Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941-1943
Шрифт:
7 октября начальник пункта ПВО «г. Горький» командир 196-го зенап майор Долгополов издал приказ, в котором писал: «Противник направляет удар своих ВВС в направлении промышленных объектов, расположенных в глубине страны. Разведывательная авиация противника с 1 по 5 октября усилила свою деятельность в районах ПВО Иваново, Владимир. Все вылеты (тренировочные, испытательные) производить с боекомплектом. Летчикам при встрече с ВВС противника – атаковать. Дежурство в воздухе производится в режиме 1 час – 2 вылета. Высота полета 5–7 тысяч метров. Линия патрулирования ограничивается пунктами Б. Козине – Доскино—10 км на запад от города – Горбатовка – Бурцево – Кудьма. Для связи с самолетами в воздухе иметь полотнища «Попхем» и стрелы наведения» [50] .
50
Там
Однако подобные импровизированные отряды, естественно, не могли противостоять опытным экипажам самолетов-разведчиков, особенно из группы Ровеля. Когда в 13.00 9 октября немецкий самолет действительно появился над Горьким, отряд Алифанова не смог ничего сделать.
Впоследствии вплоть до Нового года одиночные разведчики, в том числе из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.Ob.d.L., продолжали периодически появляться в воздушном пространстве над Горьковским дивизионным районом ПВО. Так, в один из последних дней декабря посты ВНОС около городка Городец обнаружили в небе одиночную цель. На перехват противника с аэродрома Правдинск-Истомино были подняты шесть истребителей И-16 из недавно сформированной 142-й истребительной авиадивизии ПВО полковника Слюсарева. Самолет, идентифицированный не иначе как «Юнкере» Ju-86 (скорее всего, в действительности Do-215), смогли обнаружить летчики только одного звена. Расстреляв весь боекомплект, пилоты потом заявили, что повредили один из моторов разведчика. Все истребители приземлились уже в Коврове, так как горючего на обратный полет к своему аэродрому уже не хватило.
В декабре группа Ровеля не понесла ни одной потери, и год для нее завершился в целом успешно. Всего же с начала операции «Барбаросса» 1, 2, и 3-я эскадрильи потеряли 11 машин. Тем не менее к концу 1941 г. из-за большого износа материальной части и понесенных потерь число самолетов во всех разведывательных подразделениях, включая Aufkl.Gr.Ob.d.L., сократилось до минимума. Так, на 10 января 1942 г. в составе ее 1-й эскадрильи оставалось всего четыре исправные машины. В связи с этим интенсивность полетов значительно снизилась.
Глава 4 Над Волгой и Кавказом
«В случае чего уходим в Турцию»
6 декабря 1941 г. войска Красной армии под Москвой перешли в контрнаступление. В ходе четырехмесячных боев им удалось потеснить части вермахта, понеся при этом огромные потери. Но затем к началу апреля 1942 г. линия фронта в основном стабилизировалась. Руководству нацистской Германии пришлось смириться с фактом, что война с Россией приняла затяжной характер.
В начале января пополненная личным составом и техникой 2-я эскадрилья прибыла на аэродром Николаев. Летчики и наземный персонал получили новую меховую одежду, а самолеты были оборудованы для тяжелых зимних условий. В качестве материальной части теперь использовались только новые самолеты Ju-88D. «Вооружение наших Ju-88 было значительно улучшено, – вспоминал Макс Лагода [51] . – Пулеметы MG15 с боезапасом 150 выстрелов были заменены на MG42… В нижней части фюзеляжа спаренный MG был сделан для бортстрелка, который мог выпустить огромное количество пуль за счет его высокой скорости стрельбы. До этого бортовое оружие с трассирующими боеприпасами уже не вызывало «уважения» у русских. Несмотря на иногда очень жестокие атаки истребителей, наши экипажи воевали с ними смело и успешно… Они всегда боялись нас!» [52] Подразделение также разжилось новыми автомобилями и тракторами. Подразделение получило задачу вести разведку над Волгой и Черным морем. Фактически 2-я эскадрилья сменила 3-ю, которая отправилась на отдых в Германию.
