Всемирное потрясение
Шрифт:
С жадным энтузиазмом проходили сборы в местах отправки людей. Их отправляли партиями в течении месяца. Для этого была разработана единая для всех стран специальная схема отправки и размещения людей на космобортах. В первую очередь отправляли многодетные семьи, затем семьи с двумя и одним ребенком, семейные пары без детей, стариков и старушек и в последнюю очередь девушек и женщин, мужчин и парней одиноких. Были отправлены и животные и растения. По истечению месяца отправки на Земле остались только люди, занимающиеся этой отправкой. Но и они в последствии благополучно удалились на космобортах.
Тедди Ласту, наблюдал за космобортами,
Тедди, был единственным из всех, кто предпочёл остаться. Единственный, кто считал, что «Всемирное потрясение» – чушь. И не верил в существование астероида, который вот-вот погубит всё живое на планете Земля.
Новости о последнем человеке на Земле распространились повсюду. Целый мир не смог прогнуть маленького человечка под свои правила. Никто не смог убедить Тедди Ласту покинуть дом. Он настоял на своём, его мнение было нерушимо и принципиальность обоснована любовью к своей планете.
Спустя семь дней после удаления:
Планета Нелтри и впрямь оказалась пригодной для жизни. Всё произошло, как и планировалось. Люди стали возводить себе дома, строить целый мир вокруг себя. А главное, люди продолжали жить и считать своё новое место домом. Каждый из удалившихся начал свою жизнь с чистого листа. Оказалось, что это намного проще, чем им казалось.
Тедди Ласту – тридцатилетний учитель Мировой литературы. Среднего роста, имеет склонность к полноте. Шатен с густой и кучерявой шевелюрой. Всегда носит свободную одежду тёмных тонов, любит свитера. Раздражителен к шуму, ценит тишину и спокойствие. Обожает свой дом и уважает свою родину. Таким видели его окружающие и наверное он сам.
Тедди быстро привык к режиму свободного пребывания на Земле. Никаких запретов и правил, никаких законов и приказов. Не нужно платить налоги, не нужно платить ни за что. Не было работы и преступности и тем более споров по поводу и без. Также отсутствовали и людская зависть и ложь и другие составляющие общества.
– Только я и мои приоритеты!, думал Тедди с облегчением. Шли недели, а мир на Земле не был нарушен. Всё также всходило солнце и вновь скрывалось за горизонтом.
– Никакого астероида, говорил Тедди, глядя на безоблачное небо.
Так прошло несколько месяцев: беспечной и свободной жизни тридцатилетнего учителя.
Глава 3. Один.
Время от обеда стало тянуться ещё медленнее. Тедди Ласту не находил решения на один очень важный вопрос: «к чему стремится он сам и чего ждут от него обстоятельства?». Мысли о своей дальнейшей судьбе посещали Ласту не редко, но эти были более восклицательными и к тому же вопросительными.
Его замучило одиночество. Его пожирал собственный внутренний голос от которого некуда скрыться. Он попробовал пить алкоголь, но Тедди быстро понял, что спирт – не его. И тогда он занялся спортом, но не надолго. Искал себя в различных творческих началах: писал сонеты и музыку, занимался живописью, но все его труды по философскому смыслу были на один лад – одиночество.
– Одиночество – хуже, чем тюремная камера с самыми мерзкими преступниками, подумывал Тедди. Быть в заточении собственных мыслей для учителя, намного отвратительнее, чем в обществе головорезов.
Трудно представить, какими были его мысли.
Сокровенным желанием Тедди было – найти себе хоть какого-нибудь друга, товарища, собеседника в конце-то концов. Но это было невозможно, в городе ни осталось никого, совсем. И в любом другом месте на Земле не было такого человека, как Тедди. Люди исчезли, их больше нет. Нужно смириться с этим.
В первые дни после «Всемирного потрясения», учитель радовался безлюдному миру. Он мог пойти, поехать или поплыть, куда только душе угодно. Пить и кушать всё то, что желает его желудок.
По началу он пользовался всем, что оставили после себя люди. До тех самых пор, пока ему перестало приносить удовольствие вседозволенность. «Избыток вкуса – убивает вкус», – цитировал Шекспира вслух, учитель, изнывая от скуки.
Глава 4. Крик.
Нежно-гуляющий ветер, покачивал, осиротевшие качели во дворе, рядом с домом, где жил Тедди Ласту. Тротуар был усыпан желто-красным ковром, живым от того, что слетевшие с деревьев листья переворачивались с боку на бок от свежего и легкого поигрывания ветра. Пасмурная атмосфера осенней поры витала в воздухе.
«Ещё один повод погрустить», подумал Ласту, поглядывая на тусклые, зеркально-отражающие тучное небо лужи. Небо выглядело сурово грозовыми гигантами. Набравшись смелости для попытки встреть хоть кого-то, Тедди вышел на прогулку. Взяв с собой дождевик на случай ливня.
Прошёл несколько переулков хорошо известной дороги, миновав заброшенный кинотеатр, парк развлечений, похожий на парк мертвого настроения. Тедди дошел до моста широко протянувшегося через шумные воды реки Метрикки.
Оглядевшись по сторонам и посчитав очередную прогулку безнадежной, не найдя смысла идти дальше, сделал отчаянный шумный выдох и собрался повернуть обратно, но вдруг услышал детский крик.
Тедди, оживился! Он разобрал слова из крика: «мне нужна помощь!». Учитель заметался по сторонам. Тедди не мог понять, откуда же доносились крики о помощи. Он резко остановился и посмотрел на находящийся за его спиной неподалёку заброшенный кинотеатр. Ветер нёс крик от туда. И Тедди, поспешил к главному входу. Быстро приблизившись к стенам громоздкого здания с огромными афишами давних кино премьер, он понял, что всё стихло.
«Неужели остался ещё кто-то?». Мысль об этом вскружила Тедди голову и уже с приподнятым, но в то же время настороженным настроением, он совершал шаги в открытые двери.
Впереди его ждал, едва осветленный коридор, ведущий мимо кассы в зальное помещение. Когда Тедди вступил на порог тёмного зала, то замер…
Глава 5. Встреча.
Что-то помещало ему войти – это был его страх, страх от немой фигуры, сидящей в кресле перед ним. Как так, ещё сегодня Тедди был уверен, что планета в его распоряжении и он один. Но вот, напротив него сидел взрослый мужчина, лет сорока, спортивного телосложения, внушающей серьёзности лица с пугающим шрамом на надбровной дуге. Сидел, задрав ногу на ногу, откинувшись на спинку кресла. Медленно потягивая кубинскую сигару, каждый раз плавно отставляя руку с ней в сторону. Прищуриваясь, чтобы внимательнее рассмотреть Тедди с ног до головы.