Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
Шрифт:
В 1909 году после состоявшегося в Париже «конгресса одураченных» перфорирование стало производиться по международному стандарту. С этих пор все пленки можно было вставлять в любой киносъемочный или кинопроекционный аппарат.
Вошедшие с 1907 года в практику машины для печатания копий в 1912 году снабжаются автоматическими приспособлениями для установки света; они постепенно совершенствуются и получают широкое распространение в лабораториях. Для отдельных эпизодов широко применяются виражи и окраска, которые позволяют придавать снятым сценам разнообразные оттенки, восполняющие отсутствие цвета. «Кинемаколор» и соперничающий с ним «Патэколор» (применявший раскраску при помощи трафаретов) накануне 1914 года уже собирались положить конец засилию белого и черного цвета в кино, но война сразу оборвала это начинание, так же как она остановила многочисленные опыты синхронизации
Таким образом, за период с 1908 по 1920 год техника производства фильмов не претерпела существенных изменений [14] , в ней шла медленная эволюция и были сделаны кое-какие усовершенствования. В фильмах этого времени изменения носят главным образом количественный характер, длина снимаемых и выпускаемых картин непрерывно увеличивается. В 1908 году время просмотра одной картины редко превышало четверть часа, в 1914 году демонстрация некоторых фильмов длится уже несколько часов.
14
Самая заметная эволюция произошла за этот период в области конструирования декорации. Мы касаемся этого вопроса в гл. VIII, но в следующем томе остановимся на нем более подробно, освещая технику декораций между 1900 и 1930 годами.
Прежде чем мы рассмотрим эту эволюцию, которая совершается на протяжении всего изучаемого нами периода, отметим, что ей содействовал ряд технических факторов.
До 1908 года кинозрелища были очень утомительными для глаз и их нельзя было затягивать дольше, чем на четверть часа. После 1908 года усовершенствование перфораторов уменьшило мигание изображений, а введение трехлопастного обтюратора в проекционном аппарате уничтожило мигание вообще. Необходимость в частых антрактах отпала. Однако установившееся деление фильма на части (равные 300 метрам пленки, намотанной на одну катушку) сохраняется и в 1920 году, поскольку механик должен каждые четверть часа прерывать демонстрацию фильма, чтобы поставить новую катушку.
Но к 1914 году в больших кинозалах проекционные камеры стали снабжать двумя аппаратами, что давало возможность демонстрировать картины без перерывов, я постепенно такая система установилась повсюду [15] . Во всяком случае, демонстрация фильмов в крупных «кино-паласах» больших городов могла теперь длиться час и даже несколько часов без антрактов, не слишком утомляя глаза. С этого времени роскошные кинозалы, стремясь конкурировать с театрами, требовали длинных фильмов, демонстрация которых занимала бы основное место в программе. Эта практика привела к глубокой дифференциации, резкому разграничению полнометражных и короткометражных лент. Тяга к многометражным фильмам (показ которых длится не меньше часа, а длина, следовательно, достигает 1200 метров) наметилась с 1911 года. Эта эволюция завершилась к 1920 году, когда основную часть кинопродукции составляли «большие фильмы» (не считая фильмов комических).
15
Установка двух аппаратов дает возможность поочередно охлаждать перегретый дуговыми лампами фонарь каждого из них. См. Talbot, Moving Pictures, 1912, стр. 135.
Тенденция к удлинению фильма проявляется с выпуска «Убийства герцога Гиза» (1908). Кинопромышленники, платившие авторские гонорары за использование литературных произведений, стремились покрыть эти расходы за счет увеличения длины картины. С другой стороны, режиссерам, от которых зрители требовали включения в фильм всех эпизодов известного романа или пьесы, приходилось увеличивать метраж ленты, чтобы избежать схематизма; кроме того, в большинстве случаев надо было давать больше надписей, которые подчас превращались в настоящие театральные диалоги.
Уже в 1909 году фирма «Патэ» выпустила «Западню» по Золя в трех частях (800 метров), а в Америке «Вайтаграф» снял «Наполеона» в двух частях и «Жизнь Моисея» [16] в пяти частях.
