Всемирная история в 24 томах. Т.9. Начало Возрождения
Шрифт:
Таким образом государственная организация Османской империи представляла из себя военнофеодальную деспотию. Наследственный султан из династии Османов с неограниченной светской властью соединял в своих руках и духовную власть (инамат) над мусульманами Турции. Первым сановником султана был великий визир. С XV века появились также другие визиры. Вместе с великим визиром они составляли диван — высший совет.
Во время походов великий визир имел право составлять указы от имени султана, назначать сановников и раздавать лены.
Важными сановниками считались те чиновники, что занимались сбором податей и финансами. Был .особый сановник, который подготовлял указы от имени султана и вычерчивал на них тугру — шифр с монограммой государя. Большую государственную печать к указам прикладывал великий визир.
Власть визира, второго лица в государстве, была велика, но султан в любой момент мог сместить его и даже казнить, что часто и случалось.
За исключением тяжб между иноверцами сун находился в руках мусульманских духовных людей — кади.
Округами управляли санджак-беи, которые вместе с тем командовали местными ополчениями, собирая их по указу султана и являясь с ними на место сбора войск всей империи.
Османское войско состояло из трех главных частей — конного ополчения, конницы — акынджы и корпуса регулярной пехоты — янычаров.
Акынджы составляли иррегулярный конный авангард войск, они получали не лены, а только долю военной добычи. По этой причине они снискали репутацию самых свирепых грабителей.
Ряды янычаров комплектовались в первое время из пленных юношей, но с XV века янычарские войска стали пополнять путем принудительных наборов. Сначала эти сборы проводились раз в пять лет, а позже все чаще. Проводились они из христианского населения Румелии — сербов, болгар, албанцев и греков, иногда из армян и грузин. При этом подбирались наиболее физически полноценные мальчики и юноши.
Янычары все без исключения воспитывались в духе мусульманского фанатизма и считались дервишами ордена бекташиев. Вплоть до XVI века им запрещалось вступать в брак.
Янычары делились на роты, питались из общего котла. Котел — казан — считался символом их войска. Янычары пользовались рядом привилегий. Они получали щедрые подачки. Из янычарских командиров многие выдвигались на высшие военные и административные должности империи.
Наподобие мамлюкской гвардии в Египте и в других мусульманских государствах юридически янычары считались рабами султана. Захват многочисленных рабов, наборы мальчиков и юношей в янычары служили средством насильственной ассимиляции покоренного населения.
Высокое податное обложение немусульман — гяуров, их неравноправие и режим произвола также служили средствами той же ассимиляции. Но именно эта политика в конечном счете потерпела неудачу.
Сыну и преемнику Баязида I Мехмеду (1402— 1421) пришлось вести войну со своими братьями — претендентами на престол, с сельджукскими эмирами, восстановленными Тимуром в их владениях, особенно с эмиром караманским, который ограбил и сжег Бурсу, а также с венецианцами, разгромившими османский флот у Галлиполи.
С Византией же Мехмед I, напротив, заключил союз, вернув ей некоторые приморские города.
Бесконечные войны разоряли мелких ленников. В результате они подняли восстание. К ним присоединились крестьяне и ремесленники.
Это восстание переросло в настоящую гражданскую войну. Сторону восставших возглавлял дервишеский шейх Бедр ад-дин Симави. Он развернул свою деятельность в Румелии. Действовавшие от его имени в Малой Азии дервиши Берклюдже Мустафа и Торлак Кемаль требовали установления социального равенства всех людей и общности всякого имущества, «кроме жен», а именно — «пищи, одежды, запряжки, пашни». Главное — это общность владения землей. Восставшие ввели одинаковую для всех простую одежду и общие трапезы. Они провозгласили равенство трех монотеистических религий — мусульманской, христианской и иудейской.
Берклюдже Мустафа при посредстве своего друга, христианского монаха с острова Хиос, призывал греческих крестьян восстать против османской знати во главе с султаном. И действительно, крестьяне Эгейского побережья Малой Азии, как турки, так и греки, восстали почти поголовно.
Только года через два султан, наконец, подавил движение и учинил жестокую расправу над непокорными.
Уже после этого, к концу 1418 года, в Румелии было разбито ополчение шейха Бедр-ад-дина.
ЗАВОЕВАНИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ ТУРКАМИ
Султан Мурад II (1421—1451) сумел укрепить Османскую державу и возобновить завоевательные войны.
Смертельная опасность снова нависла над Константинополем. Но на этот раз судьба пощадила город. Мурад II осадил его, однако пока безуспешно. В 1430 году он занял Фессалонику.
Участники нового крестового похода (венгры, поляки, сербы и валахи) под предводительством короля Польши и Венгрии Владислава и знаменитого венгерского полководца Яноша Хуньяди дважды разбили войско Мурада II и заняли Софию.
Но в следующем году (1444) крестоносцы потерпели тяжелое поражение при Варне от численно превосходивших сил Мурада II.
После этого попытки римских пап организовать новый крестовый поход против Турции уже не встречали сочувствия в Западной Европе.
Последний крестовый поход и начальные победы войск Яноша Хуньяди все же облегчили борьбу за независимость Албании. Она была почти завоевана османскими войсками. Но албанский народ под руководством своего прославленного полководца и крупного государственного деятеля Скандерберга еще в течение более двадцати лет успешно боролся с турецкими войсками.
Мурада II заменил на троне его юный сын Мехмед II(1451—1481). Он носил прозвище Фитих, что означало — «Завоеватель».
Личность Мехмеда II хорошо обрисована в греческих и итальянских источниках. Он получил хорошее образование, знал пять языков. Был знаком с западной культурой, чуждался религиозного фанатизма. И одновременно обладал всеми качествами капризного и жестокого деспота.
К началу правления Мехмеда II Византийское государство переживало глубочайший упадок. Постоянные дворянские междоусобицы и борьба за престол сопровождались дальнейшим ослаблением центральной власти, расстройством финансов и падением боеспособности армии.