Всей нечисти Нечисть...
Шрифт:
– - Люди получат хороший урок. Естественно, они будут подниматься сами. Оставляйте самых сильных и выносливых физически. И предусмотрите оборотней, которые понесут на себе имущество людей, чтобы люди нас не задержали. А мы пойдем следом, отдыхая низу. Холод и голод нас убивают, в подножии нам оставаться удобнее.
– - Хорошо, мы все подготовим, -- вампир повернулся и отошел.
– - Господи, ты такая хрупкая, но в тебе столько сил, столько решимости и воли!
– - восхитился Его Величество.
– - Если бы у меня в правительстве был один такой министр, мы бы уже давно жили, как в три пятнадцатом государстве!
Ее Величество рассмеялась.
– - Ну так, носи меня на руках!
– - предложила она,
– - С удовольствием!.. На нас же смотрят!
– - улыбнулся он, обрадовавшись, что жена отошла от потрясения, которое они пережили днем. Он поправил шарф на ее шее, подсадив на колено, укутал сверху своей курткой.
– - Господи, да пусть завидуют!
– - хмыкнула она.
– - Сама себе удивляюсь, стоит подумать, мысли приходят -- и голова заработала, как часы! Вот как хорошо, когда нет бремени! И твоя голова будет такой же!
– - она шаловливо щелкнула его по носу.
– - Ладно, надо поспать, пока не вернулись герои... Жаль, что среди погибших не было людей, без человеческой крови нам не подняться.
Его Величество с Ее Величеством на руках поднялся с бревна, которое служило им сиденьем у костра, чертыхнулся, заметив, что на брюках остались пятна смолы, и откинул полог царского шатра-палатки, скрывшись за ним....
На небе зажглись крупные звезды, по небу поплыла неполная желтая луна. Деревья и скалы утонули в темноте. Лагерь спал. Трое вампиров сидели над списками и негромко спорили. Еще сотня оборотней дежурила у палаток и бродила между ними, как приведения, не нарушая покоя спящих.
И вдруг в стороне раздался свист. Как по команде зажглись три костра в центре расположенных кругом палаток вампиров. Около трехсот вампиров поднялись, встречая тридцать два припозднившихся человека. От них сразу же отделились двенадцать, пропуская вперед остальных. Оборотни привели людей строго к обозначенному часу. Кровь оборотней лечила вампиров, но не насыщала, а концентрат без живой человеческой крови был пустым, как мякина. Приготовленных в пищу еще днем отправили на разведку с таким расчетом, чтобы они не мозолили глаза -- так было проще объяснить их исчезновение. В лагере начинали ходить слухи и подозрения, если человек ложился спать и утром его не могли найти. Без любви людей недолго и на сопротивление натолкнуться, а без драконов людей не так легко усмирить -- вампиры помнили об этом, особенно теперь, когда остались одни. Двадцать человек сдали оружие и доложились, с удивлением разглядывая людей, которые окружили их, сдвигаясь плотным кольцом. Их потеснили и связали руки.
– - За что?
– - выдохнул человек, отступая к костру, заметив в руке одного из тех, кто его вязал, нож.
Нож подрезал ему горло. Человек захрипел.
Тело перевернули, наклонив над емкостью с темной жидкостью, голову отделили от тела, и когда кровь перестала течь, тело бросили в толпу, которая наблюдала за действиями пяти человек безмолвно, не обращая внимания на ужас связанных людей, которые звали на помощь протяжными и громкими криками, пытаясь освободиться от пут. Его тут же освежевали, наткнув на вертел и подвесив над костром. Еще девять человек повторили его судьбу. Вампиры понимали, с утра тяжелый день, и подъем будет трудным, нужно подкрепиться, как следует. Мяса всегда было больше, чем требовалось, и все же было не так сыто, как на большой земле. Им нужна была кровь, а ее всегда не хватало. Что такое двадцать человек на триста вампиров? По пол-литра крови на одного. На большой земле все пять литров твои и удовольствие можно растянуть на два и на три дня. Крови не хватало. Зато оборотни были только рады, оставшееся мясо отдавали им. Таким оборотням, которые столовались из рук вампира, доставались самые жирные куски.
