Всеобщая история географических открытий. Книга 1. "Открытие Земли"
Шрифт:
Как это ни странно, Диаш не только не получил никакой награды за свое замечательное плавание, увенчавшееся таким большим успехом, но, по непонятной причине, попал даже в опалу. Ему не поручалось больше начальство ни над одной экспедицией.
И только десять лет спустя, когда Васко да Гама отправился по его следам открывать морской путь в Индию, Диашу было разрешено сопровождать своего более счастливого товарища в качестве простого подчиненного до форта Сан-Жоржи-да-Мина на Золотом берегу. Диашу не оставалось ничего другого, как только внимать толкам о чудесном открытии Васко да Гамы и обдумывать на досуге, какое громадное влияние окажет это событие на дальнейшую судьбу его родины.
Позднее Бартоломеу Диаш принимал участие в качестве обыкновенного
Великий португальский поэт Луиш ди Камоэнс, автор поэмы «Лузиады» (1572), намекая на этот трагический конец Бартоломеу Диаша, вложил в уста духа Адамастора, охраняющего мыс Бурный, следующее мрачное пророчество: «Я дам страшный урок первому флоту, который будет проходить мимо этих утесов, и жестоко отомщу тому, кто первый дерзнет потревожить меня в моем неприступном убежище».
Португальские экспедиции в Африку (1415—1487 гг.).
В действительности только в 1497 году, то есть через пять лет после открытия Америки, Васко да Гама обогнул южную оконечность Африки. Можно утверждать, что если бы Колумб не опередил Васко да Гаму, то открытие Нового света задержалось бы на длительное время.
И в самом деле, мореплаватели этой эпохи были весьма осторожны. Не зная протяженности морей, они не рисковали пускаться в открытый океан и предпочитали держаться в виду африканского берега. Если бы мыс Бурный удалось обогнуть раньше, то мореплаватели привыкли бы ходить в Индию по этому пути и никто из них не подумал бы добираться до «Страны пряностей», то есть до Азии, через Атлантический океан. Кому бы тогда могло прийти в голову искать дорогу на восток, направляясь к западу?
Только в силу необходимости могла возникнуть подобная мысль. «Главной задачей морских путешествий португальцев в XV веке, – говорит Кули, – было изыскание пути в Индию через океан». Ученые мужи того времени не в состоянии были предположить существование нового материка по ту сторону океана, несмотря на то, что некоторые части американского материка уже были открыты.
Известно, например, что итальянский мореплаватель Джон Кабот (Кабото), находившийся вместе со своим сыном Себастьяном на английской службе, в 1497 году высаживался на полуострове Лабрадор почти в то же время, когда Колумб и Веспуччи открыли Южную Америку. Скандинавские викинги еще несколькими столетиями раньше причаливали к этим неизвестным берегам. Гренландские переселенцы исследовали землю, которую они называли Винланд, то есть «Виноградная страна» (ученые отождествляют ее с Новой Англией). И тем не менее существование Нового света представлялось в те времена такой несообразностью, что и Гренландия, и Винланд, и Лабрадор считались не более как продолжением европейского континента.
Итак, мореплаватели XV века стремились только установить более легкое морское сообщение с берегами Азии. Действительно, сухопутная дорога в Индию, Китай и Японию, в страны, известные по чудесным рассказам Марко Поло, была длинна и опасна, так как проходила через Малую Азию, Персию и Монголию. Кроме того, сухопутные дороги не могли способствовать процветанию торговли; перевозка по ним была сопряжена с большими трудностями и обходилась очень дорого. Назрела необходимость найти более удобное средство сообщения. И тогда народы всех стран, расположенных вдоль берегов европейских морей, начиная с Англии и кончая Испанией, видя перед собою свободные воды Атлантического океана, неизбежно должны были задаться вопросом: а не могут ли эти океанские воды привести к берегам Азии?
Так как шарообразность Земли была уже доказана, то такое предположение имело все основания. Если отправиться через Атлантический океан на запад, то в конце концов корабль достигнет берегов Восточной Азии и Индии. Путь через океан не может не быть свободным!
И в самом деле, кто бы мог подумать о существовании преграды между Европой и Азией – препятствия, протяженностью в три тысячи двести пятьдесят лье? Кто бы мог подумать о существовании Америки?
К тому же следует заметить, что ученые средних веков считали, будто берега Азии удалены от Европы не более чем на две тысячи лье. Аристотелю земной шар казался намного меньше его действительных размеров. «Каково расстояние от крайних берегов Испании до Индии? – спрашивал Сенека и так на это отвечал: – Несколько дней пути при благоприятном ветре». Страбон придерживался такого же мнения. Итак, путь между Европой и Азией не считался длинным. Кроме того, промежуточные остановки на Канарских и Азорских островах, о существовании которых между Европой и Азией было известно в XV веке, должны были облегчить путь через океан.
Можно утверждать, что господствовавшее заблуждение о расстоянии между Европой и Азией имело и свою положительную сторону: оно побуждало мореплавателей того времени пускаться в неизведанные просторы Атлантического океана. Если бы было известно, что в действительности расстояние, отделяющее Европу от Азии, достигает пяти тысяч лье, то вряд ли кто-нибудь отважился бы пуститься в западные моря.
Заметим, что некоторые факты подтверждали, или, вернее, казались подтверждением точки зрения последователей Аристотеля и Страбона относительно близости к Европе восточных берегов Азии. Так, например, один португальский лоцман, отплыв в море на четыреста пятьдесят лье от мыса Сан-Висенти, лежащего на юго-западе Португалии, нашел в воде кусок дерева, украшенный древней резьбой. Около Мадейры рыболовы вылавливали время от времени то доски со следами орнамента, то длинные бамбуковые палки, напоминавшие с виду индийский бамбук. Жители Азорских островов не раз выволакивали на берег громадные сосны незнакомой породы, а однажды нашли два человеческих трупа – «с широкими лицами, не похожие на христиан», – говорит португальский летописец.
Подобные случаи также поддерживали господствовавшее заблуждение. В XV веке еще не знали о существовании Гольфстрима, приносящего иногда к европейским берегам то, что попадало в его течение. Найденным предметам приписывали азиатское происхождение. Все это приводило к ошибочному выводу, что Азия недалека от Европы и что сообщение между этими противоположными сторонами огромного Евразийского континента не вызовет больших трудностей.
Следовательно, ни один географ того времени не мог даже подозревать о существовании Нового Света. Примем это за исходное положение. При отыскании пути на Запад не было и речи о расширении географических знаний. Во главе этого движения стояли купцы с их торговыми интересами, и они-то главным образом и стремились проложить путь через Атлантический океан. Вопрос шел исключительно о торговле с Востоком и отыскании кратчайшего для нее пути.
Заметим, что компас, изобретенный, по общему мнению, около 1302 года неким Флавио Джойа д’Амальфи, давал возможность морякам не только удаляться от берегов, но и совсем терять их из виду. Кроме того, немецкий космограф Мартин Бехайм и два ученых доктора, служивших у Генриха Мореплавателя, нашли способ ориентироваться по высоте солнца и применили астролябию для нужд мореплавания.
Когда эти навигационные приборы вошли в обиход, вопрос о торговом пути на Запад стал особенно волновать испанских, португальских и итальянских купцов, заразивших своим энтузиазмом ученых. Не было конца дискуссиям, спорам и практическим предложениям. Со всех сторон сыпались факты, системы, доктрины. Наступило время для проявления силы разума, которому предстояло разобраться во всем этом и установить истину. Так и случилось. Все разрозненные, отрывочные мысли и данные соединились в стройное целое в голове одного гениального человека, обладавшего редкой настойчивостью и смелостью.