Все монархи мира: Греция. Рим. Византия
Шрифт:
Теперь предстояло захватить столицу. Это представлялось Комнинам нелегким делом. Поэтому Алексей решил лестью и обещаниями привлечь на свою сторону кого-нибудь из городской стражи и с их помощью захватить Константинополь. Он отправил человека к предводителю немецких наемников, и тот после долгих переговоров согласился пропустить мятежников внутрь укреплений. Ночью 1 апреля воины Комнина вступили в столицу через открытые немцами Харисийские ворота. Преданный со всех сторон Никифор сначала предлагал Алексею стать его соправителем, но потом должен был отречься от престола и отдать всю власть в руки нового императора (Комнина: 2; 4, 6-7,9-10).
Взяв на себя управление Ромейским государством, Алексей сразу окунулся в гущу дел. Он видел, что империя находится в состоянии агонии: восточные земли подверглись опустошительным набегам турок. Не лучше обстояли дела на западе, где вождь сицилийских норманнов герцог Роберт Гвискар усиленно вооружался и готовился к переправе в Диррахий. Печенеги уже много лет хозяйничали на севере в придунайских землях. Предстояла целая череда тяжелых войн, между тем, когда император приступил к сбору войск, он нашел в столице не более трехсот солдат. А чтобы набрать наемников и вызвать союзников из других стран, в казне не было денег.
Алексей обратился прежде всего к восточным делам. Он объявил набор в армию, посадил на суда легковооруженных воинов и приказал им по ночам плавать вдоль азиатского берега, скрытно высаживаться в тех случаях, когда число турок ненамного превышает их собственное, нападать на них, а затем сразу возвращаться обратно. Воины делали это в течение нескольких дней, и варвары мало-помалу стали отступать из приморских областей в глубь страны. Узнав об этом, император приказал посланным им войскам захватить городки и поместья, которые раньше занимали турки, и из них нападать на турецкие отряды. Вскоре варвары отступили еще дальше, и ромейская конница уже смело преследовала врага, совершая днем и ночью набеги на их земли. Таким образом, положение варваров ухудшилось, а затухавшая было искра могущества Ромейской державы вновь стала разгораться. Комнин далеко отогнал турок не только от Боспора и приморских областей; он вытеснил их из Вифинии, из предместий Никомедии и вынудил султана настойчиво просить о мире. Алексей с радостью принял эти просьбы, ибо к нему со всех сторон поступали сообщения о неудержимом натиске Роберта. Вот почему весной 1081 г. он заключил с турками мир.
После этого в августе Алексей выступил против норманнов. Целиком сосредоточившись на военных делах, он поручил матери распоряжаться всем остальным. Он вообще чрезвычайно любил мать и ни в чем не отступал от ее воли (Комнина: 3; 1, 6-7, 9, 11). Так как силы его не составляли даже малой доли войск Роберта, Алексей призвал на помощь союзных турок. Он вызвал к себе также флот венецианцев, пообещав им деньги и торговые льготы. В октябре неподалеку от Диррахия произошло сражение. Поначалу успех был на стороне ромеев. Варяжский отряд Намбита стал теснить воинов Роберта и загнал их в море. Однако он двигался слишком быстро и далеко оторвался от остального строя. Жена Роберта Гаита остановила бегущих и вновь повела их в атаку. Варяги, утомленные преследованием, были перебиты. После этого Роберт бросил в бой тяжелую конницу. Ромеи не выдержали и обратились в бегство. В этом сражении пало много известных воинов и родственников императора. Сам Алексей был окружен врагами и пробился сквозь них с огромным трудом (Комнина: 4; 2, 6-7). В начале 1082 г. норманнам сдался Диррахий.
Необходимо было создавать новую армию. Алексей стал отовсюду созывать союзников, а матери и брату поручил достать денег. Последние, не найдя другого выхода, отправили для переплавки на императорский монетный двор все имевшиеся у них золотые и серебряные вещи. Так как этого оказалось недостаточно, Исаак забрал из храмов часть драгоценной церковной утвари и, несмотря на сильное сопротивление священников, велел ее тоже пустить в переплавку. Таким образом были собраны необходимые средства. Сам Алексей упорно занимался обучением новобранцев. Между тем Роберт был отвлечен войной в Италии. Он покинул Иллирию, оставив вместо себя сына Боэмунда. В мае 1082 г. Алексей потерпел от него поражение под Яниной, а осенью того же года был разбит в третий раз. Весной 1083 г. норманны захватили Эпир и осадили Лариссу. Осенью Алексей с новым войском подошел на выручку осажденным. Зная по опыту как искусны в бою норманны, он решил на этот раз действовать хитростью. Части войск он приказал вступить в бой с врагами, а затем обратить тыл и сделать вид, что стремительно отступают. Сам он вместе с самыми доблестными воинами укрылся в засаде. На рассвете Боэмунд атаковал фаланги ромеев и начал упорно преследовать бегущих. Увидев, что тот удалился на значительное расстояние, император сел на коня, приказал то же самое сделать своим воинам и подъехал к лагерю норманнов. Войдя туда, он многих перебил и захватил большую добычу. Затем он отправил конницу в погоню за Бо-эмундом. Не вступая в рукопашную битву, искусные стрелки перебили стрелами рыцарских коней и таким образом нанесли их коннице большой урон. Боэмунду пришлось снять осаду с Лариссы, а Алексей победителем вернулся в Константинополь (Комнина: 5; 1— 2, 4-5-7). Осенью того же года ромеи подступили к взятой норманнами Кастории, стали упорно осаждать ее и вынудили норманнов просить свободного пропуска к морю. Многие графы перешли на службу к Алексею. Боэмунду ничего не оставалось как отплыть в Италию с известием о поражении. Осенью 1084 г. Роберт собрал флот и во второй раз высадился в Иллирии. Война развернулась на суше и на море. Сначала Роберт одержал победу вблизи острова Корфу над объединенным флотом ромеев и венецианцев, но потом неподалеку от Бутринто потерпел поражение. Летом 1085 г. он заболел лихорадкой и умер, а Алексей легко овладел Диррахием и победой завершил тяжелую войну.
