Шрифт:
Глава 1. Никита.
Мне сегодня снилась Лика. Она стояла под аркой с мамиными розами. Розы оплели прутья плотным красно-зелёным покрывалом, создавая причудливую ажурную тень. Алые лепестки роз сыпались на голубое платье Лики. Солнце светило сзади и рыжие волосы Лики горели как пожар, ветер шевелил пряди, играл с ними. Девушка смеялась, словно камушки перекатывались в ручье от быстрого течения. Лика не смотрела на меня. Она подняла голову вверх и ловила лепестки роз. Лепестки почему-то не опадали на землю, они проскальзывали сквозь её пальцы и оставались на платье, словно брызги. Красные брызги. Лика улыбалась, а голубое платье было забрызгано… кровью.
– Лика! Лика! – кричал я, но она меня не слышала.
Она
Что за чертовщина мне приснилась? Лика. Она не снилась мне три года. Она не снилась мне никогда. А сегодня… Сердце бешено стучало в горле. Что-то случилось? Что-то случилось с Ликой! Я заметался по комнате. Остановился перед окном. Зима. Снег красивым белым покрывалом укрывал землю, деревья, сверкал на солнце. Мамина арка, перевитая сухими стволами роз, засыпана снегом. Сегодня у мамы день рождения. Как три года назад. Мысли всё время возвращались назад, к Лике. Я думал, что стёр все воспоминания о ней. Нет. Я ничего не забыл. Память услужливо вытаскивала из своих тайников взгляды, смех, жесты, запах, поворот головы, руки, губы…
Чёрт! Я застонал, щемящая боль сдавила сердце. Я все эти годы жалел, что не смог её удержать. Я обвинял себя в малодушии, трусости, но она вычеркнула меня из своей жизни. И я смирился с болью потери. А сейчас все воспоминания нахлынули, сердце защемило, в глазах защипало. Словно взломали бронированные двери души. Что ж так больно-то? Я украдкой, словно кто-то мог за мной наблюдать, набрал на экране телефона: «приснилась кровь на любимой». Испугался и стёр «на любимой». Прочитал: «Кровь во сне на одежде символизирует врагов, из-за которых может пошатнуться ваша карьера». Усмехнулся. Да, карьера может пошатнуться. На мамин день рождения приехала Лена, моя бывшая жена. Ну как бывшая. Официально она всё ещё моя жена. Мы не разведены. Так до сих пор и не развелись, хотя давно не живём вместе. Именно она была виновной в нашем с Ликой разрыве. Да нет, я пытаюсь оправдаться. Я сам виноват, что вовремя не развёлся. Я сам виноват во всём. Общий у нас с Леной только бизнес. Работаю я, а жена получает ежемесячные проценты.
Лена приехала на день рождения мамы. Вчера она поставила условие:
– Или мы вместе, или я продам свою половину твоему конкуренту.
– Почему ему? – спросил я.
– А чтоб тебе хуже было.
– Я куплю твою половину, – миролюбиво предложил я.
– Ой, да ладно! Тебе моя половина продаётся только со мной!
– Лена, мы цивилизованные люди. Заметь, не я тебя бросил. Ты сама ушла от меня. Я дал тебе денег на дом. Ежемесячно высылаю…
– А вдруг ты меня обманываешь?
– Лена! Я предоставлю все документы. Я честен. Зачем мне тебя обманывать?
– Жениться собрался на Зойке?
– Я никогда не женюсь, – меня даже передёрнуло от такой перспективы.
– Ой, да ладно! Верю! Ты уже женат! – заливисто засмеялась Лена.
– Лена, это бессмысленный разговор. Давай разойдёмся по-хорошему. Я не буду с тобой жить, – устало произнёс я.
– С Зойкой будешь?
– У нас с Зоей разные спальни. Если это тебя утешит. Я ни с кем не буду жить.
Они обе меня достали. Я не умею любить никого, кроме Лики. Лена удивилась и обрадовалась. Она, что думает, что мы снова можем быть вместе? Серьёзно? Я уже забыл её. Мы остались друзьями. Обсуждаем дела фирмы, советуемся. Так, наверное, бывает. Или не бывает? Зачем Лена хочет вернуться? В её любовь я не верю. Я и в свою не верю. Тогда, может быть, и была. Потом она меня предала. Да и я что-то быстро утешился. А теперь что изменилось? Мы уже четыре года как не вместе. Да, не старайся понять женщину, де дай бог, поймёшь и всё равно не поверишь. Мне иногда хочется
– Отсовокупитесь от меня! Мне никто не нужен рядом. Никто!
