Всегда вдвоём
Шрифт:
— Ну — это не совсем помощь: наш косяк — нам и разбираться, — рассудительно заметил генерал.
Тут я уловил сзади какой-то хруст, обернулся и опешил: за нами по парковой дорожке ехал генеральский мерседес! Больше того, ему в кильватер, поминутно зыркая в разные стороны, пристроились бойцы, человек пять, в полном вооружении. Заметив мое офигение, генерал обронил мимоходом не очень понятное:
— Да, сегодняшняя ночь многое изменит, — а потом, пощелкав пальцами — и вот как это у него получается, в перчатках? — развернул: — Но я, собственно к чему это всё затеял: заверяю тебя, что все претензии к институту и его руководству,
Тут он опять замедлился, полез во внутренний карман, как-то — в перчатках — ухитрился выудить оттуда визитку и подал мне.
— Извини, перчатку снимать не буду — холодно. Можно? — и опять чертенята в глазах.
— Можно, — смущённо буркнул я.
Вот как он так на меня действует? А может... он тоже этот, эмпат?! Ха, так тогда это проще — на это дело я уже с Сергеем натренировался, это мы могем... Я резко выпрямился, и дерзко посмотрел генералу в глаза. Он, похоже, тоже что-то почувствовал, и как-то сразу сдал назад, в прямом смысле. И в глаза заглядывать перестал, и тон сменил на какой-то более деловой, что ли.
— Значит, смотри: решения по институту будут позже. Но, в любом случае, тебя это всё не касается и не коснётся.
— А это всё — это что? — довольно-таки борзым тоном спросил я. Пожалуй, надоели мне эти игры — больше гнуться не собираюсь.
— Всё — это всё. Что бы ни произошло. Даже если институт разгонят — ты будешь тут, на тех же условиях. Даже если останешься один — значит, институт будет состоять из тебя, только и всего, — и, заметив мой скептический взгляд, поправился: — До этого не дойдёт, конечно. В целом-то у вас тут не всё так уж плохо, многие работают нормально, просто руководство ваше в привилегии свои заигралось... Только вот про дело забыли!
С этими словами генерал выдвинул вперёд подбородок, сжал кулаки — до хруста, впечатал каблук в снег, как будто перешёл на строевой, и по-другому, как-то глухо, выдал:
— А мы им напомним!
Опять метров сто мы прошли молча, потом я напоминающе показал генералу визитку, которую так и нёс в руке.
— А, да. Это мой личный номер. Если вдруг не беру — на обороте контакт адъютанта, они на связи круглосуточно. Если у тебя вдруг возникнет проблема, которую ты не можешь решить — сразу звони. Полиция, наши, любые соседи, ваши институтские, — последний пункт генерал выделил явным нажимом, — короче, всё равно кто, неважно. Даже если вот такая ерунда, как сегодня ночью — тоже сразу звони, понимаешь?
— Войска пришлёте? — с иронией спросил я.
— Конечно. Если будет нужно — хоть военно-космические, — совершенно серьёзно ответил генерал.
И мне шутить сразу как-то расхотелось.
– *-*-
Только когда машина с генералом укатила вперёд, явно намереваясь просквозить весь парк по диаметру, я заметил двух вооружённых бойцов, оставшихся на дорожке. Один из них представился:
— Капитан Артемьев. Назначен вам в сопровождение, как минимум — на сегодня.
Я машинально подал ему руку, он пожал. Не зная, что сказать дальше, я просто молча двинул в сторону столовой.
Лина с разбегу прыгнула мне на шею, огласив округу коротким визгом. Я, честно сказать, тоже здорово обрадовался, сам не знаю почему. Но тройку бойцов у неё за спиной — наших, из силового крыла — заметил. Сначала было насторожился, но потом узнал Васика — и сразу отпустило. Повернувшись вместе с так и висящей у меня на шее Линой, я предложил фсбшникам:
— Капитан, может, вы к своим тогда? У нас вот есть охрана, наша, местная, мы хорошо знакомы. Больше я с женой разделяться не планирую, — тут Лина отклонила голову назад и пристально посмотрела на меня, прищурив один глаз, но я не повёлся и никак реагировать не стал, — так что, троих нам всяко хватит.
— Мы тоже неплохо знакомы — да, Васик? — ответил капитан.
— Так точно! — Васик аж выпрямился. Чего это он вдруг?
— Поэтому, уж мы меж собой разберёмся — а вы на нас внимания не обращайте, занимайтесь своими делами, — заключил фсбшник и поманил Васика к себе.
А я завязал себе узелок на память: надо бы Васика попытать, где они пересекались, что он так перед этим капитаном тянется?
– *-*-
Выслушав краткое описание моей версии ночных событий, Потапченко только вздохнул.
— Да уж. Получается, что прыгуны — навроде тебя — резко становятся самыми востребованными специалистами: мало ли где такой портал открыться может. А самое обидное, что больше у нас людей с таким даром нет — все, кто имел хоть какие-то перспективы в данном вопросе, погибли, одиннадцать человек! Печально, печально...
— Как это — "нет"? Рыжая, то есть, Лина, Сергей — вот нас уже трое! И военный этот, паренёк, которого я к вам отправил — он ведь тоже наверняка будет в тему?
— В тему, конечно, в тему, спасибо тебе. Но если у нас затребуют эксперта — искать пробой, кого мы сможем предоставить? Когда и к чему будет готов новенький — вопрос. Вы все трое — слишком заняты или важны, чтобы можно было рисковать, не пошлём же мы Эйлин в бой, к примеру? В крайнем случае — придётся, конечно...
— Предоставить? — тупо переспросил я.
— Ну да. Вот звонит директору этот генерал фсбшный и блажит дурным голосом: "У нас в Кремле пробой. Куда стрелять не знаем! Срочно дайте кого-нибудь зрячего!". И что делать? Придётся тебя отправлять, больше-то ведь некого. А если ты от предыдущей акции не отошёл, в медблоке лежишь под капельницей? Отвечать, мол, решайте сами? Нам такого не простят!
— Насколько я слышал, смысл организации Института как раз в том и был, чтоб собрать одарённых в один кулак. Чтоб никто не мог диктовать, кого и куда надо "предоставить"... — вскинулся я.
Потапченко успокаивающе осадил меня ладонью, предлагая сесть обратно в кресло.
— Ты не понимаешь. Чем так показательна сегодняшняя ночь, как думаешь? — и сам же ответил: — Самое главное, что этот теракт продемонстрировал — спецслужбам, в первую очередь — так это то, что нас всех запросто можно зачистить полусотней обычных солдат. Понимаешь? Никто не будет договариваться с теми, кого можно уничтожить силами пары взводов. Мы все показали, что только щёки дуть горазды, а толку...