Всеобщая история искусств в шести томах. Том 6. Книга 1 (с иллюстрациями)

Колпинский Юрий

Под своим общим грифом Мастерская выпускает альбомы «Образы Мексиканской революции» (1947), «Конституция 1857 года» (1957), альбом, посвященный 3-му Конгрессу латиноамериканской федерации труда (1948), печатает плакаты, в числе которых следует назвать плакат А. Бельтрана (р. 1923), выпущенный к Национальному конгрессу сторонников мира (1951). В этом плакате был найден удивительно выразительный образ—рука рабочего останавливает штыки, упирающиеся в ее ладонь. Как единая организация Мастерская народной графики выступила на международной арене в движении за мир и свободу народов и завоевала себе широчайшее признание. В 1953 г. Мастерская и ее руководитель Л. Мендес награждаются Международной премией мира.

В послевоенные годы художники Мастерской работают главным образом в технике черно-белой линогравюры. Они смогли настолько развить возможность передачи в этой технике полноты жизни, богатства и насыщенности образа, что линогравюра в их руках

приблизилась по точности и тонкости к ксилографии, а также, не теряя своей графической специфики, оказалась способной в известной мере возместить собой недостаточно развитую в Мексике станковую живопись. Эти достижения ознаменованы в первую очередь произведениями Л. Мендеса. Именно в его творчестве наиболее энергично были преодолены беглость рисунка, угловатость и известная схематичность формы, свойственные раннему стилю Мастерской. В середине 40-х гг. искусство Мендеса вступает в пору зрелости. В 1948 г. он создает блестящую серию линогравюр «Рио Эскондидо». Эти гравюры предназначались для проецирования на экран вместе с титрами кинофильма того же названия. То, что станковые листы не только выдерживали многократное увеличение на экране, но при этом в полную меру раскрывали заключенную в них монументальную силу, говорит о многом. Мендес безупречно строит форму, великолепно определяет местоположение фигуры в пространстве, заставляя его играть эмоциональную, активную роль. Богато, разнообразно и строго осмысленно использует он сочетание разных штрихов. Так, в гравюре «Я жажду!» — лучшей из этой серии — штрих гравера передает фактуру, объем, светотень, как бы включая в образ гравюры движение руки художника. С точным чувством меры Мендес определяет в своих произведениях доли светлых и черных тонов, создавая тем самым единую пространственно-световую среду.

Леопольде Мендес. Гравер X. Г. Посада. Гравюра на линолеуме. 1957 г. илл. 258

Леопольде Мендес. «Я жажду!». Из серии «Рио Эскондидо». Гравюра на линолеуме. 1948 г. илл. 259

Все это богатство и артистизм мастерства Мендес обращает на наиболее полное, насыщенное раскрытие содержания. Огромной человеческой силой веет от образа мексиканца-индейца, стоящего под дулами ружей в гравюре «Казнь» (1949). Большой душевностью, глубиной и красотой чувств наполнена гравюра «Соединенные несчастьем» (1950). Обе эти гравюры были также созданы к кинофильмам. В замечательной гравюре «Гравер X. Г. Посада» (1957) Мендес достигает поразительного мастерства, Без этой гравюры трудно представить себе историю мировой графики 20 в. Сложные проблемы многопланового движения событий, пересечения конкретно индивидуального со всеобщим, каверзные задачи передачи фактуры и выразительности самого штриха, сочетания плоскости листа и пространственности изображения, запутавшие многих графиков и нередко толкавшие их на путь формалистических изломов,— сдовом, обширный комплекс острейших вопросов современной гравюры решал здесь Мендес с классической ясностью и глубочайшим реализмом.

Гравюра Мендеса поражает стройностью и богатством многопланового изображения. Здесь сведены воедино многофигурная историческая композиция — сцена расправы с рабочими, которую видно через окно на фоне резких углов улицы,— жанровая группа встревоженных работников газеты и психологически углубленный портрет самого Посады. Разные по масштабу, характеру и содержанию, эти мотивы сливаются, образуя подлинно симфоническое единство. Это жизнь, обозримая в своем историческом облике и позволяющая проникнуть в мир души участника событий. Человек, понятый через события истории, и история, воспринятая через психологию человека, борца за свободу,— такова концептуально-эстетическая основа этого произведения.

Тонко и точно прослеженные переходы из остродинамических сцен, взятых как общий план, в напряженный духовный мир внешне спокойного человека, из психологического состояния героев в эмоциональную характеристику среды составляют внутреннюю связь отдельных сцен. Не всякая живопись, реалистическая, подлинная, способна развить столь богатую и многогранную композицию.

