Всё сложно
Шрифт:
— Ты лучший друг в мире.
Убейте.
Меня.
Немедленно.
Глава 3
Лори
Следующим утром я просыпаюсь, развалившись звёздочкой посреди огромной королевской кровати Джейса, в то время как мой лучший друг свернувшись в позе эмбриона, забился в угол, держась от меня подальше как всегда, когда мы спим в одной кровати.
Никогда не понимала, то ли он боится, что я попытаюсь его
Я осматриваю комнату, не понимая, что именно меня разбудило, пока снова не раздаётся звонок домофона.
— Джейс.
Нет ответа.
— Джейс, кто-то пришёл.
Он сонно бормочет что-то нечленораздельное и переворачивается на спину, откидывая голову на подушку. Волосы падают на лоб, а на выточенной челюсти виднеется тёмная щетина, и я не могу не признать, что он выглядит довольно мило. Джейс издаёт громкий храп, и я хихикаю.
— Ладно, приятель. Пойду, посмотрю кто там.
Я сбрасываю одеяло и шлёпаю босыми ногами до прихожей.
Подойдя к домофону, я нажимаю кнопку.
— Да?
— Доброе утро, мисс. Вы гостья доктора Барлоу?
— Это Лори, доброе утро, Питер.
Узнаю голос швейцара дневной смены.
— А, доктор Арчибальд, здравствуйте. Просто хотел предупредить, доктор Коллимор уже поднимается к вам.
— Спасибо, Питер.
Эйден? Чёрт. Что мне делать? Как я выгляжу?
Смотрю на себя в зеркало, и увиденное не радует глаз. Волосы похожи на птичье гнездо. На мне одна из безразмерных футболок Джейса, а тушь размазана по всему лицу. Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть, а затем впасть в панику. Я облизываю палец и яростно пытаюсь оттереть остатки макияжа.
Я не готова.
Подношу руку ко рту и выдыхаю. Фуу. Нужно бы почистить зубы. Но я не могу, времени нет.
Эйден снова стучит.
— Джейс? Ты там?
Чёрт, чёрт, чёрт.
Я почти смирилась с тем, что буду приветствовать Эйдена своим утренним дыханием, когда мой взгляд падает на лежащую на тумбочке коробочку с мятными конфетами. Я хватаю металлическую коробку, чтобы взять одну, но, конечно, по иронии судьбы, стоит мне открутить крышку, и все кроме одной мятные конфеты падают на пол.
Победитель по жизни! Бросаю белую конфетку в рот и открываю дверь, прислонившись к ней, как я надеюсь, в сексуально-непринуждённой позе.
— Милашка Эйден!
Мой лучший друг и любовь всей моей жизни стоит по другую сторону дверного косяка с поднятым кулаком, как будто готовится в очередной раз постучать, и выглядит невероятно красивым в своём стильном синем пальто.
— Лори? — в замешательстве спрашивает он и хмурится, как будто не уверен, что попал в правильную квартиру. Он смотрит мне через плечо на потрясающий вид на Чикаго, отрывающийся из панорамного окна, и должно быть, осознаёт, что пришёл явно не в мой коттедж. Он хмурится ещё больше.
— Что ты здесь делаешь?
Эйден
— Мятные конфеты?
— Да, уронила их по пути к двери. Я ещё не проснулась.
Отхожу в сторону, чтобы впустить его, и прежде, чем он заметит, что я сосу мятную конфету, проглатываю её целиком. Вот только коварная конфета застревает в горле, и мне приходится броситься на кухню в приступе кашля.
И теперь я не могу дышать.
Я включаю кран и пытаюсь запить водой, но жидкость не проходит, а просто стекает по подбородку.
Мои хрипы вынуждают Эйдена догнать меня.
— Боже, Лори, ты задыхаешься?
Я планировала дать отрицательный, бесстрастный ответ, но он превращается в предсмертный хрип.
Врач в нём берёт верх. Эйден оказывается позади и опускает меня к раковине, чтобы ударить пять раз ладонью по спине. Клянусь, когда я думала о том, как Эйден нагибает меня, я представляла это совсем не так.
Когда это не помогает, он пробует другой способ. Он обхватывает меня за талию, прижимая кулак одной руки чуть выше пупка, а другой одновременно давит на диафрагму. На втором толчке конфета наконец-то вылетает у меня изо рта и отправляется украшать кухонную стену Джейса.
Я всё ещё пыхчу и плююсь, когда Эйден отпускает меня.
Всё нормально — хочу сказать я, только фраза звучит хриплой и как будто я говорю голосом из фильма ужасов.
— Фссёнорм, — получается у меня.
Эйден открывает холодильник и наливает мне стакан воды.
Я отпиваю глоток, пытаясь вернуть себе чувство собственного достоинства.
Когда чувствую, что снова могу нормально говорить, я спрашиваю:
— Эй, что ты здесь делаешь в такую рань?
Брови Эйдена взлетают в удивлении.
— Всё нормально?
Я отмахиваюсь от него.
— Конечно, я в порядке. Кризис миновал. Мы все здесь врачи, не стоит беспокоиться. У меня всё отлично, — за исключением того, что я унижена больше, чем когда-либо в жизни. Моё красно-синее, перемазанное тушью лицо, должно быть, выглядит особенно привлекательно, — итак, почему ты здесь?
Эйден ошеломлён.
— Я? Почему ТЫ у Джейса?
— Осталась у него переночевать.
Его челюсть сжалась.
— С Джейсом?
— Да, с Джейсом, это квартира с одной спальней, насколько я знаю. Ты как-то странно себя ведёшь, Милашка Эйден.
— Я странно себя веду?
— Ага, — отвечаю я, поворачиваясь к кофеварке, и беру новый фильтр, — будешь?
— Нет, но я хотел бы услышать объяснение.
Я поворачиваюсь к нему.
— Объяснение чему? — Эйден выглядит очень задумчивым, и я сдаюсь. — Хорошо, признаюсь. Мне не хотелось открывать дверь с неприятным запахом изо рта, поэтому я взяла мятные конфеты у Джейса, ничего особенного. Но, конечно же, я уронила коробку на пол, и все конфеты рассыпались, кроме одной, которую я съела и через две секунды подавилась. Кстати, ещё раз спасибо, что спас мне жизнь.