогабал очень сердился на это и раскаивался в том, что сделал Александра сыном и соправителем. Всех его учителей он прогнал из императорского дворца, а некоторых даже казнил. Но чем более он впадал в распущенность, тем более благосклонно относились к Александру сенат и преторианцы. Они хранили и оберегали его, видя, что Гелиогабал всячески против него злоумышляет. Когда же император пожелал лишить своего приемного сына почестей Цезаря, воины открыто возмутились. Испуганный Гелиогабал сам привез Александра в преторианский лагерь, чтобы успокоить их, но уже не смог пресечь мятежа: и он сам, и его мать были убиты, а Александр провозглашен императором (Теродиан: 5; 7, 8).
Верховная власть досталась ему поначалу лишь по виду и названию, так как реально страной правили его мать и бабка. Чтобы пресечь всякие возмущения, они постарались заручиться поддержкой сената, избрав из его числа своими советниками шестнадцать наиболее достойных мужей.
По своей природе Александр обладал нравом тихим и мягким. За все годы его правления он не вынес ни одного несправедливого приговора, казни же без суда вообще прекратились (Геродиан: 6; 1). Он установил очень большое число разумных законов о правах народа и императорского казначейства. К ворам он был беспощаден, называя их единственными врагами государства (Лампридий: «Александр Север»; 16, 28). Если же и были в это время какие-то злоупотребления, то вина за них целиком лежит на Юлии Мамее, так как Александр всегда и во всем был послушен воле матери (Геродиан: 6; 1). Одевался он в белую незолоченую одежду, обыкновенные дорожные плащи и тоги, носил грубошерстные хламиды и туники без пурпура, подражая Септимию Северу. Брюки у него были белые, а не алые. Приветствия он принимал только по имени, словно был одним из сенаторов, лести не терпел и не любил. И был столь выдержанным, что никого не прогонял от себя, со всеми обращался ласково и приветливо, посещал своих заболевших друзей, даже тех, кто занимал невысокое общественное положение. Он хотел, чтобы все высказывали ему свободно, что они думают, выслушивал то, что говорилось, и сам, подобно древним трибунам и консулам, часто выступал на сходках. В греческом красноречии он, правда, был более силен, чем в латинском. Говорят, что он писал неплохие стихи, имел музыкальные способности и был силен в астрологии. Он изумительно рисовал, замечательно пел, но никогда не делал этого в чьем-либо присутствии. В детстве он прилично играл на лире, на флейте, на органе и на трубе, но, став императором, перестал заниматься этим. Борцом он был превосходным, также отличался и в военном деле. День свой он обычно начинал со священнодействий в своем помещении для лавров, где у него стояли изображения и обожествленных государей (но только самых лучших и избранных), и некоторых особенно праведных людей, таких как Аполлоний, Христос, Авраам, Александр Македонский или Орфей, а равно и изображения предков. Затем он либо катался, либо ловил рыбу, либо гулял, либо охотился. После он занимался государственными делами, которые, как правило, не отнимали у него много времени, так как все они предварительно рассматривались его друзьями, а он утверждал или не утверждал их решение. Но в случае надобности он еще до рассвета начинал заниматься делами и сидел до позднего часа; при этом он никогда не скучал, никогда не сидел мрачным или разгневанным, но всегда сохранял одинаковое выражение лица и был весел при всяких обстоятельствах. Он отличался необыкновенной проницательностью, так что никто не мог обмануть его; если же кто-нибудь хотел ловко обойти его, того он сразу разгадывал и наказывал.
После государственных дел, военных или гражданских, он с наибольшим усердием занимался чтением: по-гречески он читал книги Платона, в особенности «О государстве», из латинских авторов больше всех ценил Цицерона, иногда он читал и речи, и поэтов, причем любил Серена и Горация. Вергилия он называл Платоном поэтов, и изображение его вместе с изображением Цицерона имел в своем втором помещении для лавров, где находились также изображения Ахилла и других великих мужей. После чтения он занимался борьбой или игрой в мяч, или бегом, или более легкими упражнениями, а затем, умастившись, купался в водоеме. С утра он обычно съедал много хлеба с молоком и яиц, запивая их вином, смешанным с медом. На завтрак часто подавали тетрафармакон — блюдо, состоящее из фазаньего мяса, свиного вымени, ветчины и теста. После полудня он занимался писанием заключений и чтением писем. Писцы прочитывали ему заготовки ответов, а Александр собственноручно приписывал то, что считал нужным. После писем он принимал всех друзей вместе и со всеми одинаково беседовал; никогда и ни с кем он не виделся наедине, кроме своего префекта. Пиры его отличались умеренностью, на них приглашались ученые люди, время проходило не в пьянстве, а в просвещенной беседе. В разговорах и шутках Александр был очень мил и любезен. Он не любил больших парадных пиров, на которых, по его словам, чувствовал себя так, словно он в театре или в цирке. Так как он до минимума сократил число слуг, а также распродал почти всю лишнюю посуду и утварь, то случалось, что император занимал все это у друзей. Пиры его, как правило, не сопровождались зрелищами, к которым Александр вообще был равнодушен. Единственным его пристрастием было разведение птиц. Он устроил птичники для павлинов, фазанов, кур, уток и куропаток; одних голубей у него было, говорят, до двадцати тысяч.