Однако вражеские нашествия, по словам Анны Комнины, подобно морским волнам следовали одно за другим. Не успел Алексей отразить норманнов, как пришло известие о том, что множество печенегов перешли Дунай и разбили доместика Запада Бакуриани (Комнина: 6; 1, 5-6,14). Летом 1087 г. Алексей выступил против кочевников к Андрианополю, а оттуда направился к Силистрии. Неподалеку от этого города произошло решительное сражение, продолжавшееся с утра до вечера. К концу дня на выручку своим подоспело 36 000 печенегов. Ромеи, не имея сил сопротивляться столь многочисленному врагу, повернули назад. В невообразимой сумятице, когда одни бежали, а другие преследовали, варвары окружили императора, но он пробился сквозь их строй, поразив множество врагов. Печенеги, однако, не смогли воспользоваться своей победой: они подверглись нападению половцев и должны были просить у императора мира. Мир был дан, но едва половцы ушли из их пределов, печенеги возобновили войну и взяли Филипполь. После первого поражения император избегал открытого боя, война приняла затяжной характер. Ромеи устраивали засады, нападали на врага при каждом удобном случае и не давали ему овладеть крепостями. Но под натиском кочевников военные действия постепенно переместилась из Болгарии к Андрианополю, а весной 1090 г. печенеги подступили к Хариополю. Одновременно возобновилась война с турками, овладевшими в это время многими прибрежными городами в Азии. Кольцо врагов сжималось вокруг столицы, и приходилось напрягать все силы для того, чтобы разорвать его. Вблизи Русия Алексей вступил в бой с печенегами, но те опять наголову разбили его войско. Алексей, не теряя присутствия духа, отступил, собрал разбежавшихся воинов, на другой день вновь вступил в битву и на этот раз одержал победу. Но она лишь на короткое время задержала нашествие. Император отошел к Цурулу, печенеги шли за ним по пятам и осадили его в этой крепости. Не имея достаточно сил, чтобы в открытую сразиться с таким множеством варваров, он придумал следующую хитрость: забрав у жителей города их повозки, велел снять с них колеса и привязать те к зубцам стен. Ромеям он велел сначала начать бой, но потом расступиться и ложным отступлением завлечь печенегов к стенам. План его был с успехом выполнен, и как только враги приблизились к стенам, император велел рубить веревки и пускать на них колеса. Благодаря покатости местности колеса с силой врезались в неприятельский строй. Ромеи с обоих сторон напали на смешавшихся печенегов, опрокинули их и нанесли сильное поражение. Кочевники отступили к Булгарофигу, а Алексей с триумфом возвратился в столицу (Комнина: 7; 2-3, 6-7, 9-11).
Но он не мог позволить себе ни Минуты отдыха. Даже не вымывшись в бане и не стряхнув пыль войны, он стал собирать новобранцев и готовить их к обороне столиwы. Зимой 1091 г. печенеги подошли к Хировакхам. Алексей сам отправился в эту крепость и заперся там с небольшим гарнизоном. Заметив однажды, что большой отряд кочевников отправился на поиски провианта, он стал уговаривать воинов напасть на оставшихся. Сначала те отказывались, но император сумел их убедить. Ромеи сделали вылазку, одних перебили, других взяли в плен. Затем Алексей приказал своим солдатам переодеться в костюмы убитых врагов, поднять их знамена и стал поджидать тех, которые отправились в набег. Когда те возвратились и без страха приблизились к лагерю, ромеи вдруг ударили на них и многих перебили.