Разве что… Но нет. Нельзя думать о Лике. Это больно и ничего не изменит. Говорят, любовь живёт три года… Сколько же она умирает? Моя не умирает, она добивает меня, и я ползу раненный любовью по жизни, моля о забвении… Хватит ныть! Я отвлёкся и не сразу услышал, что говорит Лена.
– Чего ты хочешь, Лена?
– Тебя.
– Ты понимаешь, что всё прошло. У тебя своя жизнь, у меня своя, – я мысленно матерился, мне хотелось закончить разговор и уйти в спальню, чтобы никого не видеть и не слышать.
– Но мы можем попробовать снова.
– Лена! Я очень хорошо к тебе отношусь, но не люблю тебя. «Снова» ничего не будет.
– Никита, и кто говорит о любви? Ты? Ты, который никогда не любил!
– Неправда, я был влюблён в тебя.
– Влюблён. Ты просто загорелся чем-то новым. Своим. Ты не хотел работать с отцом. Хотел доказать ему и всем, что чего-то достоин. Мы создавали нашу жизнь. И деловые отношения гораздо крепче, чем влюблённость. Это чушь, придуманная для маленьких девочек и мальчиков, чтобы оправдать совместное проживание. Можно спать с одним, жить с другим, любить третьего. Это нормально! А если семья завязана на бизнесе, значит мы должны быть вместе.
Я слушал Лену и думал, что где-то она права. Но слышать это было неприятно. Лена всегда подходила к любому вопросу с деловой стороны. Конечно же можно было начать сначала… Но нет, нет. Лена стала чужой. Как партнёр, она меня устраивала, но жена давно отошла от дел. Я работаю один. Природа требует своего, но представить Лену в своей постели я не мог. Зоя… Перед ней я чувствовал вину. Нормальная девчонка, ну зачем ей я? Никто не виноват в том, что я не хочу её. Я не хотел жить с Леной, или с Зоей, а любить Лику. Но я же именно так и живу! С Леной так и не развёлся, а с Зоей сплю. Вернее, уже не сплю. Кто для меня эти женщины? Если одна из них исчезнет или обе сразу? Я прислушался к себе. Честно? Я бы испытал облегчение, если бы они обе пропали из моей жизни. Но что тогда было с Ликой? Почему я отказался от неё? Нет, не я. Она сама оттолкнула меня, отказалась. А я сдался? Не захотел навязываться. Взыграла гордость. Да, да, да! Я думал, что она позовёт меня. Я именно так и думал. Не позвала. Время шло и чем дальше, тем труднее было придумать причину, чтобы вернуть её. А потом как-то всё закрутилось… Лена, Зоя. Да, я трус, я чувствовал, что изменяю Лике и боялся встретиться с ней, поговорить, объяснить. А что я могу объяснить? Какой же я идиот!
Я разучился говорить о своих чувствах. Я умел это только с Ликой. Только с ней можно было бы поговорить по душам, так, чтобы на душе потом стало хорошо. Не просто о проблемах, о каких-то поверхностных вещах, а о себе, о сути, о звёздах и прочей незначительной ерунде. И это казалось важным, нужным. Поговорить о том, как ощущается, чувствуется то или иное событие могла только Лика.
Лена выдернула меня из размышлений:
– Я подумаю до отъезда.
– О чём? – я уже забыл о чём мы говорили.
Я научился отключаться от ненужных разговоров. Мне было неинтересно.
– Никита, ты со мной или где?
– С тобой. Когда уезжаешь? – поинтересовался я, чтобы хоть что-то сказать.
– Не спеши избавиться от меня. Потеряешь больше, – хохотнула Лена. – Ты не найдёшь такую, как я.
– Таких нет, не было и не надо. Жизнь слишком коротка, чтобы жить не с теми людьми.
– А кто «те люди»? Зоя?
– Как ты меня уже достала! – не сдержался я.
Лена напоминает мне океан, меня тошнит от неё, от её неуёмной энергии вернуться ко мне. Какими словами я должен ей сказать «нет»? Мне неприятно было её присутствие. Лена вела себя, как моя жена. Как моя настоящая жена. Словно и не было её ухода, не было Лики. Лика. Вот кого я хочу видеть рядом двадцать четыре часа в сутки. Чёрт, почему она мне сегодня приснилась? Мне казалось, что я смирился с её потерей. Моя сестра Дианка говорит: