Вспоминай меня ночью
Шрифт:
– Испугал? – спрашиваю я неуверенно.
– Сон… Просто сон, – закрывает она глаза и никак не может отдышаться.
Я тоже не могу. Чтобы успокоиться окончательно, еще раз медленно подношу руку, чтобы проверить жар. Она не дергается и позволяет.
Это она не от меня так щемилась. Мои глаза с облегчением закрываются на секунду.
А от кого?
– Что тебе снилось?
Незаметно натягиваю одеяло на ее оголенную коленку, не хочу, чтобы ей было неловко. Лоб опять горячий. Никуда не отпущу.
– Так… Уже неважно, – она на секунду накрывает мою руку, остужающую ее лоб, своей, и тут же отдергивает.
– Сделаю тебе лекарство, – встаю я.
– Спасибо, но мне уже пора, - она начинает обыскивать комнату глазами.
Ищет одежду? Прости, милая…
– А… моя одежда?
– О, черт! – делаю я раскаивающиеся грустные глаза. – Вырубился и забыл достать ее из машинки. Сейчас все развешаю в сушилке.
И быстро сваливаю, давая ей возможность осознать невозможность осуществления ее плана. Развешиваю одежду, делаю ей лекарство и возвращаюсь.
– Ты не против, если я воспользуюсь твоим душем?
– встречает она меня вопросом.
– Здесь все в твоем распоряжении.
Ставлю на тумбочку кружку с дымящимся напитком.
Откинув одеяло, свешивает ноги с кровати. Упирается руками в кровать. Они дрожат. Плавно встает рядом со мной, а мои глаза застревают где-то в районе ее коленей. Стараюсь, чтобы они не двинулись вверх, но все равно все двигается – бедра... край футболки... Черт – она оседает!
Подхватываю ее уже почти возле пола за талию, второй рукой придерживаю голову под затылок, прижимая к себе и опускаясь на колени вместе с ней. Практически сразу приходит в себя.
Это просто слабость...
– Хлоя?.. – шепчу я, аккуратно растирая ей поясницу и массируя затылок. – Ты как?..
Мои губы прижимаются к ее виску, и каждое слово - как поцелуй.
– Че-е-ерт… – протягивает она, – в глазах потемнело… звуки как… после наркоза…
И я вспоминаю, что недавно ей делали операцию. Меня неприятно дергает внутри. И еще сильнее от того, что она пережила после нее. Прижимаю к себе сильнее.
– Давай, назад в кровать?
– Нет… – ее дрожащие от слабости ладони оказываются у меня на груди. Да я же отобью их, нахрен, своим сердцебиением! Пусть думает, что просто напугался за нее. Могу же я напугаться, когда девушка падает в обморок?
– Помоги дойти до ванной, пожалуйста.
И ослабевшие руки скользят мне на шею. Поднимаюсь и подхватываю ее под коленки. Я не тороплюсь. Когда у меня еще будет возможность носить ее на руках. В ванной плавно опускаю, присаживая на край джакузи.
Ее взгляд немного виноватый и беспомощный:
– Мне еще нужен мой рюкзак…
– Не вставай пока, ладно?
Она кивает. Возвращаюсь с рюкзаком, чистой футболкой и полотенцем.
– Могу я… чем-то еще помочь?
Откажется, наверняка.
– Нет, я сама.
– Не закрывайся. И позови, если что.
– Хорошо.
Выхожу, прикрывая дверь. Сажусь рядом у стены. Слушаю неравномерный шум воды и завидую каждой капле, которая имеет право разбиться о ее тело.
Встаю поменять простыни и приготовить завтрак.
Шум воды затихает, и через пару минут она выходит. Волосы завернуты в полотенце. Слишком большая для нее футболка съехала, обнажив плечо.
Домашняя... Красивая …
На секунду замирает у косяка, опираясь на него рукой, глаза прикрываются. Подлетаю и хватаю на руки.
– Да я в порядке!
Даже не пытайся!
Укладываю обратно в кровать и накрываю одеялом. Протягиваю ей слегка остывший, но еще дымящийся напиток. Берет и отводит глаза.
Надо бы отойти… – уговариваю себя и встаю, делая несколько шагов назад.
Чувствую жужжание телефона в кармане. Достаю. Смс от Эрика. Пока не до этого, подождет…
Взгляд Хлои становится тревожным.
– Лекс, это же все не Валери тебя… попросила? Или как там у вас… – сбивчиво и порывисто спрашивает она.
Что?!
От растерянности мой телефон падает из рук на пол. В ушах начинает шуметь, и я, бл*ть, немею…
– … потому, что если это она… – заливаясь краской и отворачиваясь, продолжает она.
– Я бы не хотела больше... чтобы ты прикасался...
– Хватит!! – срывает меня.
Она дергается и проливает на себя несколько капель горячего напитка.
И я, бл*ть, совсем схожу с ума. Мои руки взлетают в волосы, видимо, пытаясь достать до мозгов и привести их в порядок. Но ярость и отчаяние сильнее здравомыслия. Чтобы не накосячить еще сильнее, вылетаю на кухню и выдалбливаю кулаками дробь по косякам.
Надо вернуться и извиниться за мои крики. Она имела право думать так. И на все остальное тоже.
Делаю несколько глубоких вдохов и захожу обратно. Сидит, обхватив руками колени. Кружка рядом на тумбочке. На меня не смотрит. Сажусь рядом с кроватью на колени.