Образный мир гравюры Мендеса удивительно предметен. Самые сложные мысли, глубокую и тонкую характеристику героя Мендес умеет выразить в зримой, осязаемой форме — в позах людей, в их взглядах, в жестах, например, в том, как лежат на столе и как держат резец тяжелые рабочие руки гравера. Развивая специфически мексиканское стремление к опредмечиванию больших понятий, Мендес придает этому стремлению абсолютно убедительную изобразительную форму. Он ни на йоту не отступает здесь в сторону условности или символа.

Можно было бы также подробно описать и распределение светотени, приемы нанесения штриха, которым Мендес характеризует фактуру предмета, строит форму, усиливает психологическую характеристику изображенных здесь людей, отметить великолепные натюрморты, введенные в композицию. Все это составляет целую школу искусства гравюры.

Вокруг Мендеса — художника и общественного деятеля, участника конгрессов защитников мира во Вроцлаве (1948) и в Вене (1953) — сплотились художники различных индивидуальных склонностей и степеней одаренности, объединяемые общественным пафосом деятельности Мастерской народной графики.

Среди соратников, последователей, учеников Л. Мендеса выделяется Пабло О'Хиггинс. Он относится к старшему поколению. О'Хиггинс пробовал свои силы в монументальной живописи, в плакате, гравюре, но самая значительная область его творчества — станковая литография. Герой творчества О'Хиггинса — мексиканский народ. Образы человека в его искусстве сочетают живую характерность с обобщением типа и формы, несущим в себе высокое, полное уважения и достоинства представление о народе. В литографиях О'Хиггинса главным художественным средством является тоновое пятно; даже линия вплетается в тональную систему изображения.

Пабло О'Хиггинс. Прачка. Литография. 1950-е гг. илл. 260 а

К старшему поколению принадлежат: один из основателей Мастерской Л. Аре-наль; Игнасио Агирре (р. 1900), много работающий в гравюре на линолеуме; Рауль Ангиано (р. 1915) — автор выразительных литографических портретов; Анхель Брачо, склоняющийся к подробному и несколько многословному повествованию о жизни мексиканского народа.

Из художников молодого поколения талантом и общественной активностью выделяется Альберто Бельтран и Артуро Гарсиа Бустос (р. 1926). Первый из них — превосходный рисовальщик, свободно владеющий приемами гравюры и литографии и охотно чередующий одну технику с другой. Бельтран много работает для профсоюзных газет, иллюстрирует книги, выступает как мастер плаката, станковой гравюры. Эволюция его творчества проходила весьма отчетливо: от резких контрастных рисунков 40-х гг. («Панчо Вилья» в серии «Образы Мексиканской революции», 1947) к гравюре, более многопланово трактующей образ, применяющей светотеневые переходы и дающей событийную трактовку темы (серия гравюр «Автобус бедняков», 1954; «Хуарес и его народ» в коллективной серии «Конституция 1857 г.», 1957).

Артуро Гарсиа Бустос. Земля в руках крестьянина. Из серии «Свидетельство о Гватемале». Гравюра на линолеуме. 1957 г. илл. 261 б

Искусству А. Гарсиа Бустоса свойственны большая страстность и драматизм. Главная его работа — серия гравюр «Свидетельство о Гватемале» (1957)—решена как гневный политический памфлет. Бустос использует в ней сильные контрасты черных и белых тонов, резкие сопоставления крупного первого и мелкого дальнего планов. В ряде листов он прибегает к символу, изображая пронзенное штыком сердце Гватемалы, или же с почти жанровой обстоятельностью рисует гватемальского крестьянина на фоне поля. В одной из своих лучших гравюр «Хлебный рынок» (1957) Бустос обращается к богатому и многоплановому воспроизведению жизни.

Адольфо Мехиак. «Свобода слова». Гравюра на линолеуме. 1954 г. илл. 261 а

260 б. Адольфо Кинтеро. Мать-индианка из Мескиталя. Гравюра на линолеуме. 1957 г. илл. 260 б

В ярких мастеров сложились такие художники молодого поколения, как Адольфо Мехиак (р. 1927), автор драматической гравюры «Свобода слова» (1954), Адольфо Кинтеро, создавший гравюру «Мать индианка из Мескиталя» (1957), многогранный, внимательно вылепленный образ, Мариана Ямпольска (р. 1925), склоняющаяся к жанровым, лирическим мотивам, и Андреа Гомес (р. 1926) — автор популярной гравюры «Мать против войны» (1952). Несколько особое место занимает искусство одной из талантливейших мексиканских художниц — Селии Кальдерон (1921), усиленно занимающейся цветной литографией и станковой живописью. Как рисовальщица Кальдерон проявляет себя мастером строго построенного рисунка, дышащего вместе с тем непосредственностью впечатлений и отличающегося тонкой графической красотой линий и тонов.