Все военные экспедиции Александра были продуманны до мелочей. Солдаты его никогда не испытывали недостатка ни в провианте, ни в оружии, не в снаряжении. Поэтому везде, где они проходили, сохранялся порядок, не было ни грабежей, ни убийств. Император обедал и завтракал в открытых палатках, причем ел солдатскую пищу на виду у всех и ко всеобщему удовольствию. Он лично обходил все солдатские палатки, чтобы знать, как живут солдаты. Больные и раненые находились под его пристальным вниманием. Но к нарушителям дисциплины он был строг и даже суров. Особенно жестоко он карал мародеров (Лампридий: «Александр Север»; 4, 18, 20, 25, 21, 29-31, 33-34, 40, 41, 44, 50-52). Воевать Александру пришлось прежде всего с персами, которые как раз тогда вновь стали владыками Азии, покорив парфян. Война эта была неудачна для римлян. Сам Александр, остановившись в Антиохии, выслал против персидского царя Ардашира две армии, но одна была измотана тяжелыми боями в гористой Мидии и отступила с огромными потерями, а другая была окружена в Парфии и полностью уничтожена. Следующие два года Александр провел в Антиохии, укрепляя восточную границу. Однако персы, которые и сами понесли большие потери в последней войне, так и не решились вторгнуться в римские пределы. Зато в 234 г. пришло известие о нападении из-за Рейна и Дуная германцев, опустошавших Иллирик и Галлию. Собрав войска, Александр двинулся в Галлию. Но и здесь, вместо того чтобы немедленно начать войну, он завел с варварами переговоры, предлагая им деньги в обмен на мир. В это время большой отряд воинов-новобранцев провозгласил императором своего военачальника Максимина. Когда Александр узнал об этом, он, по свидетельству Геродиана, выбежал из палатки и обратился с речью к своим воинам, обвиняя молодежь и Максимина в неблагодарности. Бывшие при нем воины поклялись защищать его от узурпатора. Но когда на другой день войско Максимина приблизилось к императорской стоянке, настроение легионов изменилось. Солдаты бранили друзей Александра, а также его мать за неумеренную жадность. Между двумя армиями завязались переговоры, и в конце концов все перешли на сторону Максимина. Видя всеобщую измену, Александр ушел в палатку, обнял мать, и они вдвоем стали ожидать решения своей судьбы. Вскоре Максимин отправил трибуна и нескольких центурионов, которые, ворвавшись в палатку, убили самого Александра, его мать и всех его друзей (Геродиан: 6; 5-9).
АЛЕКСЕЙ I КОМНИН
Византийский император в 1081 — 1118 гг. Род. ок. 1057 г. Умер 15 авг. 1118 г.
Алексей происходил из богатого и знатного рода Комнинов. По отцу он доводился племянником императору Исааку I, а через мать был связан с влиятельным семейством Далассинов. Детство и юность его пришлись на время кризиса и упадка империи: мятежи и перевороты следовали один за другим, враги со всех сторон теснили ромеев, нанося им сокрушительные поражения, так что у людей доблестных было много возможностей проявить и показать себя. По свидетельству всех историков, слава удачливого полководца пришла к Алексею удивительно рано. Еще не дождавшись совершеннолетия, он упросил мать отпустить его вместе со старшим братом на войну и показал такие примеры доблести, что скоро заставил говорить о себе всех (Вриенний: 1; 6). Случилось так, что старший брат его, Исаак Комнин, назначенный в 1073 г. старшим стратигом в походе против турок, был разбит и попал в плен. Враги подступили к лагерю ромеев, но Алексей собрал вокруг себя оставшихся воинов и целый день успешно отбивался от них. Ночью солдаты бежали, бросив своего юного полководца. Алексей после этого с большим трудом и со многими приключениями добрался до сто— лицы. Это был первый и единственный раз в его жизни, когда он участвовал в походе в качестве младшего стратига, находившегося в подчинении у старшего полководца. Скоро он вернулся и повел войну как стратиг-автократор.
