Вслед за тенью. Книга вторая
Шрифт:
— Интересный выбор, — донеслось с водительского сидения.
Впереди показались огни нашей общаги и вскоре мы въехали во внутренний двор между корпусами. Окно нашей с Машей комнаты светилось. В нем был заметен и стройный силуэт ее самой.
«Меня высматриваешь, что ли? А, ну да — я наверняка опоздала… Ну извини, сегодня я в популяре, как ты не скажешь!» — мысленно вела я беседу с подругой.
«Лексус» остановился у входа в наш корпус. Я поблагодарила Гринёва и снова выскочила на мороз, но уже во всеоружии — в наглухо застегнутой дубленке и натянутой на уши шапке.
Глава 44
Когда я, наконец, добралась до комнаты в общежитии, Александр был у нас в гостях.
— Я же просила тебя не опаздывать! — с ходу налетела на меня Марья с претензией.
— Прости… — пробормотала я. Стянула с головы шапку и принялась растёгивать дублёнку.
— Аккуратнее, дорогая, — вступился за меня Александр, — Ты напугала ее.
— Совсем нет, — улыбнулась я ему, — Все в порядке. Я действительно задержалась.
— И чем же таким ты занималась, что еле добрела до дома?! — не отступалась Марья с допросом.
— На тренировке была, — вздохнув, отчиталась я в который уже за сегодня раз. Мой самый секретный секрет был вскрыт окончательно и бесповоротно.
— Какой ещё тренировке?! Почему я не знаю? — возмущенный тон подруги только крепчал.
— Я занимаюсь айкидо, — выдала я, повесив дубленку на плечики и направившись к раковине, чтобы вымыть руки.
— Давно? — по пути догнал меня вопрос Саши.
— С полгода уже, — выкрикнула я из нашего маленького коридорчика, объединяющего три комнаты в блок. Повернула баранку крана и подставила ладошки под мощную струю теплой, почти горячей воды.
Раковина была расположена сразу за дверью нашей с Марьей комнаты, в «хозяйственном отсеке», наряду с компактной душевой. Вход в этот отсек вел через небольшой общий коридорчик и был рассчитан на жильцов сразу трех комнат: нашей и ещё двух.
— Интересный выбор. Почему айкидо? — сквозь шум воды донесся до меня Сашин голос.
— Философия интересная, — погромче ответила я. И подумав, добавила: — И вообще нравится. Не борешься, а словно танцуешь.
— Прикольно! — воскликнула Маша, выглянув из-за приоткрытой двери. Я искоса взглянула на подругу и заметила, что настроение у нее улучшилось. Правда, как потом выяснилось, — совсем ненадолго. — Тоже хочу попробовать! — с энтузиазмом заявила она.
— Отлично! На следующую тренировку возьму тебя с собой, — пообещала я и принялась смывать мыльную пену с рук.
— А чего такая убитая? — продолжали допрашивать меня с энтузиазмом, завидным многим.
— Убитая?.. Да, с зачетом не идет…
— Почему?
— У Вяземского какие-то семейные проблемы возникли. Его до конца года не будет. Новый преподаватель примет зачет, — отчиталась я, промокнув руки полотенцем. И услышала Машино удивленное:
— Новенький? Кто такой, почему не знаю?
— Жданов, — вздохнув, произнесла я неприятную мне фамилию и зашла в комнату, чуть не столкнувшись со своей любопытной подружкой в проеме двери.
— Ой, прости…
— Не парься! — успокоила она меня, отступив в сторону. — Интересно, каким ветром его к нам занесло?
— Без понятия, — призналась я и подошла к столу, за которым молча сидел Саша. Он резво водил пальцем по экрану телефона, и то, что он скролил, казалось, занимало всё его внимание. — Но Голубева обещала помочь, — поделилась я с Марьей — Завтра сделаю «свежую» МРТ и предоставлю комиссии.
— Какой еще комиссии? — мой дознаватель не дремал с вопросиками, сыпавшимися как из рога изобилия.
— Жданов хочет создать комиссию, — покорно объяснила я.
— Зачем?
— Чтобы проверить меня «на соответствие занимаемой должности», так сказать. Ну, то есть занимаемого места, — поправилась я.
— Это в середине-то учебного года?
— Конец семестра, Маш. Он в своем праве. Наверное…
— В каком еще праве! — привычно возмутилась она, — Что он себе позволяет! Это что ещё такое! — недовольство подруги возрастало в геометрической прогрессии.
— Жданов считает, что меня следует отчислить с бюджета, Маш.
— С чего бы это?!
— По его мнению Миша больше достоин этого места.
— Новиков?! Приплыли! Он и тебе гадить принялся! А Жданов этот, значит, под его дудку пляшет! — заявила моя, скорая на выводы мисс Марпл.
— Не думаю… — устало не согласилась с ней я и опустилась на стул, стоявший с противоположной от Сашиной стороны стола.
— А ты подумай! Вот козел, а! — гневно воскликнула моя фурия и принялась маршировать от стола к окну и обратно.
— Дорогая… — послышалось негромкое Сашино предостережение.
— А ты вообще помолчи! — накинулись теперь и на него.
— Маш… Не утрируй. Думаю, Миша ни причем.
— Да конечно! Тогда кто причем по-твоему? Чей заказ этот Жданов отрабатывает?
— Не знаю… Ты чего такая сердитая? — миролюбиво спросила, переводя растерянный взгляд с подруги на Сашу.
— Будешь тут сердитой! — недовольно заявила она.
— Извините, — прошептала я, расслышав настырное жужжание своего сотового, и поспешила к рюкзаку, оставленному у входной двери. В нем мой смарт продолжал настойчиво подавать признаки жизни.
Звонил дедушка. Извинившись перед Сашей с Машей еще раз, я вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок. Завернув в небольшой закуток в самом конце общего коридора, уселась на подоконник и принялась привычно отчитываться за день своему придирчивому «инквизитору»: где была после занятий, почему не ответила на его предыдущий звонок, почему показатели «Цербера» на моем запястье зашкаливали целых дважды за последние три часа. В общем, обычное дело.
Рассказывала я дедушке о событиях своего неспокойного дня избирательно, старательно обходя острые углы: сообщила о прогулке подле занятий, о замечательных кадрах, сделанных для предстоящей фотовыставки, о тренировке по айкидо, чуть не выбившей из меня дух, но умолчала о проблеме с зачетом; не сообщила и о внезапной встрече с Каменнолицым. А второе зашкаливание показателей «Цербера», по всей видимости, вызванное нашей с Жаровым непростой беседой, объяснила тем, что жутко опаздывала на встречу с Машей и Сашей, потому ужасно нервничала, неслась во весь опор и даже вынуждена была поймать такси.