Всемогущий
Шрифт:
– Церковь? – удивился Дикий.
– Ага, – кивнул Егор. – Не подходит?
– Вообще-то ничего. Только как тут насчет поесть?
– Будет тебе поесть. Пошли.
Они оставили машину в квартале от церкви и пешком, прячась в тени тополей, вернулись к церкви.
Ночь стояла прелестная. Над деревьями серебрилась полная луна; листья от налетающих порывов ветра шелестели, срывались с веток и, тихо вращаясь, падали на землю; желтые и голубые тени под ногами делали пейзаж сказочным и волнующим. Оба путника притихли, каждый по своим
Но он его плохо знал.
Лицо старого священника просияло, когда он увидел, кто стучится к нему в дверь среди ночи. И даже громоздкая фигура Дикого, высившаяся за спиной Егора, не уменьшила его радости. Он тут же повел гостей к себе, не спрашивая, по какой причине явился в неурочное время Егор.
– А я знал, что ты скоро меня навестишь, – ласково говорил он, хлопоча возле чайника. – Думаю, ушел от меня с тяжелым сердцем, до конца всего не понял. Снова придет. Так и вышло.
– Ничего, что ночью? – спросил Егор.
– Мне все равно не спится, – кивнул отец Кирилл на неразобранную постель. – До утра читаю. Так что мне от вашего визита только веселей.
Он взглянул на Дикого, едва уместившегося в кресле.
– Это мой друг, – сказал Егор.
– А как зовут друга? – спросил старик.
Егор запоздало спохватился. А ведь он не знает имени своего спасителя! Какой позор. И перед отцом Кириллом неудобно: назвал человека другом, а имени не знает. Не представлять же его Диким, в самом деле. Отец Кирилл может не так понять.
– Э… – замялся он, растерянно глядя на священника.
– Андрей, – подал голос Дикий.
– Андрей! – торопливо кивнул Егор. – Мой друг.
– Понятно, – улыбнулся отец Кирилл. – Похоже, вы познакомились не очень давно?
– Не очень, – пробормотал Егор.
Он увидел, что Дикий с юмором посматривает на него, и разозлился. Еще издевается!
– Может быть, ты и твой друг хотите поесть? – спросил отец Кирилл.
– Да. Немного…
Дикий закряхтел, и отец Кирилл улыбнулся, глянув на его громадное тело и детскую головку, из которой на него смотрели жалобные глаза человека, испытывающего все муки голода.
– Сейчас принесу. Но у меня негусто, пирог и вареные яйца. Вы пироги едите, Андрей? – обратился он Дикому.
– Все едим, – кивнул тот.
– Отлично.
Отец Кирилл вышел из комнаты.
– Можно поскромнее? – спросил Егор.
– Хорошо тебе, легковесу, – возразил Дикий. – А я, если не поем, озверею.
– Надо было гамбургеров набрать.
– Не-а, – покачал головой Дикий, – я домашнее люблю.
– Неженка, – усмехнулся Егор.
– Не неженка, а разбираюсь в жизни, – поднял палец Дикий. – А гамбургерами пусть давятся недоумки и педики. Я их, сколько живу, терпеть не могу.
– Кого, педиков?
– Гамбургеры. Хотя и педиков тоже.
– Хоть в чем-то мы с тобой похожи, – резюмировал Егор.
– Вот, – заворковал, вернувшись с полными руками, отец Кирилл. – Это пирог, с грибами. Белыми.
– Класс, – выдохнул с восторгом Дикий, глядя на снедь.
Пирог был, как на выставке, пышный, с золотистой корочкой, с печеными плетушками. Даже Егору захотелось есть при виде этого пирога. Дикий же не мог дождаться, когда ему позволят в него впиться.
– Это яйца, домашние, одна прихожанка мне носит. Я-то их почти не ем, все больше раздаю тому, кто победнее. Но бывает, и я вареное скушаю. Это булочки с медом. Подсохли уже, но к чаю хорошо. Ну, режьте пирог, ешьте на здоровье. А то я вас совсем заговорил.
Хоть Дикий и сдерживался, но через десять минут от пирога остались крошки. Были съедены и яйца, и булочки, и, будь на столе что-нибудь еще, он бы подмел и это, виновато поглядывая на отца Кирилла. Однако больше ничего стоящего ему под руку не попадалось, и он принялся пить чай, который насластил сверх всякой меры и, по мнению Егора, превратил в сироп. Но Егор не трогал своего нового друга. Пусть себе отводит душу, жизнь так коротка.
– Ты попал в беду? – спрашивал между тем Егора отец Кирилл.
– Попал, – признался Егор.
Он с трудом одолел кусочек пирога и заставил себя выпить чашку чая. Отец Кирилл заметил, что он находится в подавленном состоянии, сопоставил это с его ночным визитом и сделал несложный вывод.
– Не расскажешь? – осторожно спросил он.
– Я думаю, вы и сами можете догадаться, какого рода беда со мной может случиться, – ответил Егор.
– Твой дар?
– Да. Хотя я уже не знаю, чей он. Слишком многие хотят им воспользоваться.
Отец Кирилл покивал, подняв брови «домиком». Его лицо было исполнено сочувствия. Взгляд его был направлен в сторону и как бы в глубь себя, и это делало его еще более печальным, чем он был обычно.
– Этого следовало ожидать, Егор. Ты обладаешь тем, за что многие готовы отдать все, что имеют.
– Да, – согласился Егор, – чтобы получить еще больше.
Они обменялись невеселыми улыбками.
– И что ты будешь делать?
– Думаю, – ответил Егор. – Но у меня совсем нет времени на раздумье. За мной охотятся, и мне совершенно некуда податься.
– Оставайся здесь столько, сколько тебе понадобится, – тут же предложил отец Кирилл.
– Спасибо, – кивнул Егор.
– И твой друг тоже. Он охраняет тебя?
Егор посмотрел на Дикого, уминающего булочки с непостижимой быстротой.
– Он спас меня, – сказал он. – Хотя…
Он замялся, не решаясь сказать о том, что Дикому суждено погибнуть. Но отец Кирилл о чем-то таком догадался и ласково кивнул:
– Ничего. Даст Бог, обойдется.
– Даст Бог, – задумчиво повторил Егор.
– Поспи, отдохни, – посоветовал отец Кирилл. – Утро вечера мудренее. Смотришь, что-нибудь придумается. Выход всегда есть, надо только поискать его хорошенько.