Все Приключения Незнайки в одной книге
Шрифт:
Через полчаса малышки запрудили всю Больничную улицу. Конечно, в больницу не могли пустить такое количество желающих. Медуница вышла на крыльцо и сказала, что больные ни в чём не нуждаются, поэтому все должны разойтись по домам и не шуметь здесь под окнами. Но малышки не хотели расходиться. Каким-то чудом им стало известно, что самый главный малыш, по имени Незнайка, должен выйти из больницы со своими товарищами, Тюбиком и Гуслей.
Медунице снова пришлось объявить, что Незнайка не выйдет до тех пор, пока все не разойдутся. Но малышки, вместо того чтобы разойтись по домам,
– Скажите, скажите, который из них этот знаменитый Незнайка?
– Незнайка вон тот, в жёлтых брюках.
– Этот ушастенький? Ни за что не сказала бы, что это Незнайка. У него довольно глуповатый вид.
– Нет, точно, точно! Вид, правда, у него глуповатый, но глаза очень умные.
Одна малышка во втором этаже углового дома, увидев Незнайку, принялась махать руками и кричать тонким, пискливым голосом:
– Незнайка! Незнайка! Ура!
Она бесстрашно высовывалась из окна, так что в конце концов чуть не вывалилась наружу. Хорошо, что остальные малышки успели поймать её за ноги и втащить обратно.
– Фу, какой стыд! Этот Незнайка может вообразить о себе невесть что! – сказала малышка со строгим худеньким личиком и остреньким подбородком.
– Вы правы. Ласточка, – ответила ей другая малышка со вздёрнутой верхней губой, из-под которой сверкали белые зубы. – Малышам вовсе не надо показывать, что на них смотрят. Когда они убедятся, что их шалостей никто не замечает, то сами перестанут шалить.
– Вот об этом я и говорю, Кисонька, – подхватила Ласточка. – Малышей надо презирать. Когда они увидят, что их презирают, то побоятся обижать нас.
Эти Ласточка и Кисонька шушукались да шушукались, жужжали да жужжали, пока не прожужжали всем уши, что к прилетевшим малышам надо относиться с презрением. Все малышки условились между собой не замечать малышей, а если встретятся с ними на улице, то, завидев издали, поворачивать обратно или переходить на другую сторону.
Из этого условия, однако, вышло мало толку. Каким-то чудом всем стало известно, что Тюбик – художник, а Гусля – замечательный музыкант, который умеет играть на флейте. Всем, конечно, хотелось поскорей послушать игру на флейте, так как в Зелёном городе умели играть только на арфах, а флейты никто ни разу не слышал. Многие даже не знали, что существует такой инструмент.
Скоро малышки узнали, что Тюбик и Гусля поселились на Яблочной площади, в доме, где жила малышка Пуговка со своими подружками. Во втором этаже этого дома, под самой крышей, была просторная комната с большим, светлым окном во всю стену. Эта комната понравилась Тюбику за то, что была очень светлая, и они с Гуслей решили поселиться в ней.
Окно верхней комнаты выходило прямо на Яблочную площадь. И вот вечером Яблочная площадь, на которой никогда раньше не наблюдалось большого движения, сразу наполнилась гуляющими малышками. Взявшись за руки, они прохаживались по площади парочками
Конечно, они делали это не для того, чтобы увидеть Тюбика или Гуслю, а просто от нетерпения: всем хотелось поскорее услышать музыку.
Время от времени они замечали то мелькнувшую в открытом окне аккуратно причёсанную голову Гусли, то взъерошенную шевелюру Тюбика. Потом мельканье голов в окне прекратилось, и малышки увидели Тюбика, который облокотился о подоконник и мечтательно глядел вдаль. Вслед за Тюбиком у окна появился Гусля. Они оба принялись рассуждать о чём-то, посматривая по сторонам и размахивая руками.
После этого они оба высунулись из окна и, наклонившись, стали глядеть почему-то вниз. Потом оба по разу плюнули со второго этажа и снова исчезли в окне.
Казалось, что больше ничего интересного не произойдёт, но малышки и не думали расходиться. И как раз в это время из окна полились нежные, как плеск ручейка, звуки флейты. Они то мерно катились, как катятся волны одна за другой, то как будто подпрыгивали и кувыркались в воздухе, гоняясь друг за дружкой и сталкиваясь между собой. От этого всем становилось весело. Звуки флейты словно дёргали всех за ручки и ножки, поневоле хотелось пуститься в пляс.
Окна домов отворились бесшумно. Движение на площади прекратилось. Все застыли, стараясь не пропустить ни одного звука.
Наконец флейта смолкла, но сейчас же из окна противоположного дома послышались звуки арфы. Арфа пыталась повторить эту новую, до сих пор неизвестную мелодию. Чьи-то пальцы неуверенно перебирали струны. Мелодия, которая началась довольно бойко, постепенно слабела, наконец замерла совсем, но сейчас же флейта пришла на помощь, подхватив продолжение. Арфа ожила, зазвучала увереннее. К ней присоединилась другая, из соседнего дома, потом третья. Музыка сделалась громче и веселей.
Незнайка, который прибежал с красками и кисточкой, чтобы отдать их Тюбику, увидел на площади перед домом необычайное зрелище. Вся площадь была запружена малышками, которые слушали этот чудесный концерт. Незнайка тоже заслушался и даже запрыгал на одной ножке, но, увидев, что на его танец никто не обращает внимания, махнул рукой и скрылся в дверях дома.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ПОХОД ВИНТИКА И ШПУНТИКА В ГОРОД ЗМЕЁВКУ
Эту песенку о зарядке, которую сочинил поэт Цветик, распевали Винтик и Шпунтик.
Было раннее утро, и в Зелёном городе все ещё спали, а Винтик и Шпунтик уже шагали по улицам, распевая песню и делая на ходу зарядку. Зная ещё со вчерашнего дня, что наутро их должны выписать из больницы, для того чтобы починить машину, они проснулись ни свет ни заря и стали требовать, чтобы их немедленно выписали. Медуница, которая больше всего на свете боялась шума, распорядилась поскорее выдать им одежду.