Все запутано
Шрифт:
Сейчас ее голос спокойный. Нормальный. Почти дружеский.
— У меня есть кое-какие связи в криогенной физике. Могу тебя свести. Мы можем обсудить это за ужином в субботу.
— Ты пытаешься меня подкупить что ли?
— Хочешь за завтраком? Обед тоже подойдет.
На этом этапе я бы устроил перекус посреди дня.
Она хохотнула. Это не совсем смех, но уже близко.
— Забудь об этом, Дрю.
Я улыбаюсь, хоть она и не видит.
— Не дождешься. Я могу вечно к тебе приставать. У меня та еще выдержка, хотя ты же знаешь об этом.
—
Я хнычу:
— Нет, я буду хорошо себя вести.
Поворачиваюсь на бок. В квартире темно и тихо. Чувство… интимности. Как в школе в один из тех ночных разговоров под одеялом, потому что уже поздно и родители не разрешают так поздно висеть на телефоне.
— Так, что на рождество делаешь?
Когда она отвечает, в ее голосе слышится улыбка.
— Мама приезжает. Ди-Ди тоже, так что мы все вместе куда-нибудь пойдем на рождественский ужин. К тому же моя аренда заканчивается в следующем месяце, так что я планирую заняться поисками новой квартиры, пока мама тут. Надеюсь, ей понравится Нью-Йорк. Может, я найду место, которое соблазнит ее остаться здесь.
— А Уоррен что? Он все еще живет у Долорес?
Поговорим о тайном нападении?
В ее голосе снова сквозит резкость, и она говорит мне:
— Это не твое дело, но три дня назад Билли переехал в Лос-Анджелес.
Ох, не от этого ли мне хочется прям сейчас встать и станцевать зажигательный танец на своем обеденном столе?
— Вы ребята все еще… общаетесь?
— Он собирается сообщить мне, как устроится. Дать мне знать, как будут обстоять дела.
— Кейт, что случилось между вами двумя, в тот день, в твоем офисе?
Надо было тогда набраться смелости и выслушать ее. Надо было тогда задать ей эти вопросы. В то время, я думал, что будет легче прикидываться, что мне все равно, чем выслушать ее.
Я был не прав.
Ее голос печальный, когда она отвечает. И утомленный.
— Мы поговорили, Дрю. Я сказала ему, что любила его, и что часть меня всегда будет любить. Я сказала, что знаю, что он меня тоже любил. Но мы больше… не влюблены. Не так, как должны были… больше не так. Это заняло немного времени, но постепенно Билли согласился со мной. И… — она делает раздраженный выдох. — Даже не знаю, зачем тебе это рассказываю.
Какое-то время мы оба молчим. А потом, я просто не могу удержаться.
— Я влюблен в тебя, Кейт.
Она молчит. Вообще никак не отвечает.
— Ты мне не веришь, так?
— Я думаю, что ты первоклассный лгун, когда этого захочешь, Дрю.
Ауч!Так вот как это — расхлебывать кашу, которую сам и заварил, а? Хреново.
Но мой голос непоколебим. Решительный и даже нисколько не дрожит.
— Сейчас, я тебе не лгу, Кейт. Но это ладно. Делай то, что тебе нужно. Ругай меня, ударь меня, выплесни это все из себя. Я могу это выдержать. Потому что чем сильнее ты меня отталкиваешь, тем сильнее я буду бороться, чтобы доказать тебе, что это правда. Что я никуда не исчезну и что я чувствую к тебе —
Через минуту Кейт прочищает свое горло.
— Мне надо идти. Уже поздно. И мне надо доделать много работы.
— Да. Хорошо. Мне тоже.
— Спокойной ночи, Дрю.
Я улыбаюсь.
— Могло бы быть и так, но ты на другом конце города.
Тут она смеется. Быстро, приглушенно, но так искренне. И я с уверенностью могу сказать, это лучшее, что я когда-либо слышал.
— Сладких снов, Кейт. Ну, знаешь, в которых ты и я. Голые.
Клик.
Глава 23
Самая важная игра в карьере начинающего нападающего в бейсболе — это не его дебют. А следующая игра. Его второе появление. Ему необходимо доказать свою настойчивость. Надежность.
Сегодня моя вторая игра. День, когда я покажу Кейт, что ей не удастся избавиться от меня, и что я чертов ключевой игрок. Я начал с кое-чего простого. Элегантного. Чего-то менее броского, чем Three Man Band. Как-никак, иногда совсем не обязательно сбрасывать ядерную бомбу, чтобы выиграть войну.
Заполнил офис Кейт воздушными шариками.
Тысяча шариков.
На каждом написано ИЗВИНИ МЕНЯ.
Слишком много? Не думаю.
Потом организовал доставку еще одной вещицы к ней в кабинет. Маленькой голубой коробочки с запиской:
Ты уже владеешь моим.
Дрю.
Внутри коробочки, на платиновой цепочке висит безупречное бриллиантовое сердечко в два карата.
Глупо? Конечно. Но женщины любят всякого рода любовные глупости. По крайней мере, так показывали в фильмах, в которые я таращился до трех часов ночи.
Надеюсь, это сразит Кейт наповал. Прям на спину упадет, и мне не нужно вам рассказывать, как мне нравится, когда она в такой позиции.
Ладно, шучу.
Ну, типа того.
Кроме того, мне кажется Кейт не особо привыкла получать подарки, по крайней мере, такого калибра. А она должна. Она заслуживает того, чтобы ее баловали. Получала приятные вещи. Красивые вещи. Вещи, которые придурочные бывшие дружки не могли себе позволить и, возможно, даже не задумывались об этом.
Вещи, которые могу дать я. И я дам.
Мне хотелось быть там, когда она откроет свой подарок. Увидеть ее лицо. Но у меня совещание.
— Эндрю Эванс. Такой же красивый, как сам дьявол. Как ты, мой мальчик?
Видите эту женщину в моем кабинете, что обнимает меня? Да, дама с золотистыми волосами и голубыми глазами, все еще сногсшибательна, хоть ей и за пятьдесят. Она была моим учителем в шестом классе. В то время ее кожа была гладкой и мягкой, как и ее Ирландский акцент. И у нее было тело, которое взывало к греху. Большому греху.