Всё сложно
Шрифт:
— Мне нужно проводить тебя домой, пока ты не простудилась, — он отступил и оставил меня растерянной и дрожащей.
Оглядываясь назад, я практически вижу, как в его голове загорелась лампочка: «ТРЕВОГА! ДОГОВОР! Я не могу её поцеловать, просто отведи ее домой».
Или ещё один раз, у меня даже есть запись в дневнике про этот случай. Когда я была уверена, что совместный просмотр самого романтичного фильма в истории может что-то изменить. Мы уютно устроились на его кровати, смотря фильм на ноутбуке, а его рука лежала на моём плече. После сцены поцелуя под дождём
Снова сработала тревога, он поднялся с кровати, спросив, не хочу ли я ещё попкорна.
Когда меня ужалила в шею пчела, а Эйден был готов поиграть в доктора, он привёл меня в свою комнату и наложил мазь на место укуса. Несмотря на боль, я не могла не вздрогнуть от нежного давления его пальцев на мою кожу. Когда боль утихла, я подняла на него взгляд, и мы смотрели друг другу в глаза, замешкавшись на долю секунды, прежде чем почти поцеловаться. Внезапно вспомнив о самоконтроле, Эйден отстранился и практически выбежал из комнаты, оставив за спиной растерянную, встревоженную и укушенную пчелой меня.
Рефлекторно я потянулась рукой к месту на шее, ощущая фантом укуса — как физического, так и эмоционального. Звонок в дверь прерывает мою задумчивость. Я подскакиваю на кровати и сажусь прямо, а кошки встрепенулись, навострив уши — как им и положено. Мы столкнулись с общим врагом.
На мгновение я решаю притвориться, что меня нет дома, но свет в моей спальне виден с порога, да и вообще, какой в этом смысл? Мы с Джейсом работаем вместе. Если не сегодня, то завтра он собирается загнать меня в угол в офисе — в гораздо менее приватной обстановке. Так что мы могли бы сразу приступить ко второму раунду нашей борьбы и покончить с этим.
Я сбрасываю одеяло с ног, разгоняя кошек, и спускаюсь по лестнице как раз в тот момент, когда в дверь снова звонят.
Нетерпеливый мудак.
— Я иду, иду, — кричу, направляясь к двери. Резко открываю её, готовая к атаке, но слова замирают на моих губах, когда вместо Джейса на пороге оказывается Эйден.
— Привет, — хриплю я, пытаясь проглотить разочарование.
— И тебе привет, — отвечает он, прислонившись к дверному косяку.
Я кусаю нижнюю губу, и на лице у меня, наверное, шоколад. Я в полном замешательстве. Я плакала, мои глаза, должно быть, опухли и воспалились, а волосы напоминают в птичье гнездо.
Меня так удивляет его появление, что я едва успеваю рассмотреть его одежду. Под тёмным пальто на нём всё тот же оливково-зелёный свитер, в котором он был в офисе ранее.
Но уже определённо слишком поздно, чтобы он пришёл прямо с работы.
Я прищуриваюсь и открываю дверь шире, почти ожидая увидеть прячущегося в тени Джейса, но на улице пусто.
— Что ты здесь делаешь, Эйден?
Я ещё злюсь на него. Не так, как на Джейса, но всё же… Эйден тоже был добровольным участником договора.
— Можно войти?
Мы смотрим друг на друга несколько долгих мгновений, прежде чем я решаю, что мне всё равно, что он хочет сказать, и отступаю в сторону, позволяя ему войти. Если он хочет извиниться, то пусть извиняется, но только так, чтобы это было его желание, а не того, чьё имя нельзя называть…
— Итак? Чем обязана такому позднему визиту? — подсказываю я.
— Я пришёл простить тебя, — говорит Эйден, входя в мой дом.
У меня отвисает челюсть. Я закрываю входную дверь и поворачиваюсь к нему.
— Ты хочешь меня простить?
Мы стоим друг напротив друга.
— Да, Лори. Я здесь, чтобы простить тебя.
Я скрещиваю руки на груди.
— И за что же?
Эйден насмехается над моим жестом и тоже скрещивает руки на груди.
— О, ну давай посмотрим, — говорит он с едва сдерживаемой ухмылкой.
Он думает, что это смешно? Как они вдвоём годами играют с моими чувствами? Я уже готова взорваться, когда он добавляет:
— Как насчёт того, чтобы простить тебя за то, что ты лгала мне каждый день в течение последнего месяца? Что выдумала отношения с Джейсом только для того, чтобы заставить меня ревновать? Или за то, что ты не призналась мне, даже когда я в упор спросил, что ты чувствовала в колледже даже после того, как я проговорился о договоре?
Я в шоке. У меня нет слов.
Эйден пристально смотрит на меня, его глаза мерцают в свете лампы в гостиной. Чувство вины за всю ту ложь, которую я наговорила, всплывает с новой силой.
— Джейс рассказал тебе? — тихо спрашиваю я.
Мстительный придурок. Не могу поверить, что Джейс настучал на меня из вредности. Педантичный ублюдок!
Эйден опускает руки.
— Прежде чем ты начнёшь разглагольствовать о том, какой Джейс придурок, раз сдал тебя, он рассказал не со зла.
— Нет? Тогда как это понимать?
— Джейс просто хотел объяснить, почему тебе понадобится больше времени, чтобы простить его, нежели меня, и ещё, наверное, ему надоело мне врать.
Это заставило меня заткнуться. В последние несколько недель я была ужасной подругой для Эйдена.
Эйден подходит ко мне, глаза сверкают каким-то весёлым озорством. Я жду, что он похлопает меня по спине и простит, но он этого не делает. Вместо этого он улыбается, опускает руки, взяв обе мои ладони в свои.
— Лори, можем ли мы поговорить честно, по душам, без лжи? — спрашивает он.
Я киваю и позволяю ему потянуть меня к дивану. Эйден бросает пальто на спинку, и мы оба садимся.
— Может, я начну первым? — предлагает он.
Я снова киваю, не в силах вымолвить и слова, даже если бы хотела.