Вспоминай меня ночью
Шрифт:
Моя анестезия закончилась, и все внутри горит. Но иррациональное облегчение растягивает в улыбке мои губы. Чувствую себя сумасшедшим.
Понимаю – нужно отпустить. Но как? Она вросла в меня. И я режу по живому. Сжимаю последний раз. Вдох – я запомню… Незаметное касание губами ее волос и… Приказываю своему телу больше не держать.
Давай, Ольваре - защищай ее. Без меня у тебя выйдет лучше. Я в этой игре - козырь в рукаве Чарли.
Хлоя снимает мое кольцо. Бросает к ногам Чарли. Оно тонко
– Вижу, мы поняли друг друга, Хлоя и обойдемся без твоих инфантильных истерик, – он убирает за пояс ствол. – Подготовь все к свадьбе, Ольваре. Может, хоть с этим ты справишься идеально.
Она протягивает ему открытую ладонь, и он кладет туда массивную драгоценность.
Узор завершен – облегчение и пустота.
Бой окончен.
Глава 46 - Кроха
Передо мной зеркало. Которое никак не может объяснить мне, что она нашла в моих глазах. Быть может, потому, что именно сейчас там ничего нет.
Смотрю в них – потухшие колодцы холода.
Выдыхаю дым в свое отражение. Гладкая поверхность создает иллюзию, что оно отвечает тем же, и я вдыхаю его обратно.
Моя дверь открыта, и слышно, как на сцене суетится Шон, гоняя всех по свету и по звуку.
Во мне сейчас слишком полно.
Я решил выплеснуть все там, на сцене… вытряхнуть из себя… поделить на толпу то, что не в силах носить сам. Ведь, если про что-то и рассказывать со сцены, то только о самом важном. А в моей жизни не было ничего важнее!
Зеркало… Толпа - тоже зеркало.
Дверь за спиной резко хлопает, и не знаю почему, но это взрывается предчувствием боли у меня в груди. Резко разворачиваюсь, первый раз за все это время испытывая эмоцию и удивляясь ей.
– Скотина!
– влетает мне в грудь с кулаками Кроха. – Зачем?! Идиот!!! Придурок!
Прижимаю…
Стоим.
Молчим.
Замолчи, Кроха... Оставь мне мой коматоз. Не ищи во мне мои чувства! Я сам вывернусь мясом наружу, когда придет время.
– Отпусти… - толкает меня, и я отпускаю, надеясь, что "отпустит" и она.
Делает несколько шагов к окну, и медленно открывает створку.
– Сигарету дай…
Кидаю пачку.
Прикуривает две.
Выражение ее лица меняется на циничное.
– Все правильно… - ухмыляясь, начинает она. – Неуравновешенный избалованный нарк, который сам не знает, чего хочет. А я почти поверила, что все было у тебя по-настоящему. Аплодирую, стоя!
– делает она несколько показательных хлопков ладонями, отправляя струйку дыма в мою сторону.
Сжимаю челюсти, но молчу.
– А ты знаешь, я больше не хочу тебя спасать, – по ее щекам текут слезы. – Ее хочу, а тебя - нет!
Молчу.
– Я принесла тебе кое-что… - снова ухмыляется и кидает мне на столик пакет с коксом. – Давай, милый… разнюхаемся? Это же проще, правда? Что, думаешь, я не знаю, почему ты так сделал?! – спрыгивает с подоконника, выкидывая обе сигареты в окно. – Знаю… я и сама всегда так делаю, когда встречаю кого-нибудь настоящего. Быстренько растаптываю его и выкидываю на*уй из своей жизни, чтобы не чувствовать себя убого, и иметь возможность жить так, как живу — лайтово.
Трясущиеся пальчики дергают пакет. Кокс рассыпается по лакированному дереву. Пальчик в рот, потом в порошок, и быстрым отточенным движением втирает в десну.
Мои руки дрожат от желания повторить маневр.
– Давай, давай… - сладострастно облизывается она, подгоняя меня. – Это наш с тобой потолок!
Всё так…
Выдергивая из заднего кармана кредитку, зло и показательно выравниваю себе жирные рельсы в страну синтетического счастья.
– Хороший мальчик… - улыбается она широко, одними губами. – Не отказывай себе в удовольствиях! Напрягаться, соответствовать – это не наше. У нас нет будущего.
Вдох… удар холодом… ускорение… Sshhh… кайф…
– Пусть Ольваре напрягается… Он достойней.
Медленно падаю лбом на стол, пытаясь проморгаться от маяков в глазах.
Бл*ть…
– Мучить меня пришла?
– Ну, не одному ж тебе развлекаться! – срывается она. – Давай! Жри свое «счастье»!
Высыпает рядом с моим лицом горсть разноцветных колес.
– Все не так, Кроха… - поднимаюсь я.
– Аха… давай, - ухмыляется она сквозь слезы. – Расскажи мне про свое очередное горе. Разорви снова, на*уй, мою душу!
Отворачивается.
Ее плечи вздрагивают одновременно с рваным дыханием.
Обняв сзади, начинаю тихо укачивать.
– Уходи от Валери, Элли… - начинаю нашептывать ей. – Ты замечательная… Тебя надо любить… Заботиться…
И она качается вместе со мной, затихнув и зависнув, смотрит вперед.
– Нет… мое место здесь, – мотает она головой. – Не хочу, как ты… попробовать и не суметь. И жить с пониманием своей ничтожности. Я лучше буду верить, что «Сумерки» - это мой выбор, а если захочу, то все смогу. Но пробовать не стану никогда!
– Ты сможешь…
– Не надо, бл*ть, мне рассказывать!! Ты мне уже все показал. Мы все тут шлюхи, слабаки и наркоманы. Ты - лучший из нас, но и ты — ничтожество.