Однако эта тенденция достигает полного развития лишь в 1911 году. Она вызывает тревожное недоумение у кинопромышленников, которые высказывают свою точку зрения в специальных киножурналах. Их мнение выразил, например, в «Курье синематографик» (лето 1911 года) Жорж Лe Фраппе:
«Несомненно, было бы очень трудно показать на 150 метрах «Убийство герцога Гиза», «Тоску», «Арлезианку», «Торговлю белыми рабынями», «Жертвы алкоголя», «Искушения большого города», «Падение Трои» или «Освобожденный Иерусалим», но большое, искусно поставленное представление со сложно построенным действием, многими тетральными эффектами и целой армией действующих лиц противоречит духу кино. Публике нравится, когда кинопредставление приятно и легко, когда оно неутомительно, очень разнообразно, а главное, разделено на много частей. Зритель хочет иметь возможность войти в кинотеатр в любую минуту и выйти из него, когда ему вздумается, успев посмотреть жуткую драму, видовую картину, один-два комических фильма и свежую кинохронику.
16
«Жизнь Моисея» демонстрировалась в США «поэпизодно» — в сеанс включалась лишь одна часть. — Прим. ред.
Как справедливо замечает бельгийский корреспондент «Сине-журналя»: «Кино больше всего привлекает разнообразием сюжетов, которые проходят на экране, не требуя от зрителя никакого напряжения ума. Но теперь нас заставляют смотреть один и тот же сценарий в течение целого часа и даже дольше. Это уже не отдых».
А другой добавляет: «Я постоянно посещал один кинотеатр, где разрешалось входить и выходить во время сеанса. Я бывал там раза два в неделю. За час я успевал посмотреть пять-шесть картин на разнообразные темы. Теперь я прихожу в середине фильма длиной 1200 метров и полчаса сижу, ничего не понимая. Если я проведу в кино целый час, я увижу только два фильма и половину третьего. Я не желаю, чтобы меня обсчитывали».
Из этого можно заключить, что длинные фильмы не пользуются большой популярностью среди широкой публики. И прокатчики тоже не проявляют к ним никакого энтузиазма. Картина длиной 900 метров дезорганизует программу. Нельзя забывать, и прокатчики это прекрасно знают, что публика далеко не безразлична к числу картин программы. В городах она требует от 10 до 14 картин в сеанс, что составляет от 1800 до 2200 метров пленки [17] . Если ввести в программу фильм длиной 800–900 метров, то остается всего 1000 метров пленки на хронику, сенсационную драму, видовую картину и обязательные комические фильмы, не считая феерий, которых с нетерпением ждут маленькие зрители… да еще научно-популярные фильмы. Один раз такая программа еще может сойти, но повторение подобных опытов опасно для кинопрокатчиков».
17
Или в среднем от 160 до 180 метров на фильм.
Фильмы длиной около 1000 метров производились во Франции, Дании и Италии — странах с наиболее развитой кинопромышленностью. Но кинотеатры со свободным входом во время сеанса, введенным американцами в «никель-одеонах», не исчерпывали всех видов кинозалов. Большинство роскошных кинотеатров, так называемые «паласы», открытые в то время Гомоном и Патэ и крупными английскими прокатчиками, чтобы успешно конкурировать с театрами, демонстрировали картины, шедшие два и даже три часа подряд. Следовательно, можно было выпускать и такие длинные фильмы, но при условии, что их сюжет будет настолько увлекательным, что заинтересует широкую публику. Однако некоторое время многометражный фильм оставался еще для кинопроизводственников, прокатчиков и предпринимателей из ряда вон выходящим событием, исключением из правил кинопродукции, так называемым «престижным» фильмом, служащим рекламой для фирмы.
В 1912 году фильмы в нескольких частях являются еще исключением, как видно из следующей таблицы:
Фильмы, показанные в Берлине между 15 августа и 15 октября 1912 года
Эта таблица, составленная по данным, взятым из работы Эмилии Альтенло «К социологии кино» (Иена, 1914), показывает, что в 1911 году наиболее передовой была датская промышленность, где фильмы имели в среднем три части. Влияние Копенгагена заметно в Германии, где кинодрамы в среднем достигают двух и больше частей. Французские фильмы имеют в среднем полторы части, а в Италии полнометражные картины еще только зарождаются, и изредка выпускаемые большие «престижные» фильмы не могут возместить малый метраж обычных репертуарных фильмов.