Всё началось с волшебной рыбы
Шрифт:
Когда мультфильмы кончились, я ещё немножко полазил по папиным ящикам и посмотрел всякие интересные штуки – отвёртки, плоскогубцы, фонарик-жучок, большую кнопку которого надо нажимать двумя руками, чтобы он жужжал и светился. Потом по маминым ящикам полазил, но там ничего интересного не нашёл. А про Женькины секретики я и так всё знаю. Даже дневник её читал, как она целовалась с Андрюшкой из своего класса. Ф-фу! Противно, да?
Хоть Женька мне тогда и дала подзатыльник, интерес к её жизни у меня отчего-то не только не пропал, но даже усилился.
Между тем, в телевизоре начались новости, и тётенька с экрана сказала, что в Москве десять часов. Значит, и у нас в городе столько же.
А заняться было ну уж совсем больше нечем. Лежать в кровати и болеть, как велела мама, вообще не интересно!
И тут…
И тут, я услышал, как затарахтел мотор дяди Лёшиного драндулета. Помните, я говорил, что у нас сосед в подъезде свой мотоцикл ремонтирует? Так вот, это он как раз и был.
Дядю Лёшу за его мотоцикл ругает весь подъезд. А мне он нравится! Когда не чинит свою «железную лошадь» и не спит, дядя Лёша работает шумахером на маршрутном такси двадцатке. Шумахер, для тех кто не знает, это такой шофёр. Только обыкновенный шофёр ездит как попало, а шумахер – очень-очень быстро. Так папа говорит.
В общем, услышал я тарахтенье из подъезда, накинул на себя пуховик, надел сапожки, открыл входную дверь, и вышел.
Мотор к тому времени уже стих. Дядя Лёша стоял на коленях перед своим мотоциклом и скручивал какие-то проводки. Услышав, как я громко хлопнул дверью, он повернулся ко мне, улыбнулся и сказал:
– Привет, Вовка! А ты чего это не в садике?
– Здрасьте, – сказал я. – Болею. Дома сижу.
– А зачем тогда в подъезд вышел? Хуже не станет? – спросил дядя Лёша.
– Хуже не станет. Потому что некуда, – ответил я. – Скучно. Все ушли, а бабушка только к обеду придёт.
– А-а, – сказал дядя Лёша. – Тогда ладно. Только ты б не замёрз тут. Не май месяц.
– Знаю, что не май, – сказал я. – В мае снега не бывает. В мае мы на даче шашлыки жарим, и я там в одной рубашке хожу.
– Много ты знаешь! – рассмеялся дядя Лёша. – Вот я одну историю из своей жизни помню, так там в мае не только снег был, но и гололёд настоящий. Я ещё тогда не на маршрутке работал, а в дорожном управлении. На катке асфальт утрамбовывал.
– Ну вы и сочинять! – обиделся я. – Это ж кто на катке асфальт утрамбовывает? Каток из шланга водой поливают, пока там лёд не появится, чтобы можно было на коньках кататься. Я сам видел. Честно!
Но дядя Лёша опять засмеялся. А потом вдруг серьёзным стал, подозвал меня к себе пальцем и на ухо тихонечко прошептал:
– Есть ещё и другие катки, Вовка. Машины такие. На них асфальт утрамбовывают. И осенью, когда грязь везде, иногда и зимой, когда гололёд, и даже весной, когда лужи по колено.
А сам снова смеётся. Ну что с ним будешь делать? Шутник он у нас! Обижаться мне расхотелось, и я сам рассмеялся.
– Знаешь, Вовка, – говорит мне дядя Лёша, –
Я своим ушам не поверил. Представляете, сам дядя Лёша ко мне в гости придёт! Но всё-таки кивнул:
– Договорились.
У нас дома дядя Лёша сразу прошёл на кухню, налил чайник, поставил его на плиту и зажёг спичкой газ. Мне строго настрого запрещено это делать – спички детям не игрушки. Потом развязал большущий пакет с пряниками и уселся напротив меня на табуретку.
– Угощайся, – сказал он и взял первым.
– Спасибо, – поблагодарил я и последовал его примеру.
Пряники оказались свежими и вкусными. Даже чаю не надо. Но всё равно налили. Когда я съел три штуки, то вспомнил про странную машину с ледяным именем и про снег в мае.
– Дядь Лёш, – сказал я, – а расскажите мне ту историю про каток, на котором не лёд заливают, а асфальт утрамбовывают.
– Ох, точно! – воскликнул дядя Лёша. – Спасибо, Вовка, что напомнил. Слушай!
Вот его история.
Было это очень давно, Вовка. Ты тогда ещё не родился, а я работал в дорожном управлении в ремонтной бригаде. Мы асфальт чинили – ямы заделывали, трещины всякие, а также меняли бетонные бордюры, которые раскрошились.
Зимой работы почти не было, поэтому мы с мужиками сидели в комнате и играли в домино. Но когда пришла весна, снег начал таять, а дороги ото льда очистились. И тут оказалось, что ям и трещин на этих самых дорогах так много, что надо асфальт срочно приводить в порядок.
Раньше-то я с лопатой работал. А как раз в том году мне каток решили дать. Каток, Вовка, это не только ледяная площадка, на которой хоккеисты, фигуристы и прочие конькобежцы катаются. Каток – это ещё и техника такая. На трактор похожая, только с большими железными валами-колёсами, тяжеленными и гладкими. В «Ну, погоди!» в одной из серий волк от такого убегал, помнишь?
– Вспомнил! – обрадовался я. – Там этот каток ещё за волком по лесу гонялся и берёзы давил.
– Точно! – сказал дядя Лёша и продолжил свой рассказ. – Как раз на таком катке я и работал. Только мой лучше был, с тёплой кабиной.
Так вот, пришла весна. Дороги оттаяли, и все сразу увидели, как они за зиму испортились.
Начальник сказал нашей бригаде, чтобы мы кончали играть в домино и принимались за дело. Ну, мы и принялись. Привезли нас с нашими ремонтными машинами на одну из улиц, выгрузили. Потом асфальт на самосвалах доставили. И закипела работа!
Укладчик – это тоже машина, она горячий асфальт на дорогу ровным слоем сыплет – работает. Мужики с лопатами работают – грязь убирают, холмики разравнивают. Второй каток асфальт укатывает – работает…