Все о чае
Шрифт:
ПЕРВЫЕ ВСХОДЫ И СБОРЫ
Первые попытки «прописать» чайный куст в России стали предприниматься еще в начале минувшего века. Начались поиски с Южного берега Крыма, где основатель и первый директор Никитского ботанического сада X. X. Стевен приступил к испытаниям «расти могущих и в каком-либо роде хозяйства полезных или только для украшения служащих деревьев, кустов и трав». Причем начал он как раз с чайных кустов, полученных в 1814–1818 годах из Парижа и Петербурга. В теплицах Артека, где они дали спелые семена, их удалось размножить.
В 1838
Южная оконечность Черноморского побережья Кавказа, входящая в так называемую Понтийскую флористическую область, недаром считалась «русскими субтропиками». Переселившись туда, растения почувствовали себя почти как дома. Уже в 1864 году гурийский помещик князь Михаил Эристави (Эристов) собрал с собственного маленького участка в селении Гора-Бережаули Озургетского уезда первый чай, который затем представил на Всероссийскую сельскохозяйственную выставку в Петербурге.
Однако энтузиазм грузинских пионеров чая сразу же натолкнулся на жесткую политику местной и центральной власти. Царское правительство не было заинтересовано в развитии чаеводства в стране, поскольку доходы от продажи импортного чая существенно пополняли казну. Обращая внимание на плачевное состояние чайного дела, выдающийся грузинский писатель и общественный деятель И.Г. Чавчавадзе в своем выступлении со страниц редактируемой им газеты «Иверия» в 1887 году отмечал, что чайный куст больше высаживается на белой бумаге и поливается черными чернилами.
В защиту чая страстно выступил почетный доктор физической географии Московского университета, основоположник отечественной метеорологии профессор А.И. Воейков. За акклиматизацию в Закавказье чайного куста, возможность которой он обосновал в классическом труде «Климаты земного шара», ученый ратовал в своем обстоятельном докладе в Географическом обществе.
Это выступление получило поддержку профессора Петербургского университета академика
А.М. Бутлерова. Знаменитый химик посадил на своем дачном участке, расположенном к югу от Сухуми, чайные кусты и приступил к разработке технологии переработки и рецептуры выделки чая из их листьев. Полученные результаты он продемонстрировал во время своего доклада «О культуре чая в Закавказье» 16 мая 1885 года на общем собрании Вольного экономического общества в Петербурге. Не удовлетворившись достигнутым, он стал собираться в еще более дальнюю дорогу — в Индию, где намеревался изучить способы механизированной обработки чайного листа. К сожалению, незадолго до начала намечавшейся экспедиции Бутлеров скончался.
Эстафету двух великих ученых подхватил известный в Закавказье общественный деятель, магистр ботаники, флорист, систематик и статистик, автор работ по естественной истории и этнографии Кавказа Н.К. Зейдлиц. В 1884 году он выступил на Международном съезде ботаников и садоводов в Петербурге с докладом, где доказывал, что пришло время вплотную заняться культурой и производством чая, и призывал поскорее сделать почин. При этом оратор сообщил, что на пути в Россию находится партия семян и саженцев, выписанная по его инициативе из Ханькоу.
Призыв нашел отклик в душе отставного инженер-полковника из Тбилиси А.А. Соловцова. Он переселился в Аджарию, только что освобожденную от турецкого ига, приобрел участок в Махинджаури, под Чаквой, по соседству с участком Зейдлица, и с большим энтузиазмом взялся за дело. Так в 1885 году была заложена первая в России промышленная чайная плантация (кстати, растения на этом участке сохранили свою продуктивность до наших дней). За сравнительно короткое время площадь соловцовской плантации была доведена до двух гектаров. Уже в 1897 году образцы аджарского черного байхового чая экспонировались на сельскохозяйственной выставке в Тифлисе. За внедрение новой культуры в крае Соловцову была присуждена Большая золотая медаль. Его чайный сад послужил своеобразным питомником, давшим жизнь многим другим плантациям в Закавказье.
В 1893 году рядом с хозяйством Соловцова известный чаеторговец К.С. Попов заложил три имения: «Отрадное» — в окрестностях Чаквы,
«Привольное» — в Салибаури и «Заветное» — в Капрешуми. Перед этим он совершил три поездки в Китай, а потом снарядил специальную чайную экспедицию во главе с профессором фармакологии Московского университета В.А. Тихомировым в Японию, Китай, Северо-восточную Индию, Цейлон, Яву и Сандвичевы острова. Экспедиция продолжалась четыре года и вернулась с богатыми коллекциями семян и растений.
Тем временем Попов скупил обширные участки. Для организации чайного хозяйства он пригласил заведующего кафедрой общего земледелия и почвоведения Петровской академии В.Р. Вильямса.
Спустя десять лет после закладки имений площади плантаций увеличились до 133 гектаров, а количество кустов достигло полутора миллионов. Весной 1894 года с помощью вызванного из Китая мастера Попов получил в Чакве первый урожай своего чая.
Через три года коммерсант выписал из Лондона оборудование для чайной фабрики и уже на следующий, 1898, год получил в «Привольном» первые 5200 килограммов фабричного грузинского чая. Технологию фирма держала в строжайшей тайне.
Попов был близок к царскому двору, принимал участие чуть ли не во всех выставках, устраиваемых в России и за границей. В 1900 году на Всемирной промышленной выставке в Париже его наградили Большой золотой медалью «За лучший в мире кавказский чай». Впоследствии он стал консультантом Министерства земледелия по чайным делам, но и на этом посту больше пекся о преуспеянии своей фирмы, нежели о судьбах отечественного чаеводства.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ЗОЛОТОГО РУНА
Подлинным подвижником российского чаеводства стал И.Н. Клинген. Ученый, агроном-организатор, экономист, ботаник, историк, этнограф, почвовед и климатолог, он оставил яркий след в истории нашего сельского хозяйства как неутомимый энтузиаст отечественного субтропического земледелия. Крутому повороту в его биографии способствовал случай. В 1892 году Клинген получил от Главного управления уделов, ведавшего землями императорской семьи, приглашение занять должность инспектора кавказских удельных имений династии Романовых.