Однако никакие поражения не могли обуздать беспредельной дерзости захватчиков. Бесчисленное множество их рассеялось по всему Западу. То там, то здесь они занимали городки и грабили селения под самыми стенами столицы. Весной Алексей подступил к Эносу. Вскоре пришло известие о приближении огромной печенежской армии. Когда она подошла к городу, императора охватили отчаяние и страх — так велики были силы врагов и так незначительны по сравнению с ними силы ромеев. Но спустя четыре дня с другой стороны явились 40 000 половцев. Алексей призвал к себе половецких ханов, преподнес им богатые дары и предложил вместе сразиться с печенегами. Те согласились, и 29 апреля состоялась решительная битва. По данному сигналу ромеи и половцы разом обрушились на вражеский строй и сошлись в рукопашной схватке. Началась жестокая резня. К вечеру большая часть печенегов,-включая женщин и детей, была перебита. По словам Анны Комни-ны, случилось нечто необычайное: в один день был истреблен целый народ, в течение многих лет наводивший ужас на всех своих соседей. Множество врагов было взято в плен, но, поскольку их число намного превосходило численность ромеев, на последних напал сильный страх, и ночью большая часть пленников была убита. Сделано это было вопреки воле императора, и он потом сильно негодовал на своих солдат за эту жестокость (Комнина: 8; 1-6).
С отражением печенежской угрозы Комнин стал править в более спокойной обстановке. Страна медленно выходила из кризиса. В последующие годы Алексей много сил и внимания отдал восстановлению городов, возрождению ремесел и укреплению армии. Поскольку старое фемное ополчение совершенно изжило себя, император сделал основной упор на отряды наемников, а также на ополчение прониаров (подобно рыцарям Западной Европы они получали земельные наделы на условиях военной службы). Таким образом он создал большое и боеспособное войско. В скором времени ему пришлось испытать его во многих сражениях (Дашков: «Алексей Комнин»). В конце 1096 г. в Константинополь начали прибывать первые отряды рыцарей, участников крестового похода. Алексей принимал их и с каждого брал клятву верности. Он надеялся, что с помощью крестоносцев ему удастся отвоевать у турок азиатские владения империи. Вместе с тем огромное скопление рыцарей вблизи столицы заставляло его постоянно быть настороже. Несколько раз между ромеями и крестоносцами вспыхивали ожесточенные схватки. Но в конце концов Алексей благополучно переправил всех пришельцев на азиатский берег (Комнина: 10; 8-9). В июне 1097 г. объединенная армия ромеев и крестоносцев взяла Ни-кею. В соответствии с договором, город этот был передан Алексею. Затем также захвачены были Сарды, Смирна, Эфес, Филадельфия и весь южный берег Черного моря Во все это время отношения с крестоносцами оставались неприязненными. Когда рыцари после взятия Антиохии были осаждены в ней турецким войском и, терпя большие лишения, молили императора о помощи, он не оказал им никакой поддержки. В 1104 г. ромеи напали на Лаодику, занятую их старым врагом норманнским герцогом Боэмундом, сыном Роберта Гвискара (Комнина: 11; 2, 5-6, 11). Не имея возможности в Азии противостоять силам Алексея, Боэмунд отплыл в Италию, набрал там войска и в октябре 1107 г. высадился в Иллирии. Диррахий вновь был осажден норманнами (Комнина: 12; 9). Весной сам Алексей прибыл в Иллирию, чтобы наблюдать за военными действиями. Теперь Боэмунду на себе пришлось испытать возросшую силу ромейского государства. Все его войско было осаждено в лагере и блокировано с моря флотом. Припасы и фураж доставлялись с большим трудом Испытав несколько поражений, герцог в сентябре 1108 г. вынужден был заключить с императором мир. Боэмунд признал вассалом императора себя самого и своего племянника Танкреда, владевшего Антиохией (Комнина: 13; 8, 12). В последние годы Алексей много воевал с турками, безуспешно пытавшимися вернуть себе свою столицу. В 1113 г. ромеи во главе с императором одержали победу над вражеской армией неподалеку от Никеи (Комнина: 14; 2, 5). В 1116 г. Алексей разорил окрестности новой султанской столицы — Икония. На обратном пути турки без успеха атаковали на марше ромейское войско, но не добились никакого успеха. Султан должен был заключить мир. Через полтора года после этой последней победы Алексея постигла тяжелая болезнь сердца, от которой он и скончался (Комнина: 15; 5-6, 11).
АЛЕКСЕЙ II КОМНИН
Византийский император, правивший в 1180-1183 гг. Сын Мануила I. Род. в 1169 г. Умер 1183 г.
Алексей начал царствовать, еще не вполне достигнув юношеского возраста и нуждаясь в мамках и няньках. Поэтому дела ромеев пошли дурно и не так как должно. Сам государь по незрелости своего возраста и по недостатку благоразумия не обращал никакого внимания на свои обязанности, занятый единственно пустыми удовольствиями. Он забавлялся только травлями и конскими скачками, проводя время с молодыми товарищами в играх и развивая в себе самые дурные привычки. А те, которые по отцу были ему друзьями или находились в каком-нибудь родстве с ним, занятые другими делами, нисколько не заботились о том, чтобы дать ему возможно лучшее воспитание и образование, и не обращали никакого внимания на расстройство общественных дел.