Все в шоколаде
Шрифт:
– Значит, было еще несчастье? – осведомилась я, а он додумался спросить:
– Простите, а вы, собственно, кто? – Перевел взгляд на Лукьянова и вздохнул:
– Бывший арендатор погиб. Несколько дней назад. Так как практически все имущество сгорело, я имею в виду студию, и пожарная комиссия работу закончила.., вы же понимаете…
Я понимала. Лукьянов тоже.
Мы простились и ушли. Из машины я сделала несколько телефонных звонков и узнала следующее: взрыв произошел в ночь на двадцать третье, а двадцать второго в девять вечера в нескольких шагах от своего дома гражданин Мальцев подвергся нападению
– Я бы взглянул на его квартиру, – заметил Лукьянов. – Он жил один?
– Если верить документам, один.
– Тогда прокатимся.
Я бы предпочла связаться с Волковым, но возражать не стала. Квартира Мальцева находилась в трех кварталах от “Гранда”, в обычном пятиэтажном доме, а замок на его двери не защищал от воров, если судить по тому, что Лукьянов открыл его меньше чем за полминуты. В квартире не оказалось ничего интересного. Все вещи на своих местах. До образцового порядка далеко, но не похоже, чтобы здесь что-то искали. Впрочем, искать можно по-разному – устрой здесь ребята погром, и кому-то в милиции могло прийти в голову, что для одного гражданина ограбление, взрыв в ателье и обыск в квартире все-таки чересчур.
Квартиры были увешаны фотографиями девушек, в основном обнаженных. Лукьянов заинтересованно разглядывал их, я тоже скользнула взглядом, скорее из вежливости, и на одной из фотографий увидела Аллу. Она действительно была красавицей.
– Пошли, – кивнул Лукьянов, и мы покинули квартиру.
Он молчал, а мне хотелось поделиться своими соображениями.
– Теперь мы знаем, за что убили девчонок, – начала я. – Правда, все еще не знаем кто, хотя я догадываюсь.
– Не сомневаюсь, – хмыкнул Лукьянов.
– Это в каком же смысле? – насторожилась я.
– Я уже сказал: может, ты действительно ни при чем, а может, мозги мне пудришь.
– Какие мозги? – возмутилась я. – Ладно, допустим, я убила Аллу на почве ревности, но фотограф-то мне к чему? – Лукьянов проигнорировал вопрос, сел в машину и уставился в окно. Я вздохнула и решила поведать ему свою версию происходящего, хоть он об этом и не просил. – Лично мне дело представляется таким образом. – Я подумала и добавила в голос душевности. – Покойная Алла, всеобщая подруга и корыстная дама, при помощи друга-фотографа готовила компромат на своих поклонников. Однако попытка шантажировать их привела не к быстрому обогащению, как задумывалось, а к скорой кончине.
– Фотограф погиб первым, – напомнил Лукьянов, как будто я об этом забыла.
– Ну и что?
– Констатирую факт, – пожал он плечами.
– Думаешь, он хотел обогатиться, не ставя об этом в известность Аллу?
– Конечно. С этого и начался весь сыр-бор. Парень кому-то послал компрометирующую фотографию и лишился сначала здоровья, а потом жизни.
– Как они его вычислили?
– Не думаю, что это особенно трудно, учитывая возможности любого из предполагаемых шантажируемых. Самый простой способ согласиться заплатить и засечь его во время передачи денег. А потом разделаться с шантажистом под видом ограбления и спалить на всякий случай его студию. Домой к нему наверняка тоже заглянули.
– А увидев фотографию Аллы, сообразили, откуда ветер дует?
Саша равнодушно пожал плечами.
– Хорошо, с фотографом и девчонкой разделались, это ясно. Но зачем убивать ее подругу и в придачу сына Нефедова?
– Почему убили парня, можно только догадываться, а с подругой просто перестраховались. Для чего-то она звонила тебе, а мы теперь знаем, что она была в курсе Аллиных дел.
Лукьянов поглядывал весело, и казалось, вот-вот рассмеется. Особого повода веселиться я не находила и нахмурилась, желая показать, что не разделяю его настроения. Некоторое время мы молчали. Я не выдержала первой.
– Допустим, он, она или они кого-то шантажировали. Вещь для шантажируемого малоприятная, но в результате у нас гора трупов. По-моему, это слишком. В конце концов, Дед – вдовец, Нефедов, считай, тоже, раз его жена давно в клинике, Гарик – юноша и вполне мог себе позволить, Черник тоже не женат. Чего ж тогда злодействовать?
– Губарев, – напомнил Саша.
– Губарев женат, – согласно кивнула я, вспомнив о проклятых конкурентах. – Если это их рук дело, всей команде прямая дорога в психушку.
– Точно, – согласился Лукьянов. – Человек он в своей фирме небольшой, помощник по связи с общественностью – фигура вполне заменимая, так что огород городить в самом деле незачем.
– Выходит, дело не в фотографиях, где лучшие люди с голым задом верхом на девице из “Пирамиды”? – вздохнула я. Саша флегматично пожал плечами. – Жаль, что мы не смогли поговорить с Мальвиной. Теперь вряд ли встретимся.
– Конечно, – вновь пожал он плечами, и в этом жесте было все.
Лукьянов просто решает задачу, и какие-то там Мальвины, фотографы и прочие его, по сути дела, интересовали мало. Мне нравился его подход, я им восхищалась. Правда, хотелось дать ему в зубы, но с подобными желаниями я давно научилась справляться.
– Отвезу тебя домой, – предложила я, – а сама загляну к Деду.
– У тебя есть что ему рассказать?
– Нет, просто он любит, когда я время от времени попадаюсь ему на глаза.
Лукьянов кивнул, вроде бы соглашаясь, и мы поехали домой. Однако он попросил высадить его квартала за два до моего дома, объяснив это желанием проверить, не наблюдает ли кто за моим жильем. Мне это представлялось довольно глупым, но возражать я не стала, так как торопилась избавиться от него.
Мы тепло простились, и я поехала дальше, но не в офис, сейчас меня интересовала дача Лялина, вот туда я и направилась.
Ставни на окнах были закрыты, а дверь заперта. Я обошла дом и не заметила никаких признаков живых существ. Значит, мой друг и соратник узнал о Мальвине и решил подстраховаться. Что ж, разумно. Я почувствовала настоятельную потребность увидеться с ним и позвонила. Лялин мне не очень-то обрадовался, пришлось напомнить, что мы с ним закадычные друзья.
– Ладно, приезжай, – вздохнул он, – я в офисе.
Судя по количеству снующих туда-сюда граждан, рабочий день был в полном разгаре. Я прошла в кабинет Лялина под напряженным взглядом секретарши, рука которой сразу же потянулась к телефону. Господи, эта-то кому стучит? Вопрос я адресовала Лялину, как только вошла. Он махнул рукой.