51
1 декабря 1941 г. Лагода получил звание фельдфебеля.
52
Lagoda М. Op. cit. S. 62.
И уже на третий день после возвращения на Восточный фронт 2.(F)/Ob.d.L. гауптмана Притцеля понесла первую потерю. 8 января из вылета в район Саратова не вернулся Ju-88D-1 «T5+FM» лейтенанта Фердинанда Хайда (командир экипажа штурман лейтенант Вильгельм Крампе) [53] .
53
Ibid. S. 177.
22 февраля 2-я эскадрилья понесла еще одну потерю. Из дальнего вылета в район Сталинграда не вернулся Ju-88D-1 «Т5+АМ» лейтенанта Ханса Райхмана (командир экипажа штурман фельдфебель Мартин Хартман). В этот день около полудня по местному времени на аэродром Бекетовка поступил сигнал об обнаружении над западными границами области вражеского самолета. В небо взвилась красная ракета, и по заснеженной взлетной полосе тотчас с ревом поднялись несколько Як-1 из 788-го иап ПВО. Последнее сообщение говорило о том, что противник находится примерно в 200 км к западу от города. Погода в этот день была неважной, видимость составляла не более двух километров. Вероятность перехвата, таким образом, сводилась к минимуму. Тем не менее удача улыбнулась советским летчикам.
Командир эскадрильи старший лейтенант Николай Смирнов в районе города Калач сначала разглядел впереди смутный силуэт двухмоторного самолета, из которого вскоре отчетливо вырисовался «Юнкере» Ju-88. Не теряя времени, летчик начал атаку. Немцы, увидев преследовавший их Як, стали отстреливаться и маневрировать, однако из-за ограниченной видимости применить характерный прием с переходом в пикирование и выводом над землей им было затруднительно. В ходе короткого боя истребитель Смирнова получил множество попаданий в результате меткого огня бортстрелка Хайнриха Хайлемана, но пилот все же смог сохранить самообладание и, подойдя к самолету противника на минимальное расстояние, дал длинную очередь, после чего отвернул в сторону, опасаясь столкновения. Попадания оказались удачными, и разведчик начал падать, оставляя за собой длинный шлейф дыма. Один из немецких летчиков, это был пилот Ханс Райхман, успел выпрыгнуть на парашюте, остальные же погибли вместе с самолетом.
Когда окрыленный Смирнов приземлился на аэродроме и доложил о победе, командир полка немедленно сообщил радостную новость в штаб дивизионного района ПВО полковнику Ивану Красноюрченко, а тот – в обком партии. Руководство города решило немедленно воспользоваться воздушной победой в пропагандистских целях. За Николаем тут же прислали машину и отвезли в Сталинградский драматический театр, где шло заседание, посвященное 24-й годовщине Красной армии. Летчика вывели на сцену и объявили, что им только что сбит немецкий самолет. Все присутствующие не понаслышке знали о «Юнкерсах», почти каждый день безнаказанно летавших над городом, поэтому новость вызвала в зале настоящую овацию.
Иногда экипажи стратегических разведчиков получали задания совсем не стратегического характера. Так, 1 марта обер-лейтенант Фрошауэр получил приказ проверить, занят ли аэродром Феодосия русскими. На небольшой высоте Ju-88D пролетел над пляжами и портом, а затем и над указанным аэродромом. Никаких признаков противника обнаружено не было. «Большой похвалы заслуживали пилот Вальтер Фрошауэр и наблюдатель Альфред Поль. Оба были очень осторожны и внимательны, постоянно находясь в готовности… На обратном пути, подходя к Николаеву, мы сделали круг над городом и портом приблизительно на высоте 400–500 м. Там мы увидели большой корабль в доке. Можно было отчетливо разглядеть его корпус. Кроме того, ряд военных и других кораблей были затоплены в бассейне гавани», – вспоминал бортрадист Макс Лагода об этом вылете [54] .
54
Lagoda М. Op. cit. S. 62.