Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1

Гитин Валерий Григорьевич

Сразу же после смерти фараона Аменхотепа IV все вернулось на свои места. Фивы снова стали столицей, а звероликие боги снова заняли свои почетные места на пьедесталах. Будто ничего не произошло…

И было бы известно имя этого фараона-реформатора лишь очень узкому кругу историков-египтологов, если бы не одна деталь: он был мужем одной красивой женщины, скульптурное изображение которой, сотворенное поистине божественным резцом мастера по имени Тутмес, стало общепризнанным шедевром мирового искусства.

Звали ее Нефертити.

Нефертити

Вот это действительно история, а всякого рода перевороты, завоевания, присоединения и тому подобные конвульсии общественной жизни являются не более чем периодами ненастной погоды, которые в любом случае минуют, а все созидательное, благодатное, солнечное — вернется…

История помнит такую незаурядную личность как фараон Рамсес II, прозванный Великим. Он действительно был великим полководцем, великим покорителем чужих народов, великим захватчиком всего, что плохо лежало, и великим организатором строительства храмов, уставленных его скульптурными изображениями, словом, средней руки исторический деятель любой из эпох.

Но было одно существенное отличие.

Примерно в 1240 году до н.э. фараон Рамсес II приступил к прорытию канала через Суэцкий перешеек, намереваясь таким образом открыть морской путь в Индию. И первый Суэцкий канал был прорыт! И отправились корабли из Средиземного моря в Красное!

Но спустя несколько веков канал был занесен песками пустыни, и лишь в 1869 году (нашей эры, разумеется) его прорыли заново и, будем надеяться, окончательно.

Рамсес царствовал 63 года и умер в столетнем возрасте, оставив безутешными наследниками 3 сыновей и 53 дочери.

Что ж, как говорится, талантливый человек талантлив во всем.

Сильные мира сего, к сожалению, весьма редко бывают талантливыми и сильными в сугубо человеческом смысле этого слова, так что Рамсеса Великого можно считать исключением, лишь подтверждающим общее правило…

Тридцать династий фараонов. Но что бы изменилось, если бы их было двадцать? Или сорок? Имела ли место оккупация Нубии?

Как пришли туда египетские войска, так и ушли. Будто бы ничего и не было.

КСТАТИ:

У царя Соломона, говорят, было кольцо, на котором отчетливо виднелось выгравированное изречение: «Все проходит». В разного рода критических ситуациях мудрый царь черпал спокойствие и выдержку именно в этом изречении. Но однажды стечение обстоятельств было настолько негативным, настолько стрессовым, что Соломон в ярости сорвал кольцо с пальца и швырнул на пол. Оно покатилось, описало круг и замерло у ног царя. Соломон разглядел какую-то надпись на внутренней стороне кольца, поднял его и прочитал: «И это пройдет».

Так-то.

А что осталось, что не кануло бесследно в мутные воды забвения?

Сфинкс. Пирамиды. Храмы. Нефертити. «Золотое сечение».

И литература: философская лирика, легенды, трактаты мудрецов…

И наука.

На одном из папирусных свитков можно прочесть:

Они не строили себе пирамид из медиИ бронзовых надгробий,Не оставили после себя наследников,Детей, продолжателей дел и имен,Но они увековечили себя в написанном,В своих сочинениях, в своих поучениях…Книга ценнее самого дорогого надгробьяИ самой высокой колонны.Мудрость слов возводит пирамиды в сердцах тех,Кто помнит имена авторов великих истин.

Вот, пожалуй, и все, что следует воспринимать всерьез. И не только в истории Древнего Египта.

Двуречье (Месопотамия)

В южных предгорьях Кавказа берут свое начало две реки, Евфрат и Тигр, которые впадают в Персидский залив. Пространство, ограниченное их средним и нижним течением, издавна называлось Двуречьем (по гречески — Месопотамией).

В течение всего периода древней истории в долине Тигра и Евфрата образуются, развиваются и увядают три буйноцветные цивилизации, три державы: Шумер, Вавилон и Ассирия.

Шумерская цивилизация является самоей древней не только в этом регионе, но и, пожалуй, во всем обитаемом мире. И самой, пожалуй, таинственной.

Она оставила в наследство потомкам понятия о годе, который состоит из 12 месяцев или 365 дней, о зодиакальных созвездиях, о колесе и гончарном круге, о бронзе и цветном стекле, о профессиональной армии и правовом кодексе. Но вместе с тем эта цивилизация оставила и множество неразрешенных вопросов. Например, в шумерских мифах упоминаются военные действия, которые осуществляются с помощью каких-то длинных металлических стрел, несущих в себе «зарева адского пламени» (перевод может быть не совсем точным, но смысл именно таков). Боевые ракеты за шесть тысяч лет до нашей эры? А то, что шумерские воины после боя тщательно промывали каким-то особым раствором оружие и одежду? Этот процесс называется дезактивацией. Он является необходимой мерой защиты от ядерного заражения. Так что, описание этого процесса в шумерских мифах — неопределенная игра слов? Так, конечно, хотелось бы тем, кто с маниакальным упорством пытается загнать мир в узкие рамки своих жизненных стереотипов.

КСТАТИ:

«На что ни посмотрит больной желтухой, все ему кажется желтоватым».

Тат Лукреций Кар

Видимо, шумеры в свое время пережили что-то невообразимо ужасающее, какую-то страшную трагедию, которой они не смогли дать исчерпывающего определения, но которая явственно отпечаталась на их мировосприятии.

Шумерская мифология пронизана леденящим ужасом и бесперспективной борьбой против злого рока, против того, что выше понимания и поэтому особенно страшно.

У шумеров напрочь отсутствуют характерные для египтян мотивы загробного благополучия в светлом царстве Осириса. Их боги жестоки и беспощадны, они не знают ни жалости, ни милосердия, а в потустороннем мире царят беспросветный мрак и страдания. Этот, живой мир, в шумерском восприятии не намного лучше, но все же допускает наличие определенных радостей, которые можно добыть ценой напряженной и жестокой борьбы, страданий и лишений.

Авторство крылатой фразы «Momento more» («Помни о смерти») принадлежит не римлянам, как принято считать, а шумерам. Именно шумеры провозгласили нормой мировосприятия постоянное ощущение угрозы смерти и при этом стремление к наслаждению каждым мгновением быстротекущей жизни.

КСТАТИ:

«Смерть — это стрела, пущенная в тебя, а жизнь — то мгновение, что она до тебя летит».

Аль-Хусри

Несказанно забавляет трактовка шумерского мировосприятия, кочующая из одного академического учебного пособия в другое. Она основывается, прежде всего, на сложных природных условиях Двуречья, на разливах Тигра и Евфрата, на жарком климате и т.п. И поэтому, мол, возникла в этих суровых краях такая мрачная жизненная философия. Ну, что тут можно сказать? Если по правде, то очень хочется обратиться к ученому мужу: «Дубина, взгляни на карту!» Действительно, не на Аляске же располагалось это самое Двуречье. Плодородная почва, на которой каждое посеянное зерно давало урожай в соотношении 1 к 100; финиковые пальмы; леса, полные дичи, и реки, кишащие рыбой. Практически общий с Египтом регион. А что до жизненной философии, то природные условия если и играют какую-то роль в ее формировании, но все же далеко не решающую.