Положение в Азии тогда было очень тяжелым. Турки овладели большей частью земель. В то же время поднял мятеж франк Русель, управлявший отрядом наемников; Император Михаил VII объявил Алексея стратопедархом и поручил ему в 1074 г. выступить против Руселя. Комнин отправился в поход, не получив от императора ни денег, ни военной поддержки, ни достаточно войска. Поэтому он долгое время избегал решительной битвы, изматывая врага стремительными набегами и засадами. Потом он вступил в переговоры с турецким эмиром Тутахом, уговорив его за большую сумму денег захватить Руселя. Турок исполнил его просьбу и передал ему мятежника. (Алексею стоило затем больших трудов собрать обещанные деньги.) Чтобы лишить франков всякой надежды на возвращение их полководца, он сделал вид, что ослепляет Руселя. После этого мятежники потеряли надежду на успех и сдали Комнину все свои крепости (Вриенний: 2; 3— 6,19-24).
В 1077 г. престол захватил Никифор III Вотаниат. Против него, собрав все македонские и фракийские войска, двинулся Никифор Вриенний. Вотаниат возвел Алексея в сан Доместика западных схожи поручил ему войну с мятежниками. Несмотря на высокое звание, у Алексея было очень мало своих войск: он имел отряд норманнских наемников и фалангу «бессмертных». Все надежды ему пришлось возложить на вспомогательные отряды турок. В начале 1078 г. две армии встретились у города Каловария во Фракии. Битва началась неудачно для Алексея: мятежники ударили на «бессмертных» и заставили их отступить. В то же время союзные Никифору печенеги обратили в бегство турок. Но победители не спешили преследовать императорские войска, и это позволило Алексею вырвать победу. Он вновь собрал своих солдат. Как раз в это время подошел еще один отряд турок, посланный Вотаниатом. Поднявшись на холм, турки увидели, что солдаты Вриенния наступают в полном беспорядке, нарушив строй. Один отряд турки оставили в засаде, а двумя другими напали на мятежников. После короткого боя они сделали вид, что отступают, заманили врага в засаду и таким образом одержали полную победу. Сам Вриенний попал в плен. Едва Алексей успел сообщить в столицу о своем успехе, как получил приказ двинуться против другого мятежника — дуки Диррахия Никифора Василаки, который присоединил к себе все иллирийские и болгарские войска, занял Фессалонику и провозгласил себя императором. Сильно уступая врагу численностью своей армии, Алексей прибег к следующей хитрости: ночью он тихо вывел своих солдат из лагеря, оставив палатки и горящие костры. Мятежники ворвались в лагерь, рассыпались без всякого порядка и бросились его грабить. Тогда Комниy внезапно напал на них и легко одержал победу. Василаки попал в плен. Алексей возвратился в столицу и был возведен в сан севаста.
В 1079 г. в Азии поднял мятеж Никифор Мелиссин. В следующие годы из-за его измены турки овладели всеми азийскими, фригийскими и галатскими городами. Наконец, они заняли Никею и вышли к берегам Босфора (Вриенний: 4; 1-2, 4-5, 7-12, 14, 16, 19, 22-23, 26, 28, 31).
В этих обстоятельствах, когда императорская власть ослабла, а самому существованию державы ромеев, казалось, приходит конец, братья Комнины решили совершить переворот. Причиной тому, по словам Анны Комнины, стали происки вольноотпущенников императора Борила и Германа, имевших при Никифоре III огромное влияние на государственные дела. Они видели, что расположение Вотаниата к Комнинам растет с каждым днем, и потому постоянно измышляли способы опорочить и погубить их. После долгих размышлений братья пришли к выводу, что опасность близка, и потому у них есть лишь одна надежда на спасение — восстание. Как раз в это время Алексею была поручена война против турок, захвативших Кизик. Воспользовавшись этим предлогом, он стал стягивать отовсюду войска. Когда же все было готово, Комнины в феврале 1081 г. бежали из столицы в фракийскую деревню Схизы, неподалеку от Афиры, и здесь расположились лагерем. Комнинов сразу же поддержали многие знатные роды и полководцы. Оставалось решить, кто из двух братьев получит верховную власть. Исаак был старше, но у Алексея оказалось намного больше сторонников. Имя его давало успех всему предприятию, поэтому Исаак сам одел на ногу брата пурпурную сандалию, и с одобрения всего войска Алексей был провозглашен императором.