Всемогущий
Шрифт:
Но у Егора уже не было выбора. Либо он доверится Чернышову, либо, рано или поздно, окажется в лапах Курбатова. И скорее всего рано, ибо поиски беглеца ведутся так интенсивно, что долго в одиночку ему не продержаться.
Но сначала – выбраться из колодца.
По представлениям Егора, он сидел в канализации уже добрый час. Время здесь ощущалось иначе, чем наверху, и монотонное журчание воды вкупе с темнотой начинали смазывать представление о реальности. Но Егор вел отсчет времени по ощущениям собственного тела, а они ему подсказывали, что, не выберись Горин наверх, он вот-вот
Что ж, пора.
Егор поднялся выше, чувствуя, как с трудом двигаются его суставы, и уперся руками в крышку люка. Передохнув, он попробовал в нескольких местах приподнять люк, нащупывая, где подымается легче. В одном месте как будто люк сразу пошел наверх. Егор уперся посильнее, наддал плечом и сверзил его набок. Но, не рассчитав усилия, слишком сильно толкнул люк, и тот загремел на всю округу.
Перепугавшись, Горин едва не спрыгнул вниз. Ведь если поблизости находятся люди Курбатова, они наверняка услышали этот грохот и вот-вот будут здесь.
Но прошло несколько секунд – все было тихо.
Егор вдруг расслышал, как шелестят ветки тополей. Какая прелесть! Он и не знал, до чего это красиво.
Поняв через минуту напряженного ожидания, что никто не прибежит, он сдвинул люк еще немного и вылез наружу.
Последняя схватка
Стояла тихая ночь. Луна уже сошла со своего места, но по-прежнему ярко сияла в вышине.
Опираясь о землю, Егор выпрямился, чувствуя, как дрожат ноги, задеревеневшие от долгого, неудобного сидения. Ночь была по-осеннему свежа, и он быстро начал зябнуть.
Оглядевшись, Горин понял, что находится за церковной оградой, недалеко от проезжей части. Позади сверкали купола храма, в котором остался лежать отец Кирилл. Первым побуждением Егора было вернуться, чтобы позаботиться о своем старом друге. Но потом он решил, что это очень опасно, что он уже ничем не поможет отцу Кириллу, а лишь затянет время, которое играло не в его пользу. К тому же в церкви могла остаться засада, так что надо было уходить, и как можно быстрее.
«Я сообщу об этом генералу Чернышову, – решил Егор, – и он сделает все, что нужно».
Не совсем верной походкой он направился через дорогу. Нужно было связаться с Чернышовым. Сделать это непросто. При пленении из его карманов изъяли абсолютно все, не оставив ни мобильного, ни денег. А взять у Дикого бумажник он как-то не догадался – не до того было. Поэтому для начала нужно было разжиться деньгами, хотя бы в минимальном размере.
На этот счет у Егора были некоторые соображения. Надо было только найти подходящий объект. Что в ход придется пускать свой дар, его в данный момент не особенно волновало. Он использует его ровно настолько, насколько это потребуется для того, чтобы получить некоторую, крайне скромную, сумму. И вряд ли он прогневает этим Господа. Тут ведь не меркантильные стремления, а вынужденная мера. Не грабить же ему прохожих в подворотне, в самом деле! Хотя в его положении и это был вариант.
Идя по улице, Горин посматривал по сторонам. Вряд ли по улицам колесили многочисленные патрули, посланные Курбатовым на его поиски. Он все-таки не опасный преступник, чтобы пускать по его следу всю милицейскую рать. Да и Ожогину вряд ли на руку подымать шум. Но элементарной бдительности терять не следовало. И при первом же возникновении в конце улицы патрульной машины Егор счел за лучшее спрятаться в переходе и подождать, пока машина проследует дальше.
Объект попался ему на глаза через двадцать минут. Интернет-кафе, работающее круглосуточно. То, что надо.
Горин вошел в кафе, кивнул оператору и двинулся в сторону столов, вытянутых в два длинных ряда и разделенных невысокой перегородкой.
– Вам что нужно? – не поддался на его кивок оператор, крепкий мужчина с профессионально цепким взглядом.
– Приятеля ищу, – отозвался как можно непринужденнее Егор. – Должен быть у вас.
Он доверительно улыбнулся, стараясь обезоружить оператора и внушить ему, что опасаться его не стоит.
– Какой он из себя? – спросил оператор.
– Такой… – замялся Егор. – Такой немного странный. На меня чем-то похож.
Оператор посмотрел на его грязные понизу джинсы и ботинки, на измазанную ржавчиной куртку, хотел что-то сказать, но, наткнувшись на его взгляд, промолчал и кивком головы указал на зал.
Егор, не теряя времени, двинулся на поиски «приятеля».
Посетителей было не очень много, учитывая четвертый час ночи, но человек десять сидело. Оставалось только найти подходящего.
Вскоре Егор такового обнаружил.
Молодой, истощенный парень, сутулый, с черными спутанными волосами, в поношенной футболке и стоптанных кроссовках, сидел в конце зала и смотрел в экран монитора с таким напряжением, что казалось – от того, что происходит на экране, зависит его жизнь. В отличие от остальных посетителей, погруженных в мир игры или ведущих в Сети оживленные разговоры, он не лупил азартно по клавишам, а нажимал время от времени отдельные кнопки, и затем надолго замирал в ожидании. На экране перед ним вертелось колесо рулетки – к нему-то и был прикован его горящий взор.
Егор незаметно встал за его спиной. Игрок не обратил на него внимания, думая о том, куда сделать очередную ставку.
Шарик пустился по кругу, замигала надпись с приглашением делать ставки. У парня осталось совсем немного фишек, и он тянул до последнего, высчитывая в уме верный шанс.
– Будет зеро, – негромко сказал Егор.
Парень, не сразу разобрав, кто это говорит, повернул к нему затуманенный взор.
– Будет зеро, – повторил Егор.
Парень скривился, как от боли.
– Делать вам нечего… – пробормотал он жалобно, как обиженный ребенок.
Повернувшись к экрану, он поставил фишку в двадцать долларов на первую дюжину, и замер, дожидаясь выигрышного номера.
Повертевшись, шарик застыл на зеро.
Парень, подняв руку к затылку и потрепав для начала свою и без того истрепанную шевелюру, медленно повернулся к Егору. В его глазах появилось выражение крайнего замешательства.
– Откуда вы… – начал он медленно.
– Не думай об этом, – перебил его Егор. – Делай ставку.