Следующую жертву рвали не так быстро, наслаждаясь cтрахом и кровью, слизывая ее с человека, пока готовились те, что на вертеле. Кому-то нравилась печень, кому-то селезенка и костный мозг, и вампиры, не имевшие возможности выбрать кусок по вкусу от общего пирога, вырывали орган у тех, кто веселил вампиров, обращаясь к оборотню за помощью в его приготовлении.
Еще около трех сотен оборотней обсуждали представление, стоя неподалеку и дожидаясь, когда тела отволокут в сторону, делали ставки на то, сколько продержится тот или иной человек, и когда он был мертв, уносили в ночь к своим соплеменникам. Оборотням было без разницы, чье мясо есть, они питались со стола хозяев, и это было лучше, чем ничего. Мяса в долине было немного, животные ушли сразу же, как только почувствовали, что сюда приближается человек. Вампиры не только кормили оборотней, но и защищали их -- и оборотни знали свое место, установив строгий порядок для бодрствующих. Пятнадцать оставшихся человек на триста оборотней, дежуривших неподалеку от костра и на сотню охранявших покой вампиров были еще менее сытными, чем кровь двадцати человек для вампиров. Оборотню требовалось не меньше двадцати килограмм мяса на раз, чтобы быть сытым всю неделю, но нынче вечером глаза их не были такими голодными, голод частично утолили своими собратьями. К тому времени, когда гроты взорвали, там не осталось даже костей.
Крики жертв полночи разрывали ночную мглу, но лагерь спал мертвым сном....
Лишь пятеро человек и слышали, и видели -- но они были далеко. Десять оборотней спали неподалеку, опоенные сонным зельем. Оказывается, зелье на них тоже действовало...
– - Заметили, они не ступают на эту землю!
– - с тоской в голосе, проговорил один из людей.
Он поднимался следом за двумя, которые умудрялись идти след в след почти рядом, по очереди поддерживая друг друга, подставляя плечо и подавая руку.
– - А на ступеньках трава...
Он оглянулся, всматриваясь в расстилавшуюся внизу долину. Место лагеря отсюда уже было не видно, да и сама долина скрылась из вида. На первый взгляд она была такой спокойной и безмятежной, такой безопасной и красивой, но на поверку оказалась сущим испытанием. В подножии горы еще четверо из их группы ушли на разведку с отрядом и не вернулись. В пещере им оставили еду и рюкзаки с одеждой и снаряжением, но перед самым отправлением он заглянул и увидел, что и рюкзаки и консервы исчезли. Он попытался остановить ребят, но один из тех, кто охранял их, грубо толкнул его в спину, развернув в сторону лестницы, которая вела вверх по склону. Те четверо не нагнали их, и никто не знал, куда их отправили, вопросы задавать запрещалось.
Ступени после ночи и подтаявшего снега были скользкими, поднимались, удерживаясь за страховочные веревки. Их приготовили еще ночью. Позади шел еще один отряд, который собирал снаряжение. Высокопоставленные особы остались внизу. Они шли другим путем, подъемы для них готовили особо.
– - Они не могут, кроме Его Величества, -- обернулся один из тех, к кому обращались слова.
– - Мы сразу попали в эту группу, потому что у нас чувствительности нет.
Человек обрадовался, получив возможность высказать свои соображения.
– - Мне как-то не верится, что моего друга зверь задрал... Мы с ним не один год на заимке зимовали, медведя мог в рукопашную уложить. Он же охотник! Да тут и зверей-то почти нет, разве что горные козлы да зайцы. Ну, орлы еще летают... Даже странно, место-то вон какое богатое. Что-то тут нечисто. Может быть, здесь какой-нибудь злой дух-людоед? Такие красивые горы, а Бога на них нет!
– - Руку, руку давай! Осторожнее...
– - один из тех, что шел впереди, протянул ему руку.
– - Смотрите: здесь были Маня, Борзе...